Берия поспешил отвести от себя угрозу:
- В первую очередь виноват Ковалев!
Сталин прервал:
- Сам знаю! И его за это ждет петля! Но вас подобное тоже не минует! Мы вас всем по стене размажем машинным прессом.
Ворошилов заметил:
- Если бы не помощь США люфтваффе такое осуществить никогда бы не смогла!
Сталин огрызнулся:
- Сам знаю, но от петли это вас не спасет! Подставить столицу! Это позволить поразить противнику нас в сердце!
Буденный предложил:
- Пускай наша авиация нанесет удар по Берлину! Око за око!
Сталин рассвирепел еще сильнее:
- Ты что идиот! У нас таких бомбардировщиков даже нет! Если конечно не считать устаревший П-8.
Верховный слегка успокоился:
- Вызвать ко мне Вознесенского и Молотого, а также Жданова. Будем укреплять нашу мощь! Наладим выпуск бомбардировщиков П-8, только с увеличенной дальностью полета и обрушим их на Берлин.
Берия робко подал голос:
- Если прикажете, увеличим!
Буденный заметил:
- А все-таки может рано мы отказались от конницы. В сорок первом под Москвой кавалерия себя неплохо показала. Надо дать поручение колхозам увеличить выпуск коней.
Сталин хихикнул:
- Выпуск коней?
Буденный, сделав вид, что не понимает иронии, подтвердил:
- Именно выпуск коней! Ведь это вполне реально добиться! Кроме того коню не надо, ни нефти, ни запчастей. Ни механиков!
Сталин согласился:
- Хорошо! А ответственным, за это, как и за сельское хозяйство, я назначу Никиту Хрущева! Он мужик энергичный, может в это сфере навести порядок, увеличив поставки продовольствия и без тракторов.
Берия предложил:
- Нужно вызвать конструкторов и дать им серьезное поручение. Особенно Яковлева. Может он тоже занимается вредительством!
Сталин погрозил наркому пальцем:
- Яковлева не тронь! Он сделал неплохую машину. Надо только еще больше увеличить выпуск. А на фронтах мы ситуацию переломим.
Буденный усмехнулся в пышные усы:
- А её переламывать не надо! Под Сталинградом уже произошел коренной перелом, а значит, война выиграна!
Берия заметил:
- Авианалет тоже можно использовать в пропагандистских целях, чтобы было больше ненависти к врагам! Для большего сплочения, населения СССР. Показать разрушения и трупы обгоревших детей, а также многое другое!
Сталин вдруг вздохнул:
- Нет у нас своего Геббельса! Вот, например, много ли случаев перебежек со стороны немцев? У нас же, только за сорок второй год шесть дивизий перебежало, и это не смотря на репрессии в отношении родственников предателей!
Берия угодливо предложил:
- Дайте родственников перебежчиков казнить публично! Чтобы было больше страха! Причем не щадить даже детей!
Тут возразил Буденный:
- Сын за отца не отвечает!
Сталин почесал пальцем переносицу и произнес:
- Мы над этим хорошенько подумаем товарищи! Заодно и над тем, кого считать родственниками. Тут есть, например проблема: если сын перебежал, отца честного и преданного Родине человека вешать? Или так же поступать с матерью. И другое, а бабушки и дедушки они как? Ведь тоже родственники! А двоюродные братья! Вот и тут есть проблемы!
Берия заметил:
- Чем больше мы людей расстреляем, чем лучше!
Сталин поправил:
- Не людей, животных - врагов народа.
Берия прочирикал:
- Хуже животных!
Буденный добавил:
- Расстрелять мало! Надо вешать!
Берия добавил:
- Нет! Сжигать живьем на кострах! Как ведьм!
Верховный сделал жест, и все замолчали. Взрывы в Москве стихли. Похоже, налет закончился.
Сталин приказал Власику:
- Обеспечь надежную охрану! Я пройдусь по развалинам, и вы меня снимите. Потом покажем в кино.
Власик возразил:
- Могут остаться не разорвавшиеся бомбы, снаряды, или еще агенты фашистов. Может лучще...
Сталин прервал:
- Вряд ли агенты сидят за каждым углом. Да и охрана у нас сильная. Так что без глупостей, я буквально пять минут пройдусь.
Берия предложил:
- А давайте я с вами товарищ Сталин.
Верховный ласково кивнул:
- С удовольствием Лаврентий.
Командующий московской противовоздушной обороной Ковалев, накричав на подчиненных. удалился. Заперся в кабинете и, откупорив бутылку водки, налил себе стакан. Он страшно нервничал, так как провалил задание партии. Теперь его могла ждать участь Павлова.
Генерал-лейтенант опрокинул в себя стакан, горькой жидкости. Почти сразу же стало легче. Вообще это чудное лекарство - водка. Даже захотелось спеть. Ковалев добавил еще пол стакана и запел:
Шагаем маршем, в поднебесье воспарила пыль,
Сияет солнце, туч свинцовый, плотных покрывало!
Дерись за счастье, чтобы сказка превратилась в быль,
И чтобы свет разрезал, то что мраком покрывало!
Свобода драгоценная, ты всем нужна, мила,
Возлюблен привет, не плачь, утри ресницы!
Жизнь в рабстве тяжела, нет чистого угла,
Днем в поле пашешь, ночь в сырой темнице!
Но доли лучшей парень ожидал,
Найти во тьме уста своей девицы!
Оковы сбросить, мерзостный металл,
Чтобы рабыни стали как царицы!
Вот щеку освещает луч дневной,
Что не было кошмара и печали!
И зайчик пробегает: легкий, золотой,
Друг друга нежно мы поцеловали!
О рабства злую вечную печать,
Ее неумолима, злая ада сила!
Ты мускул напряги, чтобы сорвать,
Что молотом основы сокрушила!
Ты отряхни сомненья словно прах,
Хоть кровь от страха, льдинкою застыла!
Не поразит бойцы в сраженье страх,
Не засосет трясина как могила!
Не надобно улыбки робкой той,
В которой видно скрытное презренье!
И надсмеюсь над сумрачной судьбой,
У господа получим мы прощенье!
Богат с бедным - век веков вражда,
Ведь сытый, тем, кто тощий не товарищ!
И кажется, злу править навсегда,
А нищий будет счалив в мраке кладбищ!
Но крикнул витязь - русский богатырь,
Пора кончать с кошмарным произволом!
Не продавать вам девок на ясырь,
Ублюдков мы проткнем острейшим колом!
Пусть рабство сгинет в бездну навсегда,
Все женщины свободны и красивы!
Пусть не затронут тленье и года,
А сами будем - святы, справедливы!
Его песню прервала удары прикладами в дверь. Ковалев поперхнулся. Он понял - это за ним.
