– Хреново, что здесь бухло не продают. Я, правда, успел накатить соточку, пока сюда шёл. Да даже если бы ее здесь в два раза дороже продавали, все равно б взял. Тут и потрепаться можно, и выпить. А так в кабаке сиди и молчи, так ведь получается. Иначе на алкоголь и поговорить – денег уже не хватает. А молча квасить я и дома могу, какой только в этом интерес?
– Хорошо хоть нам за обсуждения на профессиональные темы, когда мы в офисе, платить не надо. Да даже вне офиса, помнишь, мы с тобой усиление сигнала в цепи задержки обсуждали уже в кафе после службы. Там тогда разговоров этих больше, чем на сотню, накапало. Я на другой день к начальнику отдела подошел. Так и так говорю, мы в нерабочее время с Серегой терли про усилитель. Если хотите проверить, то можете в контроле лингво-патентной службы наш трек за вчерашнее число запросить. Там никак не меньше стольника на двоих набежало за разговор тот, исключительно на производственные темы. Было б неплохо, если вы нам компенсировали эти затраты. Начальник поскрипел тогда, поскрипел, да и в следующую зарплату перевел нам с тобой, Серёга, на полтинник больше. Помнишь? А в «Андерсоне» за такие производственные разговоры даже на службе контора не раскошеливается. Все из своего кармана. У них только вот ЗП в полтора раза выше нашей. Так что все равно так на так и выходит.
– Я вот не понимаю, откуда у некоторых молодых денег столько? Бывает, идешь по улице, смотришь, ну совсем молоденькая такая плывет и щебечет все, и щебечет. Может, конечно, она богатая. Но если бы богатая была, то, наверное, ехала бы, а не шла.
– А у моего соседа жена совсем не работала. Он её полностью содержал, да ещё на слова каждый день по пять тысяч кидал. А она из этих пяти тысяч вечером, когда он домой возвращался, не меньше чем на две его чехвостила. И то он не так сделал, и это не так, и вещи не туда положил. Он ее слушал, слушал, да и решил убавить содержание, пока только на слова. Думал, так она ему меньше мозги выносить будет. Поначалу так и было, а потом приходит, а её нет. Ушла. Выходит, нашла другого, кому можно плешь проедать за его же деньги.
Пискнул зуммер и на информационном табло загорелся номер, отличающийся от моего на единицу. То есть моя очередь следующая. К соответствующему окну стойки заковыляла старушка. Когда она до него все-таки добралась, то затараторила:
– Мне, пожалуйста, зелёненьких на пятьсот, желтых на двести, оранжевых на пятьдесят, ну и красных на двадцать. Посмотрите, хватит ли средств на карточке? А ещё не подскажете, мне как пенсионеру не полагается ли какая-нибудь скидка на общение? Ну хотя бы зелёненьких чуть-чуть побольше, может ещё хоть на двадцаточку. Что же мне ещё как пенсионеру остаётся, только общение.
– К сожалению, скидки вам не положено. Кроме этого, средств на вашей карте на все вами заказанное не хватает. От чего отказываться будете?
Очередь движется катастрофически медленно. За прошедший час только пятерых впереди обслужили. Зачем же тогда я здесь? Ведь тоже самое можно заказать и по сети, и даже со скидкой. И никакого трафика. И устную речь, и письменную. Только ведь там не поговоришь бесплатно. Каждое слово согласно ценнику лингво-патентной службы. А здесь, в очереди, – бесплатно. На входе с тебя снимают аудиорегистратор, и ты становишься свободен в своих вербальных излияниях. Свободен и абсолютно независим от контрольного отдела лингво-патентной службы.
Ну почему здесь другие – понятно. Им нужно общение, и бесплатное к тому же. Так ведь каждое слово на вес золота. А я-то здесь зачем? Я же ни с кем не разговариваю. Наверно, у меня морда кирпичом, не влезай – убьет. Вот никто и не влезает. Но я слушаю. Слушаю их всех. И тоже абсолютно бесплатно. Мне это необходимо, я же писатель. Где я ещё столько тем почерпну?
Зуммер и уже мой номер очереди на табло. Подхожу, не так медленно, как старушка, но и не так быстро, чтобы не дослушать последнюю реплику соседа слева.
– Мне, пожалуйста, из Ожегова на три тысячи общеупотребимых. Потом из иностранных на двести. Архаизмов из Даля на сто, ну и тоже на сто – неологизмов.
Протягиваю кредитку, ввожу код. После успешного прохождения оплаты оператор просит повернуться к нему спиной. Вставляет в мой разъём на затылке провод аудиорегистратора до характерного щелчка. Затем следует дежурное:
– Спасибо за то, что воспользовались нашими услугами. У вас есть три минуты, чтобы покинуть помещение лингво-патентной службы. Регистратор включится автоматически через указанное время. Ждём вас снова.
Через три минуты каждое произнесенное мной слово будет уменьшать только что оплаченный кредит. Хорошо хоть за мысли пока платить не надо. Очень надеюсь, что не доживу до дня, когда они и до этого доберутся.
Родился 5 мая 1986 года в Обнинске. Поступил в 2003 году на астрономическое отделение физического факультета МГУ им. М. И. Ломоносова. Окончил университет в 2009 году по специальности «Астрономия», защитив диплом на «отлично». Во время учебы параллельно получил звание офицера Российской Армии. После окончания университета остался работать на кафедре ГАИШ МГУ (Государственный астрономический институт им. Штернберга). В рамках научных экспедиций занимался геологоразведкой полезных ископаемых (в частности нефти, газа, алмазов). Изъездил всю страну от Кавказа до Камчатки, не раз бывал за полярным кругом, имеет уникальный опыт, сочетающий в себе как полевую работу, так и высокоточные лабораторные измерения.
Автор с детства интересуется научной фантастикой, фэнтези, мистикой, а писать начинает в 2010 году по вечерам в длительных экспедициях. Первый роман увидел свет в 2013 году.
Окончил литературные курсы при Интернациональном Союзе писателей с «красным» дипломом.
Его роман «Полёт длиною в жизнь», написанный в ноябре 2014 года, был выбран и принят в печать в качестве флагмана для новой серии «Международная лаборатории фантастики “РОСКОН”».
Тук, тук… Тук, тук… Тук, тук…
Кристи открыла глаза. Навязчивое постукивание никуда не делось.
Тук, тук… Тук, тук…
Кристи полежала несколько минут, прислушиваясь к странным звукам, и осторожно потянулась к лежащему рядом с ней на кровати мужчине. Мужчина безмятежно спал и похрапывал, закинув одну руку за голову, а второй обнимая ее.
– Салли, проснись, – чуть слышно проговорила девушка.
Мужчина вытащил руку из-под девушки, перевернулся на бок и снова захрапел.
– Салли, проснись, мне страшно. – Кристи начала настойчиво теребить супруга.
– Что случилось, дорогая? – Салли потянулся к прикроватному светильнику и зажег свет, щурясь и пытаясь понять который сейчас час.
Часы показывали 03:28. Салли повернулся к жене и, все так же щурясь, посмотрел на нее.
– Чего тебе не спится?
– Там был какой-то стук. Я боюсь. – Кристи уткнулась ему в плечо и всхлипнула. – Не надо было нам переезжать сюда.
– Эй, эй, эй, трусишка. Ну чего ты? Все в порядке. – Салли поцеловал жену в лоб.
Тук, тук… Тук, тук…
– Вот! Слышишь? Опять! – испуганно сказала Кристи.
– Глупышка, это просто ветер, – тихо рассмеялся Салли, прижимая к себе девушку. – От сильного ветра то старое дерево раскачивается и стучит по окнам. Сегодня ночью обещали ливень.
– Я хочу домой.
– Кристи, мы это уже обсуждали.
– Да, да, знаю… Ребенку нужно будет место, своя комната.
– Мы в этом доме всего неделю, естественно, что ты скучаешь по нашему уютному гнездышку. И то, что мы купили этот дом, это правильное решение. Нам надо всего лишь немного обжиться здесь и все будет, как раньше.
Тук, тук… Тук, тук…
Кристи вздрогнула.
– Хочешь, я пойду и отломаю эти ветки?
– Не надо, не ходи.
– Если я их не отломаю, ты сегодня вообще не уснешь. – Салли опустил ноги на холодный пол и поежился.
– Салли, не ходи туда, вдруг там что-то плохое?
– Какая же ты у меня трусиха! – Салли повернулся к жене и пощекотал ее. Девушка невольно улыбнулась.
– Ну вот, уже лучше. – Салли тоже улыбнулся. – Давай, забирайся с головой под одеяло и жди меня. Я мигом.
Салли снова опустил ноги на пол и поискал свои меховые тапки, которые подарила ему Кристи на годовщину их свадьбы. В старой квартире они не были особо нужны, так как полы там были с подогревом, но при переезде в этот дом они пришлись весьма кстати. Салли, наконец, нащупал тапки и, поднявшись, ободрительно улыбнулся Кристи, которая из-под одеяла внимательно наблюдала за его действиями. Салли взял телефон и, включив на нем фонарик, двинулся из комнаты, которую они облюбовали по приезду в этот дом как спальню.
Наверное, пару слов надо сказать о самом доме, который они выбрали. Дом был двухэтажный, просторный и чертовски притягательный. Помимо восьми основных комнат, двух санузлов, чердака, подвала и просторной веранды они получили еще и небольшой наполовину заросший садик с уютной беседкой, качелями и здоровым амбаром в отдалении от дома. Больше всего в саду Кристи понравилась именно эта беседка. И, наверное, именно это заставило Салли остановиться на этом варианте, хотя он был немного дороговат для их бюджета. Но здесь им предстояло растить своего малыша, и Салли не пугали дополнительные издержки. Дом был стар, но не настолько стар, чтобы разваливаться, уместнее было сказать, что для своего возраста он находился в идеальном состоянии. Это была величественная старость. Конечно, кое-где уже начала протекать крыша, а краска потрескалась, но это были не основные комнаты. Небольшой ремонт снова превратит дом в почтенного и всеми уважаемого старца.
