Игорь решил укрыться в воронках от бомб. От здания подальше – его точно будут бомбить. А кроме того, он знал из опыта, что снаряд или бомба второй раз в одно и то же место не попадают.
Улучив момент, он перебежал к воронке и кулем свалился на ее дно.
А сверху уже доносился свист падающих бомб, страшно и остро чувствовалась собственная беззащитность.
Свист нарастал – так же, как и рев моторов бомбардировщиков.
Ба-бах! Земля подпрыгнула. И сразу – грохот, пыль, удушливый и кислый тротиловый дым, от которого запершило в горле.
Еще один взрыв, мощнее первого.
Бомбардировщики делали заход за заходом, бортовые стрелки поливали огнем пулеметов постройки и автомашины.
Загорелась, а потом и взорвалась автоцистерна со спиртом. Горящий спирт огненными брызгами рассыпался по крышам соседних зданий, и они почти сразу же загорелись. Начались пожары. Воистину – ад на земле.
Бомбовые удары приходились теперь по соседним зданиям.
Игорь на мгновение поднял голову: конструкторского бюро не было, на месте здания – куча битого кирпича. Вовремя он перебежал из укрытия в воронку, потому как траншею засыпало кирпичом и с той стороны слышались крики и стоны.
И в этот момент Игоря посетила сумасшедшая мысль – надо бежать к этому кирпичному мусору! Наверняка он обнаружит там какие-то документы, чертежи! Самолеты будут бомбить уцелевшие здания, разрушенные их уже не интересуют.
Да, риск есть, и большой. Штурман, сбрасывающий бомбы, может нажать кнопку бомбосбрасывателя на секунду раньше или позже, и бомба упадет не на цель в прицеле, а на него, Игоря. Страшно! Погибни он, и на Родине сочтут его предателем. Не зря говорят, что на миру и смерть красна.
А сейчас вокруг него чужие. Но момент подходящий. Живых вокруг не видно, а если кто-то и остался, попрятались в укрытия и боятся голову поднять.
После очередного взрыва Игорь поднялся из воронки и побежал к останкам здания. Битый кирпич, пустые и искореженные оконные рамы, куски балконных перекрытий и оторванные конечности. Картина апокалипсиса местного значения.
Очередной самолет сбросил бомбы. Раздалось два мощнейших взрыва, и соседнее здание рухнуло, подняв облако пыли.
Игорь упал на кирпичи, боясь быть пораженным осколками. Когда облако пыли осело и рассеялось, он прошелся по кирпичам. Обгорелый лист ватмана на исковерканном кульмане, обрывки листков, на которых уже ничего не прочитаешь…
Он начал отбрасывать в сторону кирпичи. Показалась размозженная голова. Нет, так не пойдет… Он сориентировался. Кабинет Тиля был почти над входом в здание, на втором этаже.
Игорь встал там, где раньше была лестница, и начал отбрасывать кирпичи. Однако через несколько минут понял, что это бесполезная работа, чтобы добраться до чего-то, нужен был экскаватор. Что говорил майор? Хранилище документов – в левом углу, и сейчас это единственный шанс.
По кирпичам, рискуя подвернуть ногу, он прошел к месту, где был левый угол здания, и начал раскопки – отбрасывал в сторону кирпич, отгибал арматуру.
Бомбардировщики продолжали бомбардировку, но теперь уже к северу от конструкторского бюро.
Через четверть часа ожесточенной работы показалась разломанная деревянная конструкция, а на ней – расплющенный фанерный ящик. Срывая ногти, Игорь вытащил ящик – там лежала сложенная вдвое стопа чертежных калек. Он отложил их в сторону и продолжил работу.
Вверху, в небе, раздавались пулеметные очереди, на острове бухали взрывы бомб.
Игорь наткнулся на что-то мягкое и решил, что это ткань мундира кого-то из охраны. Цвета самого мундира не было видно, все было засыпано толстым слоем пыли. Потянув на себя, обратил внимание на то, что ткань довольно плотная и на мундирную по фактуре не похожа.
Отбросив еще часть кирпичей, он потянул сильнее и вытащил брезентовый мешок – сродни тому, в каких инкассаторы провозят деньги. Сломав сургучную печать, Игорь развязал веревку, стягивающую горловину, и достал из мешка документы – две толстые папки. Открыв одну, мельком пробежал текст:
«Спецификация деталей газовых рулей изделия…»
Дальше читать он не стал. Сгодится. Вторую папку не открывал, счет шел на минуты. Если бомбардировщики улетят, из всех щелей и укрытий начнут выбираться уцелевшие сотрудники и приедет пожарная команда – если сама уцелела.
Ему удалось достать еще небольшой фанерный ящик с бумагами. Не глядя, он ссыпал бумаги в мешок, к папкам, подхватил чертежные кальки, мешок и побежал к «Опелю». Машина была покрыта слоем пыли, одна фара разбита, но других видимых повреждений видно не было.
Все, что удалось добыть, Игорь уложил в багажник и прикрыл тряпкой – надо было сматывать удочки. Самолеты улетят, нагрянут спасательные команды.
Он подбежал к укрытию – стоны и крики из него уже смолкли. Вроде бы майор был в центре укрытия.
Игорь начал отбрасывать кирпичи. Как же их много!
Обнаружил труп гражданского, передвинулся в сторону. Вот видна ткань мундира, на правой половине – орел со свастикой.
Игорь продолжал отбрасывать кирпичи. Вот показалась рука, потом плечо, за ним – голова. Франц! Хотя кожа рук саднила и была в порезах, Игорь работал как заведенный.
Он откопал майора. Тот был жив, хотя лицо в крови и мундир местами порван. Но жив, и это – главное, это был своего рода пропуск с острова.
Игорь вытащил майора из укрытия, подтащил к машине и уложил на заднее сиденье. Проверил карманы майора – на месте ли документы и пропуск? Потом нашел в аптечке бинт и, как умел, перевязал голову майору. На бинтах тут же проступила кровь. Антураж в самый раз!
Игорь сел в машину, завел двигатель и тронул ее с места.
Разрушения в Пенемюнде были велики, кое-где на дороге появились воронки, кучи битого кирпича. Игорь объезжал препятствия по пустым тротуарам или обочине. Вырвался к узкоколейной железной дороге, шедшей вдоль берега параллельно автодороге, – надо было как можно быстрее убраться с проклятого острова.
Вот и КПП на выезде из секретной зоны. Шлагбаум опущен, стоящий рядом с ним солдат поднял руку:
– Хальт!
Игорь выскочил из машины.
– Кто старший? Ко мне, быстро!
Из небольшого домика вышел обер-ефрейтор. Увидев унтер-офицера, он заторопился.
– Я везу раненого офицера в госпиталь. Где ближайший?
– В Пенемюнде.
– Ты разве не слышал, что Пенемюнде подвергся жесточайшей бомбежке?
– Я полагал – это гром, – растерялся старший.
– Ты ослеп, не видел вражеские бомбардировщики? Приготовьтесь к бою! Концлагерь с военнопленными тоже бомбили, охрана большей частью погибла. Пленные могли захватить оружие и двинуться сюда.
