Были в моем окружении и люди, принимающие меня слишком всерьез, даже больше, чем я сама. Люди, вместе с которыми я могла отринуть все возможные табу, сдерживающие наше мышление, не испытывая дискомфорта. С которыми я, кроме «детского вопроса», могла обсуждать и другие темы.
Кого может радовать мертвая малышка Фини? Не устроить ли для нее в подвале детскую? А не вскрыть ли мне урну Хели, чтобы его родители могли получить половину праха? Захочет ли однажды мой новый ребенок увидеть пепел своих покойных сестры и брата?
Один из участников посещаемого мною курса театральных импровизаций зарекомендовал себя самым бесстрашным при обсуждении подобных вопросов. И вот во время беседы с ним о Боге, мире в целом и мужчинах в частности, мне вдруг со всей очевидностью явилось решение моей «детской проблемы».
Вот оно! Вот оно решение — немедленное и эффективное. Есть мужчины, которые мне нужны. Гомосексуалисты!
Андреас, безусловно любящий детей, но, к сожалению, уже занятый гетеросексуал, даже напомнил мне об одном нашем общем знакомом.
«Хочешь, чтобы я его спросил?»
Только не надо торопиться! Сначала следует уточнить еще парочку деталей. Как вообще можно умудриться забеременеть от мужчины, который категорически не имеет дела с женщинами?
Мысль о том, что отец моего будущего ребенка не будет испытывать ко мне ни малейшей симпатии, задела меня больше, чем я сама ожидала.
Но и эта тема не оказалась табу для храбреца Андреаса.
«Я уже где-то слышал об этом. Мужчина доводит себя до оргазма. А собранную при извержении сперму следует как можно быстрее и в условиях стерильности ввести во влагалище женщине. Как правило, успех достижим не с первого раза».
Это было чересчур даже для меня. Слишком много технических подробностей, слишком прозаично. Все же не до такой степени прозаично я себе все представляла. Кроме того, мысль о том, что отец моего будущего ребенка не будет испытывать ко мне ни малейшей симпатии, задела меня больше, чем я сама ожидала.
«Гммм… Возможно, нам следует попридержать этот вариант на крайний случай», — промямлила я.
«О’кей! Предупреди, когда будешь готова. А теперь пора приниматься за готовку. Как ты относишься к ризотто?»
Я киваю, радуясь возможности переменить тему.
Предсказатель, к которому я записалась, вел прием в обыкновенном типовом доме на одну семью. Никаких табличек на двери, никаких вывесок. В рекламе, судя по всему, этот господин не нуждался.
Мне его посоветовала Сабина. Сабина часто пользовалась его услугами, и его предсказания, как правило, сбывались. А я остро нуждалась в хорошем совете относительно собственного будущего.
Мне был нужен интерпретатор тех знаков, которые посылают мне небеса, чтобы они стали мне очевидными до такой степени, как если бы были написаны огромными буквами на стене. Мне срочно нужно понимать хотя бы некоторые ответы.
Имеет ли некое символическое значение то, что в мою припаркованную машину въехал подвыпивший водитель? Что означает то, что хозяйка дома, где я живу, сначала подписала договор о его продаже мне, а теперь вдруг пожелала этот договор аннулировать? Прохожу ли я в данный момент полосу несчастий или все происходящее наделено скрытым смыслом? И, наконец, самое важное: когда вернется Фини?
Перед кабинетом стоят три стула. Они пусты. Слава Богу. Я нервничаю, как будто речь идет о посещении зубного врача. Будем надеяться, что ждать придется недолго.
«Проходите, пожалуйста».
Может быть, регистраторша в состоянии читать мои мысли? Я, вставая со стула, ощущаю свою беспомощность. Мои ноги точно сделаны из трясущегося пудинга.
С чего бы это я так перевозбудилась? Мне всего лишь предстоит rendez-vous с собственным будущим, не больше того.
В кабинете ясновидящего отсутствует мебель, за исключением обычного стула, хозяйского кресла и большого стеклянного стола. На нем колода потрепанных игральных карт. И коробка косметических салфеток.
За столом сидит по виду настоящий сир в черном костюме с золотым галстуком.
Он невероятно серьезен. Невероятно церемонен. Да, с судьбой здесь шутить не принято.
«Пожалуйста, разделите колоду на три части».
Меня так сильно трясет, что карты выскальзывают из рук. То есть первая стопка возникает сама собой. Остальные карты я делю на две равные части. После чего, вся в испарине, я откидываюсь на спинку стула. Я чувствую себя опустошенной этим отвественным заданием. Шутка ли, ведь я только что собственными руками организовала принятие решения касательно своего будущего.
Надеюсь, у меня правильные карты. Могут ли они вообще быть неправильными? Моя дрожь, в результате чего выпала первая стопка карт, — является ли и она частью игры?
Человек в черном раскладывает карты, используя всю поверхность стола. Четыре ряда горизонтальных, восемь — вертикальных. Он буравит меня взглядом. Чем-то он мне напоминает сотрудника похоронного бюро.
«Что вам желательно знать?»
Я не хочу рассказывать ему о себе. Это решение я приняла задолго до посещения. Пусть он рассказывает, что же я из себя представляю. Я же этого, честно говоря, и сама толком не знаю.
«Мне хотелось бы знать, что меня ожидает в наступающем году. На всех уровнях».
Почему же дрожит мой голос?
Взгляд предсказателя сосредотачивается на картах. Правой рукой он берет пикового валета и перемещает его немного вправо. Долгий взгляд. Рука остается на карте.
«Есть ли у вас дети?»
Господи, с чего вдруг этот вопрос?
Наличие коробки бумажных салфеток вдруг начинает меня радовать.
Я наверняка не буду здесь первой расплакавшейся.
Вдруг разом аннулируются все предварительные намерения.
Что толку что-то скрывать? Этому человеку и так все известно.
Всхлипывая, я рассказываю ему о смерти своей семьи. О том, что понятия не имею, что же мне делать дальше, и недоумеваю, что же со мной будет. Что мне не хочется лишиться дома, в котором живу. И что мне желательно было бы снова влюбиться, когда-нибудь.
«Дом, в котором вы живете, вам не достанется. И это самое лучшее, что с вами может случиться. Я вижу переезд в другое место. Вы скоро переедете в большой город, и ваша жилищная ситуация существенно улучшится».
«А? Куда же мне податься? Я, конечно, работаю в Граце. Но туда я точно не перееду!»
