— Борт-один — я Двина, немедленно выйдите на связь!
Слово «немедленно» в авиации особое — если летчик слышит «немедленно» — то это означает именно немедленно и ничто другое. При современных скоростях, расстояние между жизнью и смертью разделяет порой секунда.
Борт-один снова не ответил — а через секунду произошло такое, отчего захолодела спина уже у всех летных офицеров, находившихся на КП эскадрильи.
— Сваливание! — закричал кто-то,— они вышли за пределы глиссады! Они не попадают в створ!
— Вертикальная пять, увеличивается!
Руководитель полетов, опытный и много повидавший офицер переключил управление на себя.
— Борт-один! Я Двина! Ниже глиссады! Ниже глиссады!!! На оборотах!!! Посадку запрещаю, уходить на второй круг, подтвердить!!!
— Господин полковник, Тигр Главный доложил — Борт-один свалился в штопор!!!
Увы — но ошибку совершила охрана. Последнюю — и смертельную, хотя неуправляемый самолет еще можно было вывести из пике. По статистике, хвост самолета — самое безопасное место при авиакатастрофе, а в этой модели он был еще дополнительно укреплен. Там не было спасательной капсулы, как бывает на некоторых лайнерах перевозящих высочайшие особы — Государь сам был летчиком и считал ниже своего достоинства спасаться одному, бросая на произвол судьбы экипаж и свиту. Более того — когда в кабине началась драка — он оказался единственным на борту человеком, который мог принять управление самолетом и избежать катастрофы, он летал именно на этом типе самолетов и налетал на нем около трех тысяч часов. Первый и второй пилот вцепились друг в друга мертвой хваткой, штурман не мог ни разнять их, ни добраться до штурвала, ни даже включить автопилот. Когда самолет внезапно дал крен, да такой, что один из свитских, стоящих недалеко от Государя в проходе между креслами полетел с ног — Император попытался встать, чтобы добраться до кабины самолета. Но тут его схватили офицеры личной охраны — по дурацкой инструкции полагалось увести первое лицо в хвост самолета.
— Пустите!
— Ваше Величество…
Несмотря на то, что Государь был уже в годах — силы у него еще хватало. Ударом локтя он сшиб с ног одного их охранников — и сам полетел вперед, к кабине самолета. Ударился, на секунду потемнело в глазах — цепляясь за кресла, поднялся на ноги. Охрана не успевала за ним, самолет уже штопорил, все вцепились в кресла не в силах встать — но он успел-таки рвануть за ручку, которая в этом самолете была — и оказался в пилотской кабине.
— Андрюха!
Командир корабля, хрипя как дикий зверь, вцепился во второго пилота, то ли чтобы задушить, то ли просто — пытаясь ударить. Государя поразили его глаза — в них не было ничего человеческого, он сам пожимал руку этому человеку перед тем, как взойти на борт, смотрел его в глазах. А теперь… того человека, у которого он спросил, не нужна ли ему помощь — в кабине не было, в кресле первого пилота сидело неизвестное, лишь внешне похожее на человека существо.
В кабине было тесно — но Государь сумел протиснуться, отстегнуть ремни — и бортмеханик поняв, потащил этих на себя. В этот момент самолет снова бросило в сторону, левый крен угрожающе увеличивался…
Каким-то чудом Государь отпихнул в сторону уже отстегнутого от кресла пилота, добрался до штурвала, принял его на себя, мельком бросил взгляд на основные приборы — курс, скорость, высота. От показаний обезумевшего авиагоризонта становилось дурно.
Земля стремительно приближалась, рядом кто-то утробно рычал и хрипел, штурвал еле поддавался — но все же поддавался. Самолет угрожающе трясло, он постепенно выходил из пикирования — но земля была уже близко. Слишком близко. Они пробили нижний край облачности — и на них, навстречу со скоростью литерного неслась земля. Негостеприимная польская земля…
В зверином безумии рукопашной схватки кто-то включил связь с залом боевого управления аэродрома, никто этого не заметил — но связь была. Полковник от авиации Российской Империи Александр Александрович Романов отчетливо понимал, что запаса высоты, для того чтобы вывести сорвавшийся в пике огромный самолет у него нет — но, как и подобает русскому офицеру и дворянину сражался с машиной и с судьбой до конца. И когда до земли оставалось всего ничего — он выкрикнул прощальные слова, которые бесстрастная АБД[38] прилежно записала — как и команды руководителя полетов, пытающегося предупредить обезумевший экипаж о смертельной опасности.
Боже, храни Россию!
А потом связь прервалась…
* * *
— Борт — один пропал с экранов радаров! Борт-один пропал с экранов радаров!
В окне диспетчерского монитора зловеще горел трехлистник — символ, которым принято обозначать самолеты, находящиеся в чрезвычайной ситуации. Самое плохое было то, что символ этот не двигался.
— Что произошло? Что произошло?!
Полковник Быкадоров с недюжинной силой оттолкнул офицера безопасности Конвоя, находившегося в диспетчерской, вырвал у дежурного микрофон.
— Воздух, это руководитель полетов! — шпарил он открытым текстом — все кто находится к Востоку от аэродрома, выйдите на связь!
В ответ раздалось такое, отчего у всех, кто находился в зале управления мурашки пошли по коже.
— Руководитель полетов, это Тигр-старший. Наблюдаю пожар на земле, первый борт сорвался в штопор и разбился… — находившийся в кабине штурмовика боевой офицер не смог дальше говорить, тяжело задышал, захлюпал…
— Тигр-старший, это руководитель полетов, вопрос, там могли остаться живые? Тигр старший, отвечайте!
— Нет… там только пожар. Там пожар, слышите…
За спиной офицер конвоя что-то быстро говорил в рацию.
— Тигр-старший, сообщите место падения, сообщите место падения.
— Я прямо над ним… извините…
Хрястнули двери, в зал управления ввалились сразу несколько человек.
— Что произошло? Полковник, отвечайте, что произошло?! — один из офицеров в форме без знаков различия схватил Быкадорова за грудки.
— ВВС-один сорвался в штопор и потерпел катастрофу. Примерно семью километрами восточнее.
— Вы что такое говорите?! Да я вас…
Быкадоров, казачьего происхождения отшвырнул конвойного от себя так, что он едва не упал, несмотря на всю свою подготовку.
— Ты, падаль здесь не распоряжайся! У меня двадцать бортов в воздухе…
— Он прав! — раздалось от двери.
Свитские сразу отхлынули.
Невысокий, тонкой кости человек в отличном штатском костюме прошел в диспетчерскую, охранники отхлынули.
— Что произошло? Коротко и четко.
