Ознакомительная версия.
– Скажи, пожалуйста, – спросила Рита, прерывая установившееся в салоне долгое молчание, – как у катаров было с семьями? Ведь они не признавали церковного брака…
– Они признавали свободную любовь между мужчиной и женщиной. Причем, любовь не только платоническую, но и плотскую. Одни только Совершенные, жившие как монахи, отрекались от нее. Остальные считали нормальным предаваться любовным утехам где угодно, хоть в церкви.
– В церкви?
– Сохранился протокол допроса инквизиторами одной знатной дамы из катаров, которая созналась, что занималась любовью со своим amic в церкви. И вообще, где угодно, лишь бы с ними была трава для предотвращения беременности.
– Они использовали для этого траву?
– Таблеток тогда еще не было.
Рита прикусила язычок. За этой всей суматохой она совсем забыла о предохранении. До той ночи с Кузьмой у нее несколько месяцев никого не было, и она перестала принимать таблетки. А про те, что на крайний случай, даже не вспомнила.
"Не хватало еще залететь для полного счастья! – подумала Рита, поджимая губы. – Вот тогда будет тебе amic! И как это я…"
Но ей не хотелось думать об этом, и она спросила о другом:
– Так, значит, у них царил разврат? А ты говорил про праведность…
– Они не освящали брак, но это не означало разврата, как это им приписывали инквизиторы. Пары были постоянные. В Монсегюре, кстати, было много amic e amassia, любовников и любовниц, которые не захотели расставаться и, держась за руки, вместе взошли на костер.
– Пошли на смерть из-за любви? – взволнованно спросила Рита, чувствуя, что глаза ее наливаются влагой. – В самом деле?
– Они хотели быть рядом и на небе.
В невольном порыве Рита протянула ему руку. И он мягко пожал ее…
Германию они пролетели, считай, на одном дыхании. То ли Кузьма так стремился покинуть эту землю, то ли они хорошо отдохнули прошлой ночью в городке, названия которого оба даже не запомнили; то ли автобан без скоростных ограничений провоцировал на стремительную езду, но Кузьма вел "альфу" почти на пределе возможностей мотора, не сбрасывая газ даже на поворотах. Они остановились только раз – заправить машину и размять ноги, а дальше бешеная гонка продолжилась. Рита, никогда прежде не бывавшая в Германии, пыталась что-то рассмотреть, но за окном все мелькало, и в конце концов у Риты сложилось впечатление, что они проезжают не страну, а один большой город без полей и лесов. Во Францию они въехали пополудни, здесь ограничения скорости действовали, и Кузьма уступил ей место за рулем.
В маленькой гостиничке они плотно позавтракали, но немецкой колбасы с яичницей на весь день не хватило, и вскоре Рита зарулила на стоянку у придорожного ресторанчика. Молодой официант-араб в белой куртке с воротничком-стоечкой принес им меню. Рита заикнулась было насчет истинно французских блюд, но Кузьма только хмыкнул в ответ:
– Какая кухня? Придорожная забегаловка! Здесь тебе будут делать настоящее тюрбо?
Тщательно выговаривая французские слова, он заказал два бифштекса с картошкой, по бокалу вина и кофе. Рита удивилась вину, но Кузьма успокоил:
– Здесь нет сухого закона за рулем. Бокал – норма.
Бифштекс оказался приличным: сочным и хорошо прожаренным. Вино тоже было неплохим, и Рита пожалела, что нельзя еще по бокалу. Кузьма получил счет, молча расплатился. Рита подумала, что пока всюду платит только он. "Денег у нас мало", – вспомнила она слова Кузьмы, но предложить свои деньги, которых тоже было немного, постеснялась. "Попросит, если будет нужно, – решила, усаживаясь в машину, – все-таки не совсем чужие".
Кузьма, сев, достал из кармана трубку, набил ее табаком и с наслаждением задымил, пуская ароматный дым в щель приспущенного стекла двери. Рита, искоса поглядывая на спутника, вспомнила, что за весь предыдущий день он ни разу не доставал трубку. Только на одной заправке стрельнул у нее сигаретку и выкурил торопливо.
– Ты как-то странно куришь, – сказала она, не то утверждая, не то спрашивая. – Не похоже, что тебе этого очень хочется.
– Когда работал в газете, курил много, – ответил Кузьма, – а сейчас только, когда надо думать или когда мне хорошо. Ну, и когда невмоготу. Такое не каждый день бывает. Поэтому, наверное, и жиром оброс, – он улыбнулся. – Кстати, трубку курить не так вредно: дым у этого табака щелочной, им не затягиваются. Сигарами тоже. Они вообще безвредные, поэтому буржуи их и курят.
– Откуда ты все это знаешь?
– Читаю! – развел руками Кузьма. – А вот что касается сигарет, то они самые опасные. Особенно для молодых девушек.
– Да ну тебя! – отмахнулась Рита.
– Самое главное: от сигаретного дыма желтеют зубы, а цвет лица становится землисто-серым, – невозмутимо продолжил лекцию Кузьма. – Потом появляются одышка, кашель и проблемы с потенцией.
– Ах ты! – Рита замахнулась. Он отпрянул, и она ловко выхватила у него трубку. – Раз сигареты вредные, буду курить трубку! – она воткнула ее в рот, прихватив зубами мундштук. – Как Шерлок Холмс, – прошепелявила, боясь раскрыть рот, чтобы не выронить.
Выглядела она при этом так комично, что Кузьма закашлялся от хохота. И не он один. Пассажир поравнявшейся с ними машины, круглолицый, лысый толстяк, увидев Риту с дымящейся трубкой в зубах, экспансивно всплеснул руками и что-то затараторил, то и дело оборачиваясь к соседям по салону. Назло ему Рита энергично втянула воздух и пыхнула дымом. В тот же момент горло ей словно клещами перехватило. Глаза, показалось, покатились наружу…
– Осторожно! – Кузьма отобрал у нее трубку и перехватил руль. – Сбавляй газ, плавно. Теперь тормозим…
Рита не помнила, как остановила машину. Жуткий, раздирающий горло кашель согнул ее пополам. Кузьма вытащил ее на воздух и, прислонив к машине, энергично растер уши, массируя при этом мочки. Рите стало лучше и она отстранила Кузьму.
– Я же говорил: нельзя затягиваться, – виновато пробормотал он. – Как ты?
– Ничего, – попыталась улыбнуться Рита. – Сейчас постою немного и поедем.
Но постоять им не пришлось. Вдали послышался звук сирены и рядом, взвизгнув тормозами, остановился полицейский автомобиль. Молодой полицейский, перетянутый белыми ремнями, выскочил и козырнул им.
– Qu'il y avait, Ю monsieur? Что случилось? (франц.)
– ю la femme il est devenu mauvais. Женщине стало плохо (франц.) – пояснил Кузьма.
Полицейский внимательно посмотрел на бледное лицо Риты и кивнул:
– Provoquer le mИdecin? Вызвать врача? (франц.)
Рита, поняв, замотала головой.
– Merci, ne faut pas. Спасибо, не надо (франц.), – пояснил Кузьма.
– Pour l'autoroute on ne peut pas se trouver. На автомагистрали нельзя стоять (франц.), – заметил полицейский, – vous pouvez aller plus loin? Вы можете ехать дальше? (франц.)
Ознакомительная версия.
