на юго-восток. В сторону от воздушного боя. И это нам на руку. Чтобы набрать скорость, немцы уходят в пике. Мы тоже рвемся за ними вниз. В пикировании «Мессер» немного быстрее «Спитфайра». Но сейчас один из «сто девятых» поврежден. Я наблюдаю тонкую полосу дыма, тянущегося за истребителем противника. И потихоньку это начинает сказываться. Мы медленно, но верно догоняем их. А чтобы этот процесс шел быстрее, я врубаю еще и форсаж. Пять минут усиленной мощи двигателя у меня есть. Колин также включил ускорение и не отстает. Немцы выходят из пике возле самой земли. И передний тут же окутывается толстыми клубами дыма. А потом из под капота его мотора начинает вырываться пламя. Головной «Мессершмитт» еще больше замедляется.
А его ведомый вырывается вперед. Похоже, он понял, что его товарищу приходит конец. И решает спасать свою шкуру в гордом одиночестве. Истребитель ведомого уходит в сторону от горящего собрата и, включив форсаж (это видно по густым выхлопам из раструбов мотора), резво уходит на вертикаль. Нам сейчас не до него. Нас интересует другой «Эмиль», который сейчас хоть и горит, но все еще летит. Летит, летит, летит, постепенно снижаясь. Вот он уже касается земли. В клубах дыма и пыли его протаскивает по полю. Пока на его пути не встречается трактор. М-да! Не вовремя британский фермер решил выехать на свое поле. Трактор и немецкий истребитель исчезают в яркой вспышке. Делаю круг над этим местом. Внизу на земле горит большой костер. Вот так, так! Кто бы мне такое рассказал, я бы ему не поверил. Истребитель погиб, столкнувшись с… трактором. Смешной курьез, однако. Вот только тому фашистику сейчас там внизу было совсем не смешно. Он же почти сел. И тут такое. Трактор!!! Нелепая смерть, однако. Кстати, фермер то выжил в этой атаке. Я видел, как он перед столкновением выскочил из трактора. И сейчас бегает вокруг разгорающейся техники. Представляю, как он там в данный момент матерится внизу. Давя улыбку, поздравляю Колина с еще одной воздушной победой. Хорошо он этого немца подстрелил тогда. Качественно!
Так, так! Отключаю форсаж и оглядываюсь по сторонам. Удравший от нас немец уже далеко улетел. И о реванше не помышляет, удирая в сторону моря. Этого мы не догоним. Но возвращаться на базу нам еще рано. Патроны пока мы не все расстреляли. Топливо в норме. Самолеты к бою готовы. Поднимая свой «Спитфайр» повыше, прикидываю, что делать дальше. Бросаю взгляд на воздушную карусель. Нет, на фиг, на фиг! Туда соваться мне совсем не хочется. А вот к немецким бомберам я бы слетал. Они ведь продолжают все также упрямо лететь к цели. И что характерно, летят в сторону Лондона. Как бы эти уроды город бомбить не стали. Решено. Летим бить нацистские бомбовозы.
А к бомбардировщикам противника нездоровый интерес проявили не мы одни. «Дифайенты» 264-й эскадрильи тоже тут. Мы еще были на пол пути, когда эти «турельные истребители» добрались до бомбардировщиков нацистов. И начали их атаковать. Один «Хейнкель» они подожгли с ходу. Еще два повредили. И сами потеряли один «Дифайент». А потом дело у них застопорилось. А тут еще и истребители нацистов рванулись на помощь своим избиваемым бомбардировщикам. Вот тогда «Дифайентам» стало совсем кисло. Пока мы подлетали к месту боя, 264-я эскадрилья потеряла еще три «турельных истребителя». Против юрких и быстрых «Мессершмиттов» Bf-109 эти нелепые британские пародии на истребитель не тянули. От слова СОВСЕМ! Я еще раз убедился, что предчувствие меня не обмануло. Не зря я тогда назвал «Дифайенты» полным дерьмом. Не годятся они для воздушного боя против нормальных истребителей. И из-за этого сейчас там по-черному впухали простые британские пилоты и бортстрелки. Платя своей кровью за ошибки британских авиаконструкторов.
Ничего, ничего, парни! Вы там только продержитесь немного! Кавалерия уже близко! Немцы сильно увлеклись веселой охотой за неуклюжими «Дифайентами» и проворонили наше появление на этой сцене. Сейчас мы их за это проучим. Вот за одиночным «Дифайентом» гонятся два «сто девятых». Британский истребитель не в самой лучшей форме. Дыры от попаданий немецких пуль и снарядов отчетливо видны даже на такой дистанции. И как он еще в воздухе то держится с такими повреждениями? Не самолет, а сплошное решето. Кстати, турель «Дифайента» молчит и не стреляет по немцам, которые сейчас находятся в секторе ее стрельбы. Скорее всего, бортстрелок убит. Или патроны закончились. И для немчуры сейчас — это легкая добыча. Которую они с веселым хохотом гоняют по небу короткими очередями. Но никак не могут сбить. Пора и нам вмешаться. Пролетаю над этим воздушным сафари выше и наискосок. Не забыв облить ведущего «Эмиля» короткой очередью из всех стволов. Ах, эти пушки! Чудо как хороши! Как они разворотили этому арийцу мотор и пол кабины. А ты не обижай маленьких, собака нацистская! Пока я разбирался с головным фашистом, Колин обстрелял его ведомого. Не попал, но напугал его до обделанных штанов. Его «Мессершмитт» так резко дернулся, что невольно свалился в штопор. Уж очень неожиданно это было для немцев. Эх, жаль, что фактор внезапности утерян. Штопорящий вниз немец успел проорать по радио о том, что его с ведущим тут сейчас обидели гадкие «Спитфайры». Это он про нас с Колином, если кто вдруг не понял. Хотя тут я немного пофантазировал. Конечно, я не слышал, что там сейчас орет этот нацистик. Частота то у немцев не та, на которой мы переговариваемся в воздухе. И слышать я их не могу, а только догадываюсь как этот немецкий ведомый убитого мною ведущего выплескивает в эфир свой страх и негатив. И его явно услышали другие немцы. Вон сразу четверо «Эмилей» ринулись в нашу сторону.
А так даже интереснее. Нас двое против четверых. Нормальный такой расклад. Тем более, что мы с Колином сейчас находимся выше немцев примерно на тысячу метров. И я это преимущество по высоте терять не хочу. Начинаю заходить вверх по плавной дуге, посматривая на тех четверых «сто девятых». Поиграем господа нацисты? Если вы думаете, что я сейчас к вам вниз нырну, то вы ошиблись адресом. Мы подождем и посмотрим, что вы станете делать. А немчура внизу очень хочет нас достать. Не понравилось им, что мы сбили одного из них. И теперь красуемся наверху, как бы дразня их. И они повелись. Все четыре «Мессершмитта», врубив форсаж, начинают лезть вверх. Думаете, что я тут же ринулся на них в атаку на сходящихся курсах? А вот и не правильно
