Да, было дело. На хоккейном матче случайно встретился. Выпросил у него новый САНПиН, тот, что принимать будут.
— А ничего он не говорил про выборы? Идёт, нет? И от кого?
— Об этом не разговаривали. А надо было?
— Нет, конечно. Он, как бы это сказать… в общем, чем меньше контактов с ним, тем лучше. И ещё… По твоим замечаниям насчёт размеров округов — приняли решение: там, где большой перекос, подравняют. Сейчас ЦИК дали задание заново нарезать округа. Молодец, хорошее дело сделал!
— А у меня к вам просьба имеется, — собрался с духом я.
— Внимательно, — Власов подобрался.
— Крайком наш за прошлый год почти не строился, нельзя ли в этом и следующем ускорить, а лучше завершить стройку?
Известный даже мне в будущем дом Красноярского крайкома был знаком, наверное, многим, и располагался рядом с аэропортом. Его почти достроили, но не повезло — началась Перестройка. Довелось мне в двухтысячных жить в доме с видом на этот недострой, и я всё удивлялся советской безалаберности.
— О как! Сам, или Шенин попросил? — окатив себя из тазика холодной водой, спросил уже не старший товарищ и радушный хозяин, а предсовмина РСФСР.
— Шенин намекал, но прямо не просил. Сам. Просто здание почти готово. Ну, крышу доделать, провести коммуникации, отделку… Жалко будет, если народные деньги пропадут, — говорю чистую правду я.
— Ну, построят же, в конце концов, когда-нибудь, никто не даст пропасть народным средствам, — уверенно спорит Власов. — Да и на этот год бюджет уже сверстан давно, причем, если смотреть по СССР в целом, то с дефицитом в сто двадцать миллиардов рублей! Ну, сведём, конечно, поменьше, все деньги освоить не сможем — предприятия подводят, напланируют, а не строят. Представляешь, их остатки свободных средств уже сто миллиардов рублей. Да и все строительные резервы сейчас в Армении.
— Предприятия! А если… На этот год пограбить краевые организации, а в следующем 90-м уже вернуть им! Нам надо немного на достройку, я узнавал.
— Что-то тебя несёт! Ты скажи, боярин, зачем тебе это надо? Войны не будет, я узнавал, промышленное производство растёт, прошлый год с плюсом закончили… Чего ты боишься, зачем спешка? Или ты под себя здание готовишь? Так рано тебе первым пока, — смеётся Власов.
— Да вы поймите — оно не законсервировано. Там бы и охраны не было, если бы не я. А у нас морозы зимой. Разрушаться будет строение.
— Ну, знаешь, там кирпич, за пару лет не разрушится. А что Шенин не идёт в ЦК с запросом? Горбачёв вот к вам приезжал в сентябре. Могли показать здание? Могли. Что молчишь? Это Федирко затея была со зданием, и Шенину тут чужие лавры не примерить. Все всегда будут знать — построил Федирко. Так зачем Олегу рисковать? То-то и оно.
— Там у крайкома КПСС и ВЛКСМ всего четверть площади, остальное исполком занимает, крайобр и прочее. Федирко, Шенин… я сам хочу этим заняться! — ворчу я, уже вытираясь.
— Вот оно что! Мальчишка ты, Толя, всё-таки ещё… Ну, сколько там надо? Поди, привез проект с собой? — смеется Власов.
Да пусть, что хочет думает. Мальчишка, как же! Просто если я сейчас не помогу, никто не поможет. А как мотив, юношеский максимализм вполне подойдет. Но даст ли Власов три ляма, да фонды на материалы — вот в чём вопрос…
— Всего по проекту 38 тысяч метров квадратных площадь здания, и коробка 90 на 100 метров уже построена, без одного блока, правда, но это мелочь, на лето работы. И даже стеклить начинали! Стоимость постройки — 17 млн рублей, но это в ценах 84-го года, а всего для достройки с учётом нынешних цен еще пять с половиной миллионов надо. Два я нашёл в городе, надо три с половиной, то есть.
— А тут что такое большое? — Власов ткнул в проект молодого архитектора Владимира Ульянова.
— Конференц-зал на 800 мест. На первом этаже — столовая, — присматриваюсь я.
— Ну что… вот твой банк здесь и пригодится. Заведём свободные средства с некоторых счетов местных заводов в ваш банк, и он кредит выдаст под гарантии Совмина. Года на три так. Фактически деньги у вас будут, чужие, но будут, платежи тоже идти будут за кредит. Тут я смогу помочь. Теперь со строительными организациями и фондами. Окна пусть из алюминиевого профиля будут, хоть и дороже это выйдет… твой кооператив осилит такие объемы?
— Он не мой, но осилит, — мой голос внезапно потерял силу.
Неудобняк. Нет, Власов знает, что я как-то связан с кооперативом, я же просил его сделать нам международный счёт, потом ещё командировку оформили Полоскину в ФРГ, тоже от предсовмина, якобы визит дружбы… но подробности бизнеса я не сообщал. Он не спрашивает, ну и я не лезу с рассказами.
— Отлично! Что ещё… в Дивногорске завод низковольтной аппаратуры имеется, поедешь туда с моим письмом. Они дадут, что надо, пусть хоть в три смены пашут. Так-с… стекло… Тут трудно, но за лето изыщу возможность поставить. Сантехнику… что-то КРАМЗ ваш делает, что-то надо искать. Хорошо бы финскую! Озадачу людей. Прочее сами найдёте.
— От души спасибо! — благодарю я.
— Не стоит! Ты и раньше серьёзные дела делал, а тут прям будет на десятилетие дело. Справишься, молодец. Но для этой работы лучше со своей комиссии уйти в Управление делами Красноярского крайкома КПСС. Помнишь, ты советовался, мол, Шенин тебе предлагает?
— Толя, молодец какой! — хвалит меня бабушка, которая, пока мы с Власовым мылись, оккупировала кухню и обучила принцессу стряпать блины.
И вот сейчас мастерицы принесли пышущие жаром и от души сдобренные маслом блинчики нам на дегустацию.
— Воч? — интересуется Марта, которая напрочь забыла немецкий язык и сейчас общается только на английском.
Пришлось ей рассказывать о своих планах.
— Сантехника? А что надо? Я могу помочь, у нас есть фирма Адакс…
— Да найдём уж! Зачем принцессу из королевской семьи отвлекать? — шутит Власов. — Кстати, сейчас принесу официальное письмо из нашего мида с приглашением норвежским боксерам посетить советские спортивные летние лагеря.
Власов встал и ушёл, а я вынужден отвечать на неудобный вопрос от бабули:
— А кто это, принцесса из королевской семьи?
— Ох ты, батюшки! — и бабуля, не стесняясь
