серебряных ямб весом в пять лянов. Только на них можно было безбедно прожить несколько лет, ничего не делая.
Очень удачно Горо нашел спрятанные сокровища в одном из разрушенных домов. А главное, никто этого не видел. Старший их команды по разбору этого дома отправил Ёсида в полуразрушенный чжандоктэ – пристрой к кухне, где хранятся продукты, в надежде, что там найдутся пряности, пасты, соусы, перец кочучжан и кимчи. В лагере хоть и кормили очень сытно, но японцам недоставало остроты в пище.
В чжандоктэ солдат и увидел скрытую в стене нишу, часть которой, видимо, открылась после попадания в дом снаряда. А в той нише был небольшой горшок с серебряными ямбами-лодками, с хванами и женскими украшениями. Повезло, одним словом, в который раз.
Горо, возвращаясь домой, был одет в новое, почти не ношенное обмундирование и крепкие русские сапоги. Это тоже был подарок от коменданта, как и котелок с ложкой и кружкой, а также несколько банок русских рыбных и мясных консервов, которые гайдзины называют «тушенка».
Ёсида закончил подъём на перевал, и перед ним открылась его родная долина. До деревни осталось пройти пару ри, и он сможет обнять жену, детей и родителей. Горо ускорил шаг, направляясь по грунтовой дороге к террасным полям, где наверняка сейчас находились и работали практически все жители его деревни.
Землями этой долины всегда управлял род Мотояма, который стремился увеличить производство продуктов питания для её жителей, расширял возделываемые земли, в результате чего и появились эти террасные поля.
Считается, что высокогорные земли не подходят для заливных полей, поскольку трудно обеспечить достаточное количество воды, но в этой долине было много горных источников, и этой проблемы не было. Наоборот, благодаря высоте и перепадам температур рис получался с хорошим наливом и ценился во всей префектуре.
Большинство урожая уходило роду Мотояма, но и простым жителям деревни жилось не плохо, особенно если год был хорошим и удавалось снять два урожая риса.
Вскоре Ёсида дошел до террасы, его увидели и узнали. На шее, плюнув на приличия, повисла жена, как заведённая повторяющая: «Живой, живой, живой…»
Как выяснилось из слов других жителей, в деревню сообщили, что Горо погиб вместе с другими односельчанами, поэтому его появление живым и здоровым вызвал шок.
– Почему так плохо выглядишь и где дети? – спросил Горо жену, когда они пришли в их дом.
– Дети у твоего отца. Когда пришло сообщение, что ты погиб, он отказал мне в помощи, но забрал детей. А мне сказал, чтобы выживала, как смогу. Он не намерен кормить лишний рот, – тихо произнесла Азуми, и из её глаз потекли слёзы.
Ёсида прижал голову жены к своей груди и, сглатывая возникший ком в горле, тихо произнёс:
– Не плачь, теперь всё будет хорошо. Я вернулся живым и здоровым. Так что всё будет хорошо. Организуй мне помыться, и будем готовить праздничный ужин.
Женщина дёрнулась и лишь разревелась сильнее, сквозь её всхлипывания можно было разобрать, что в доме практически нет еды, а риса осталось на месяц для одного человека, если сильно экономить.
Горо снял китель, затем пояс и высыпал на стол свои богатства, увидев которые, Азуми широко раскрыла глаза, зажав ладонями рот.
– Откуда это? – удивленно спросила она через несколько секунд.
– Твой муж вернулся с войны, где ему повезло и живым остаться, и богатым стать, – после этого Горо достал из вещмешка шкатулку, поставил её на стол и раскрыл.
Жена ахнула, замерла, а потом несмело коснулась одним пальцем ямбы-лодки.
– Это всё наше?! – неверяще спросила она и посмотрела на мужа.
– Да, – гордо ответил Ёсида.
Азуми опустилась на колени и, согнувшись, коснулась лбом циновки.
– Благодарю тебя, Аматэрасу, что вернула мне мужа, а с ним и жизнь, – произнесла она, разогнувшись, а потом вновь ткнулась лбом в пол и зарыдала.
Вечером в доме собрались родственники. До этого Горо сходил к отцу и матери, передав им десяток корейских ян, забрал детей и принёс домой немного продуктов и пару кувшинов с саке, которые сунула ему счастливая мать.
И теперь на столе перед гостями предстали шарики из пресного риса – онигири, рисовые лепешки – моти, суши с рыбными консервами, соусы и, конечно, саке.
После того как был утолён первый голод, от Горо потребовали рассказа о том, как он воевал и как остался живым. Ёсида начал своё повествование, которое прерывалось только для того, чтобы сделать ещё один глоток саке.
Когда Горо дошел до своей жизни в плену и поведал, как там кормили, то никто не поверил ему. Тогда солдат принес котелок, ложку, кружку и всё это выставил на стол.
Ложка, после того как Ёсида показал, как ей пользоваться, тут же пошла по рукам. Никто в деревне раньше не видел такого. Наконец ею завладел старший брат, который произнёс:
– Но ведь ею в рот сразу столько риса возьмешь, сколько палочками и за десять раз не сможешь. Ты всё съешь, и никому больше не достанется. Тебя за стол никто не пустит с этой штукой.
Все дружно рассмеялись.
– Русские каждому выдавали большую миску, куда повар и накладывал рис. А давали его вот столько, – Горо показал на котелке уровень порции.
– А ты не врешь?! – неверяще спросил отец, а остальные закивали головой.
Такой порцией можно было накормить пять человек.
– Я же говорю, в этом лагере кормили так, как я никогда еще не ел. Правда, зелени, специй русские почти не давали, зато нам полагались овощные, рыбные и мясные консервы. Суши, кстати, сделаны с консервами из анчоусов, а вот этот соус из банки, где они хранились, – Ёсида кивнул головой жене.
Та быстро поднялась на ноги сбегала на кухню и принесла пустую вымытую банку, которая тут же пошла по рукам, с предложениями, как её использовать дальше.
Потом выпили ещё саке. И сестра задала вопрос:
– Горо, а как тебя отпустили из армии? Война что, закончилась?
– А вы что, ничего не знаете? – удивился Ёсида. – Две недели назад был подписан мирный договор с русскими. Нашу армию распустили, оставив какие-то части, но немного. Пленных русские на своих кораблях начали вывозить в Японию и отпускать по домам. Я попал за хорошую работу в число первых. Так я и вернулся.
– Значит, мы проиграли? – вновь задала вопрос сестра.
– Да, проиграли. Флота у нас нет. Остров Хоккайдо русские заняли, но говорят, уже начали выводить оттуда свои войска.
Вопросы посыпались один за другим, и Горо обстоятельно отвечал на них. Все-таки он повидал за последний год немало, куда больше своих
