Александр Шаповалов - Переход

— Тогда рассказывай.

Абдула посмотрел на пустую чашку, облизнулся и поставил её.

— С чего начинать?

— На твоё усмотрение, — произнес Тревес, усаживаясь в кресло.

Абдула почесал бритую голову, ещё раз взглянул на пустую чашку, тяжело вздохнул, после чего начал рассказ.

— Мы сидели третий день в засаде, когда поступили данные со спутника. В них говорилось, что предполагаемый противник находится в дневном переходе от нас. Примерно в тринадцать часов Таго начал вести себя странно.

— В чем это выражалось? — спросил Тревес.

— Я связался с ним, он сказал, что его одолевают нехорошие предчувствия, — коммандос задумался, затем продолжил. — Когда я снова вышел на связь, он вел себя более чем странно. Вместо внятного ответа я услышал, как он шепчет заклинания от теней ушедших богов. Я не раз их слышал от моей бабушки.

— Какие тени? Что за предрассудки? — спросил Тревес. — Вы же приняли христианство.

— Сэр, в Африке к местным богам с почтением относятся даже христиане, — на лице Абдулы появилась пьяная ухмылка, его язык начал по немного заплетаться.

— Что было дальше? — поторопил коммандос Тревес.

— А дальше начался кошмар, сэр. Таго закричал, затем стал палить в воздух перед собой. Затем невидимая сила сбила его с ног и такое сотворила с его рукой, — лицо коммандос вновь стало бледным, справившись с волнением, он продолжил. — Что от неё осталось, можете спросить у доктора. После Таго настала очередь Зулу. Наверное, у него заклинил автомат, потому что он отбросил его, вытащил мачете, стал размахивать перед собой. «Бесы, бесы», — орал он, держа в другой руке крест. Но это ему не помогло, духи забрали его. Едва Зулу упал на землю, я тоже увидел демонов. Они были огромны как гора, глаза их горели адским огнем, а из пасти разило так, что все нутро выворачивало. Господи, — голос Абдулы задрожал, — мне было так страшно, когда эта гадина подошла и разинула пасть. Сэр, туда свободно мог поместиться автобус. Клыки твари были в крови, между ними виднелись куски человеческого мяса. Я услышал, как хрустели кости, когда он их перемалывал зубами, — Абдулу снова начало трясти. Хмель моментально улетучился и его место опять занял страх.

Тревес нажал кнопку вызова, тут же появился сержант.

— Уводи их, Чаки, — распорядился он.

Сержант по рации вызвал наряд. Таго так и сидел, как его посадили в самом начале допроса, уставившись в одну точку. Взгляд его был пустой, казалось, он обитал в совсем другом мире. Вошедшие солдаты взяли под руки коммандос, вывели их в коридор.

— Чаки, — остановил выходящего из кабинета сержанта, Тревес.

— Да, сэр.

— Отменить операцию.

— Сэр, мы их возьмем, — провожая своих солдат взглядом, зло произнес сержант.

— Нет, не возьмете, здесь нужны другие специалисты, — тихо произнес начальник отдела спецопераций, — пока будем искать их, потеряем время, и наши «друзья» успеют смыться. А попусту терять людей — удовольствие дорогое.

— Понятно, сэр.

— И вот ещё что. Чаки, пусть соберут мои вещи, через час я вылетаю. Ты тоже собирай свою команду. Сколько тебе нужно времени?

— Пару дней будет достаточно, сэр.

— Хорошо, через два дня за вами прибудет транспорт.

— Господа офицеры! Поздравляю вас с успешным окончанием задания, — с чувством произнес Македонский, стоя перед, выстроившимся вдоль стены, бойцами.

— Служим России! — дружно гаркнули офицеры, да так, что стекла задрожали.

— Прошу садиться, — сказал Македонский, усаживаясь на своё место за огромным столом. — Ваши действии по ликвидации базы конгломерата высоко оценены наверху. Президент и советник просили меня поздравить вас.

Командир подразделения достал две бутылки коньяка из тумбочки, стоявшей возле письменного стола.

— Сегодня вечером будет праздничный ужин в столовой, но сейчас мы по рюмашке, — открывая бутылки, произнес Македонский.

Когда коньяк был разлит, он поднял рюмку.

— Господа офицеры, теперь мы не просто одно из подразделений нашей армии, сегодня мы стали боевой частью. Особенно радует, что наша кровь не пролилась. Это хорошее начало. УРА!

Сидевшие офицеры встали в едином порывы, и стекла вновь задрожали от троекратного ура.

— Слава Росси! Слава «Светогору»! — произнес Македонский, залпом выпил коньяк и разбил хрустальную рюмку об пол.

— Слава! Слава! Слава!

— Господа офицеры, можете быть свободны, всем вам предоставляется недельный отпуск. Командирам троек — отчет должен быть у меня после завтра. Все свободны.

Томсон долго раскуривал сигару, продолжая одним глазом смотреть на экран компьютера.

— Знаешь, Тревес, я давно перестал удивляться, но тебе удалось меня удивить.

— Да, сэр, я считаю, что при нападении на базу использовали психотропное оружие. Признаюсь, до этого инцидента я не знал о создании излучателей такой мощности.

— Ты считаешь, все-таки было применено именно излучение?

— Безусловно, только меня до сих пор мучает вопрос, как они смогли незаметно доставить аппаратуру к объекту.

— Может, аппаратура была установлена заранее, — предположил Томсон.

— Нет, это первое что мне пришло в голову после допросов оставшихся в живых, — мотнув головой, произнес Тревес. — Территорию вокруг базы осмотрели, чуть ли не под микроскопом — никаких следов. Кто бы не были эти диверсанты, они обладают техникой, которой у нас нет.

— И какие будут предложения? — спросил Томсон.

— Перво-наперво надо изучить проблему в новом свете, — сказал Тревес.

— В каком новом свете? И что за проблема? — не понял Томсон.

— Проблема с обеспечением безопасности, — пояснил Тревес, — в ней появилась приличная брешь.

— Черт побери, Тревес, о чем вы, в конце концов, говорите? — раздражено произнес Томсон.

— О безопасности, босс, о безопасности. Нападение на базу — только первая ласточка, — вертя в руках ручку, сказал начальник отдела спецопераций.

— У вас паранойя, Тревес, в мире по пальцам можно посчитать тех, кто сможет противостоять объединенной мощи сообщества, — рассмеялся Томсон.

— Вы слишком самоуверенны, босс, не забывайте — конгломерат не имеет официального статуса, более того, наше объединение держится в строгой тайне. В этом много плюсов, но также есть и минусы.

— Например? — поинтересовался Томсон.