ли задание такое получила, чтобы вас расшатать, то ли по собственной инициативе, чтобы занять чужое место. То ли вообще, она сдаст вас там, где вы будете беззащитны. Например, в постели без штанов. Или утром, на выходе из какого-нибудь подъезда. Пока что мы можем только гадать, вариантов масса.
— Кто? — прорычал я. — Голову оторву суке!
— Не скажу пока, — поморщился наш особист. — Вы все только испортите. Не нужно никому ничего отрывать. Нужно работу сделать. И поверьте, мы ее уже делаем. Возьмите себя в руки, Сергей Дмитриевич.
— Почему не хотите сказать? — уперся я. — Возьмем ее в оборот, все расскажет как миленькая.
— Потому что она звонила человеку, который известен нам с вами как Босой, — ответил безопасник. — Вам такой знаком? Был всего один звонок, в Сакуру. Она договаривалась о встрече. Так что никаких глупостей, Сергей Дмитриевич! Мы ходим по лезвию ножа. А особенно вы.
— Босой, значит, — задумчиво пробарабанил я по столу нечто, напоминающее похоронный марш. — Как узнали, что это он?
— Он всегда бывает там в это время, — ответил подполковник. — А мы контролируем все исходящие. И после этого звонка никакой подозрительной активности не замечено. Видимо, ей объяснили про способы связи.
— Думаете, сливает мое расписание и маршруты? — в моей голове начала выстраиваться логическая цепочка.
— Думаю, да, — кивнул особист. — И получает вводные при личных встречах. Я, собственно, сам уже хотел с вами говорить на эту тему. Вся информация проверена и подтверждена. Думаю, если мы не предпримем необходимых мер, вас с ближайшее время ликвидируют.
— Контакты Андрея установили? — я продолжал барабанить по столу.
— Нет, — покачал головой Николай Дмитриевич. — Он прописан в Иркутской области, а фактический адрес неизвестен. Человек он крайне непубличный. Я вообще допускаю, что он живет не в Москве, и приезжает сюда только по делу. Думаю, ближнее Подмосковье… Юг. Там их бригада чувствует себя уверенно.
— Хорошо, — кивнул я. — Ищите его. Думаю, мне в ближайшее время ничего не грозит. Меня захотят убить сразу после того, как мы откроем казино.
— Как вы относитесь к тому, чтобы поиграть с ними в их же игру, Сергей Дмитриевич? — спросил меня особист.
— Вербануть кого-нибудь хотите? — хмыкнул я.
— Конечно, — с каменным лицом ответил тот. — Но пока подробностей не будет. Я принесу вам план, как только он будет готов.
— Юля! — нажал я селектор, когда особист вышел. — Пахома Вениаминовича найди. Пусть сразу ко мне… И Гришу Копченого.
* * *
Совещание с бригадирами надолго не затянулось. Я обозначил новую угрозу, спросил Гришу, имел ли он дела с фугасами во время службы в армии.
— Сам нет, но знаю людей, которые могут установить. Из молодых Рома Сержант. Как раз сапером служил. А чего, кстати, Карася нет? И Китайца.
Мы прогуливались втроем рядом с памятником Гагарину. В последнее время я перестал доверять офису на Ленинском — а вдруг прослушку в кабинет все-таки смогли зарядить?
— Карась темой казино плотно занялся, в Штатах сейчас. А Димона мы привлечем на финальной стадии, когда все будет готово, — ответил я и посмотрел в небо. Осень вступила окончательно в свои права, с утра нагнало туч, вот-вот может начаться дождик. А зонтиков-то мы и не взяли.
— Может дождаться, пока особист прокрутит свою схему с вербовкой? — спросил Копченый
— Не люблю я эти игры! — мне пришлось раскрыть свои карты. — А если что-то пойдет не так? Гэбэшники живут своими схематозами, двойной агент, тройной, четверной… Чем сложнее операция, тем выше их ценность в организации. А оно нам надо? Хочу с шадринскими решить все быстро и просто. Как только они передают бабки — Сакура должна взлететь на воздух. Хотя бы вип-комната.
— Это можно устроить, — Пахом задумался, наморщил лоб. — Ночью аккуратно вскроем кабак, заложим тротил… В пол или стену. По радиосигналу потом взорвем.
Копченый сел на скамейку, вытянув ноги.
— И нужно установить наблюдение за рестораном, чтобы понять, по каким дням они там бывают.
— Короче, — сказал я, — подключайте Сержанта и начинайте монтировать взрывное устройство. На все про все у вас месяц. Максимум два. Не больше.
— Владимир Алексеевич! — Катя стояла рядом с Карасем и дергала его за рукав. — Ну, пойдемте отсюда! Ну, пожалуйста! Ведь вторые сутки здесь торчим!
Длинный зал, где стояли ряды автоматов, был накрыт сводчатым потолком, собранным из цветных витражей. Здесь, в казино «Тропикана», все было слишком. Слишком красивая плитка на полу, разная в каждом зале, слишком роскошная мебель, и чересчур откровенные шоу. Катя, которая ханжой себя отнюдь не считала, а напротив, девушкой считалась вполне опытной, даже покраснела, когда увидела это непотребство. Советское воспитание, хоть и почти выветрившееся из ее красивой головки, все же пустило глубокие корни, и сделать с этим ничего было нельзя. То, что показывали эти девушки всем, с ее точки зрения, можно показывать только одному человеку, и желательно в полутьме. Она переходила из зала в зал, пытаясь впитать атмосферу места, пока ее шеф с остановившимся взглядом дебила дергал и дергал за ручку игрального автомата. Только что слюну не пустил…
— Ну, пойдемте же! — она уже потеряла надежду, потому что сдвинуть накачанную тушу босса не могла. Он даже не замечал ее усилий.
— Сейчас! Сейчас! — Карась повернул к ней стеклянные глаза и сказал. — Последний раз! Только еще сотку поменяю! Я отыграюсь! Я понял, как это работает! Тут есть система…
— Да нет тут никакой системы! — Катя села рядом и горько расплакалась, размазывая по хорошенькой мордашке тушь. — Я не могу больше! Ну вы же сами говорили, что автоматы — это развод для лохов!
— Да ладно, не реви! — в глазах Карася стали появляться проблески разума. — Терпеть не могу бабских слез.
— Мы тут вторые сутки же! — плакала Катя. — Я на каблуках! У меня ноги болят, я спать хочу! У меня никаких сил больше нет! Знала бы, что это такой кошмар, в жизни бы сюда не поехала.
— Ну и шла бы в номер, — попробовал возразить Карась.
— Чтобы ты все деньги тут слил? — взвизгнула Катя, которая
