— Итак, Георг, вы не можете сказать, что случилось с вашим источником?
— Так точно, господин полковник. Он неожиданно замолчал накануне наступления большевиков. Посланный курьер просто исчез, и ни один источник не смог найти данные о нем. Вчера большевики сообщили о гибели его шефа со свитой во время бомбардировки нашими доблестными люфтваффе передовых частей наступающих войск противника, — майор Данкль, вызванный своим начальством, старался выглядеть удрученным, скрывая бьющую через край радость. Ему повезло, большая часть штаба группы армий «А» осталась в кольце русских войск Если бы не вызов в управление по поводу провала операции, он тоже мог быть там, в заснеженной степи, среди разрушенных поселков, под градом русских бомб и снарядов.
— Наши аналитики проверили последние донесения «Вайса» и считают, что он работал под контролем русских. Они передавали через него очень качественную дезинформацию.
— Не думаю, Фриц, что он стал бы работать под контролем. Вы уже ознакомились с его досье? Он фанатично ненавидел как большевиков, так и англичан с французами. Первых за «разрушение Российской империи», а вторых «за предательство русских патриотов». Именно поэтому он с нами и работал.
— И все же все переданное им накануне наступления — дезинформация. Причем очень грамотная и хорошо маскирующая истинные цели русских, — полковник Кребс смотрел на своего собеседника обличающим взглядом.
— Да, я тоже начал понимать это после начала наступления русских. Кажется, они раскрыли «Вайса» и сумели дезинформировать его. И связано это, скорее всего, с действиями его шефа. Особенно с неудачей нападения на командира тяжелой танковой бригады.
— Так. Будем исходить из этой гипотезы, — полковник слегка смягчил строгость тона и взгляда. — Иначе получается, что ваш агент был «подсадной уткой».
— Не может быть, Фриц. Он слишком давно на нас работал и ни разу не давал стопроцентно ложной информации. Были, конечно, ошибки, но в целом…
— Вот именно, — полковник окончательно успокоился и жестом предложил Данклю закурить: — Поэтому операция «Рот-Вайс» считается закрытой с пометкой «Ввиду гибели агента». Вас же ждет Берлин, ваш бывший шеф хочет видеть вас в своем отделе.
— Спасибо за новости, Фриц, — несмотря на всю подготовку, Данкль не смог полностью скрыть своей радости. Да, Берлин, управление диверсий — это не дикая Россия.
— Не за что, Георг. Благодаря фон Лахузену вы вернетесь в культурную Германию, а нам придется прозябать в этой варварской стране.
— Но зато вы находитесь на передовом крае борьбы с большевиками и можете рассчитывать на более быстрое продвижение и награды, — произнес Данкль вроде бы абсолютно искренне.
— Да, можем. А можем закончить, как генерал Гейм. Вы же знаете его историю, Георг?
— Гейм? Конечно, слышал, Фриц. Но это же не показатель. Ему просто дважды не повезло. Если бы не смерть фон Рейхенау, — оба абверовца замолчали, вновь вспоминая цепь событий, связанных со смертью командующего шестой армией.
Опытный генштабист, Гейм был не просто начальником штаба шестой армии, прозванной «покорительницей столиц». Он фактически руководил армией, командующим которой был Вальтер фон Рейхенау. Многие, еще сохранившие остатки прежних понятий о чести, офицеры кривились, слыша об этом командующем, ревностном исполнителе «приказа о комиссарах», чьей любимой забавой был расстрел пленных во время попоек на лоне природы. Но ничего не проходит даром, так и генерала с палаческими наклонностями разбил «паралич с поражением центральной нервной системы». При доставке Рейхенау в госпиталь самолет, на котором его везли, потерпел аварию, и бывший командующий шестой армией погиб.
До утверждения в должности фон Паулюса Гейм исполнял обязанности командующего и должен был после приезда Паулюса убыть в Берлин. Начальником штаба вместо Гейма назначили генерала Шмидта, известного не своими военными талантами, а фанатичной преданностью нацизму.
Оба абверовца практически синхронно улыбнулись, понимающе глядя друг на друга и вспомнив, что сказал по этому поводу Паулюс:
— Очевидно, чтобы я не свихнулся, ко мне решили приставить идейную гувернантку… Неужели и полковник Баграмян тоже водит маршала Тимошенко на политических помочах? Мне, как и Блюхеру, необходим только Гнейзенау.[6]
Паулюс и уговорил Гейма принять командование над усиленным сорок восьмым танковым корпусом, упирая на его умение вести дела с румынскими союзниками.
— Помнится, Гейм не раз предупреждал о возможности русского контрудара и неблагоприятном для нас начертании фронта, — заметил Данкль. В ответ его собеседник лишь молча вздохнул.
1 декабря 1942 г. Украина
На заснеженной опушке леса появились несколько лыжников, одетых в белые маскхалаты. Не опасаясь никаких неприятностей, видимо, внимательно все до этого проверив, они устремились к небольшому сугробу характерной формы, в некоторых местах которого из-под снега блестели явно металлические детали. Обежав сугроб и внимательно изучив его состояние, лыжники разделились на несколько групп, две из которых заняли оборону на противоположных концах поляны, прикрыв этот участок с двух направлений. На постах развернули два АТС, что для постороннего наблюдателя стало бы явным доказательством принадлежности группы к Осназу НКВД. Оставшиеся у сугроба, помахав руками кому-то в лесу, начали осторожно откапывать и обметать заваленный снегом предмет. По мере исчезновения снега становилось ясно, что под ним скрывается нечто необычное. Автомобиль, по виду похожий на увеличенный «козлик» ГАЗ-64, хотя и сильно обгоревший, простоявший под открытым небом явно не один месяц, все равно выглядел внушительно. Один из работавших отошел в сторону и вытащил из рюкзака портативную немецкую «лейку».[7] Сделав пару снимков работающих и самого артефакта, он попросил всех отойти и сфотографировал полуоткопанную машину с нескольких направлений. Работа продолжалась долго, снег внизу слежался, к тому же кое-где попадались ледяные наросты, образовавшиеся при перепадах температур, прикрытые снежным покровом. Их старались счищать осторожно, чтобы не повредить и так ослабленные огнем детали.
Полностью откопанную машину, стоящую среди снега, сфотографировали еще раз. Один из откапывающих подал сигнал, и из леса появились несколько саней. Остальные в это время приступили к разборке машины, вытаскивая из нее все — сгоревшее и несгоревшее, открыв и крышку багажника, и капот. Как ни странно, в багажнике сохранилось довольно много вещей, вызвавших хотя и не слишком афишируемый, но подлинный интерес у лыжников. Все собранное грузилось на сани, которые сразу после заполнения отъезжали под прикрытие деревьев. Наконец, собравшись вместе и вызвав подмогу от постов, они аккуратно вытащили мотор и погрузили на последние сани. Туда же добавили и несколько срезанных в разных местах корпуса деталей. Осмотрев еще раз место, старший подал сигнал к эвакуации.
