отправился к стоящему первому по списку, врачу-окулисту.
Его я уже прошел — со зрением было все в порядке, в чем я и не сомневался. Следующим на очереди был отоларинголог — тот решил проверить меня на слух. Шептал там что-то за перегородкой, переспрашивал. В итоге бахнул мне в карточку штамп, расписался и отправил в следующий кабинет.
Скучающий за дубовым столом невролог лениво простучал меня молотком, пощупал. Крякнул. Поинтересовался, есть ли какие-нибудь жалобы. Спросил про руку, но у меня с ней никаких проблем не было. Выяснив, что и других жалоб у меня нет — послал дальше по коридору. Судя по всему, присутствующие тут врачи считали, что раз у призывника нет жалоб, то и заморачиваться особо не стоит. Если на каждого тратить уйму времени, так и за неделю можно эту комиссию не пройти.
А вот пожилой стоматолог, армянской наружности, оказался чрезмерно дотошным специалистом, тщательно осмотрел мне все десны, потыкал в каждый зуб стальным инструментом. Остался доволен, но выдал ряд стандартных рекомендаций.
Дальше на очереди оказался психиатр. Тут оказалось совсем смешно. Молодая девушка, только недавно направленная на должность в призывной комиссии, была практиканткой в городской медсанчасти. Строго по шаблону задавала мне несуразные загадки, странные вопросы. Но на некоторых я отличился.
— Алексей, скажите, почему пингвин это птица, а летать не умеет?
— А кто вам сказал, что это птица? — улыбаясь, возразил я. — Это же рыба. Она воду пьет, да еще и соленую. А соль потом с частью воды сплевывает через нос. Только как в воде воду выплюнешь? Никак. Вот они на лед и выползали плеваться, а там же холодно, на суше-то снег, метель, оттуда и шерсть у них появилась, ну чтобы не замерзнуть.
По изумленному лицу практикантки, я понял, что мой ответ ее убил.
— Очень интересно. Ну, хорошо… Ну а что такое труба?
— Труба? — я тут же выпалил весьма оригинальный ответ. — Это ж дырка в воздухе обернутая металлом.
— Э-э-э… Да? — на этом, вопросы закончились. Добавила уже тихо. — Хотела бы я на эту дырку посмотреть до того, как ее металлом обернули.
Посидев с минуту и тщательно записывая в мою карточку очередную запись, она вдруг что-то вспомнила, затем попросила решить задачку на адекватность.
— Алексей, у вас есть ванна с водой. Как быстрее опорожнить ее? Ложкой, кружкой или кастрюлей?
— Вытащить пробку, — пробурчал я. — Может хватит уже?
В конце всех ее психологических пыток, мне достался тест, который я закончил всего за десять минут, обогнав других призывников.
— Савельев, ты самый шустрый сегодня! — заметил помощник военного комиссара, наблюдающий за ходом комиссии и подгоняющий самых медлительных. — Остальные как вялые селедки. Хочешь служить?
— Конечно, хочу.
— Молодец, уважаю!
Заметил, что при этих словах, только что вышедший от стоматолога Генка покосился на меня с явным недовольством. Ничего, пусть. Это ему на пользу.
— Вот, берите пример! Молодец, Савельев!
— Служу… Советскому Союзу! — зачем-то ляпнул я, спохватившись в последний момент назвать правильную страну. России тогда служить было еще нельзя, по причине того, что ее самой еще не было.
Последними в очереди призывной комиссии были хирург и кардиолог.
Я прекрасно знал, чего ждать от первого. Как правило, к нему заходили в одних трусах. Помню, много смешных моментов было у хирурга, особенно когда тот был не один, а с ассистентками.
— Савельев? Жалобы на здоровье есть? — с порога рявкнул майор запаса, в должности нештатного хирурга. Хорошо хоть он был один, без ассистенток.
— Никак нет.
— Тогда снимай трусы и разворачивайся. Ага… Наклонись. Все. Кругом.
Далее он потребовал совершить действие, которое теоретически, могло бы обнаружить венерические заболевания. С этим тоже все было в полном порядке.
— Отлично. Все в норме, — он от души хлопнул печатью, поставил корявую подпись. Сунул мне карточку. — Иди к кардиологу, затем измеришь рост и вес. Все, свободен!
У бабушки-кардиолога вопросов не было. Полистала мою карточку, похмурилась. Измерила давление, пощупала пульс. Затем поинтересовалась, когда я последний раз в обморок подал…
Блин, для меня это был вопрос щепетильный. Последний раз, когда я падал, мой чувствительный реципиент отбросил кони, а я занял его тело. Значит, потеря сознания случалась и раньше? Так… Любопытный факт, который непременно занесли в медицинскую книжку.
— Да не помню. Давно уже такого не случалось, — ответил я, сделав максимально честное лицо.
— Нужна свежая кардиограмма.
— И где ж я ее возьму?
Выяснилось, что нужно было сгонять в медсанчасть. А уже оттуда принести заключение. Отпускали без проблем — никто не опасался, что призывник сбежит. Такое вообще происходило крайне редко.
К обеду я все это дело закончил, отчитался перед кардиологом. Удивительно, но новая кардиограмма была куда лучше всех предыдущих, сделанных за несколько лет до… Это что же получается, мое чудесное воскрешение, избавило тело от некоторых физиологических изъянов? Что ж, это хорошая новость.
В последнюю очередь я взвесился, измерил рост. На данный момент я весил семьдесят семь килограмм, а рост так и замер на отметке сто восьмидесяти одного сантиметра. Теперь мое тело стало куда более спортивным чем ранее, полностью готовым к армии.
Председатель призывной комиссии в звании подполковника, внимательно пролистал мое личное дело, проверил медицинское заключение. Подписал. Передал военный билет дальше, на печать.
Так как я оказался самым первым, то меня отправили в зал ожидания — дожидаться окончания осмотра всех остальных. Все это заняло почти час, но, в конце концов, процедура завершилась. Всего прошло девятнадцать человек. Троих отправили на дополнительный осмотр.
Далее нас вызывали по одному, давали расписаться в карточках и военных билетах. Затем со всеми провели подробный инструктаж, объяснили, что завтра, семнадцатого октября, рано утром нас отвезут на сборный пункт Киевской области. Именно оттуда будет производиться распределение по дальнейшим местам прохождения военной службы. Напоследок на руки выдали только повестки с указанием даты и времени для явки в военкомат. Затем отпустили.
Вернувшись домой, я все рассказал родителям.
Они меня выслушали, переглянулись. Мама расстроилась.
— Так скоро? Только прошла медкомиссия и все, сразу забирают? Куда же они так торопятся-то? Странно, да?
— Ничего странного нет! — спокойно произнес отец. — Сын! Получается, настало время?! Скорее всего, завтра тебя увезут в любую точку нашей страны. Ты не переживай, два года это ерунда. Хорошо бы только не в Афган! Вот, помню я…
— Сережа, хватит! — оборвала его мама. — Он попадет в хорошее место! Леша, все будет хорошо.
— Мам, пап! Ну я же не на войну ухожу! — весело усмехнулся я. — Чего вы меня успокаиваете? Я же сам хотел служить. К тому же, не думаю, что
