Тьма наступает - Василий Анатольевич Криптонов

Кристина пожала плечами.

— Может быть, заказное письмо. Или телеграмма…

Она выпорхнула из моих объятий. Завернувшись в купальную простыню, прошлёпала босыми ногами в коридор. Схватила трубку.

— Алло?

— Мадемуазель Алмазофф? — Я выбрался из ванной вслед за Кристиной, встал на пороге. Голос из трубки слышал отчётливо. — К вам гости.

— Кто? — Кристина мгновенно насторожилась. — Я никого не жду.

— Некий мсье Крюссен.

— Но я не знаю никакого… — начала было Кристина. И вспомнила. Вопросительно посмотрела на меня. Прошептала: — Пришёл Крюссен. Тот, путешественник. Помнишь?

— Помню. Умеет же время выбрать, — буркнул я.

Кристина прыснула:

— Ну, допустим, мы тоже выбрали не самое удачное время, когда к нему заглянули.

— Полагаешь, это месть?

— Даже не знаю, что и предполагать.

— А как он узнал, где ты живёшь? — насторожился я. — И вообще — кто ты такая? Мы с тобой не называли своих имён.

Кристина тоже посерьёзнела.

— Не впускать?

— Не думаю, что это его остановит. Либо останется внизу и будет ждать, пока ты сама выйдешь, либо попытается проникнуть сюда другим путём. Крюссен не выглядит человеком, который привык отступать.

— И что делать?

— Да как по мне — чёрт с ним, пусть заходит. Крюссен — не маг. Он намного слабее, чем ты или я.

— А если это кто-то, кто притворяется Крюссеном?

— Тогда этот кто-то, если уж ему приспичило, рано или поздно окажется здесь и без разрешения.

— Резонно, — согласилась Кристина. В трубку сказала: — Мадам Легро, попросите, пожалуйста, мсье обождать пять минут. Я приведу себя в порядок. Потом он может подняться.

— Конечно, мадемуазель. — В трубке загудели гудки.

Кристина устремилась в спальню. Через пять минут вышла оттуда одетая и причесанная.

Я оделся гораздо быстрее. Ждал её в гостиной. Кристина замялась, остановившись на пороге. Неловко проговорила:

— Ты… Тоже будешь разговаривать с Крюссеном?

— Могу загадочно помолчать. А что?

Кристина опустила голову.

— Ч-чёрт, — сообразил я. — Мы же не обручены и даже не помолвлены. Репутация и всё такое, да?

— Костя, — вздохнула Кристина. — Ну, не я это придумала! Крюссен, конечно, человек не нашего круга. Но всё же…

— Понял, — я кивнул. — Спрячусь в спальне, прикинусь дохлым. Как закончите — зови.

— Извини, пожалуйста, — вздохнула Кристина.

— Да без проблем.

Я ушёл в спальню. Плюхнулся на кровать, закинув руки за голову.

Скоро услышал звонок в дверь — в отличие от телефонного, вполне мелодичный.

Щёлкнул замок, Кристина открыла дверь.

— О… — она произнесла это так, что я мгновенно насторожился. — Мадам Легро не предупредила, что вы — не один…

Этой фразы мне хватило.

Я пинком распахнул дверь и выскочил в коридор. Руку мгновенно обвила цепь.

— Приветствую, мсье Барятинский, — бодро поздоровался Крюссен. — Очень надеялся, что застану вас здесь. Рад, что не ошибся.

— Кто это? — резко спросил я.

Рядом с Крюссеном стояла фигура в пальто с поднятым воротником. Рослому путешественнику она едва доставала до плеча.

Шляпа на голове у фигуры была низко надвинута на лоб, лицо скрывали огромные солнечные очки. Всё эти вещи выглядели так, как будто велики обладателю размеров на пять.

Крюссен повернулся к спутнику. Сказал:

— Сними шляпу.

Я не сразу понял, что говорит он не по-французски, а по-английски.

Фигура вздрогнула. Нерешительно подняла лицо на Крюссена.

— Сними — шляпу, — раздельно повторил тот. — Мы — пришли.

И не дожидаясь, пока спутник справится с нерешительностью, стащил с его головы шляпу. А заодно и очки.

— О… — растерянно повторила Кристина.

Шляпа и очки скрывали тощего парнишку лет четырнадцати. Темнокожего. Когда Крюссен снял шляпу, голову пацана окутало облако мелко вьющихся чёрных волос.

В глазах парня, обращенных на Крюссена, я увидел панику.

— Спокойно, — сказал Крюссен. — Не бойся. Это — друзья… Я, конечно, не вправе требовать, мсье Барятинский. Но был бы чрезвычайно благодарен, если бы вы убрали оружие. Бедный Риито и так пережил за этот день немало.

— А я был бы чрезвычайно благодарен, если бы вы сказали, откуда вам известно моё имя и имя мадемуазель Алмазовой, — проворчал я. — Так же, как и её адрес. В телефонном справочнике его нет.

Убирать цепь я пока не спешил.

— О, безусловно. Ваше имя и имя мадемуазель Алмазовой я узнал из газет. Примите моё восхищение! Вы совершили настоящий подвиг, мсье Барятинский. — Крюссен поклонился. — А адрес… — он развёл руками. — Вам, полагаю, не хуже моего известно, что самый простой путь к получению информации — деньги. Я же, как утверждают газетчики, неприлично богат. Приношу свои извинения за то, что явился сюда, не будучи приглашенным.

— Ясно. И чего вы хотите? Кто этот парень? — Я кивнул на негра.

— Его зовут Риито. Он — один из тех, кого я привез сюда из Кении. У Риито есть информация, которая, возможно, будет вам полезна.

Крюссен снова перешёл на французский. Риито его, судя по всему, не знал. Но услышав своё имя, придвинулся ближе к Крюссену. На меня он смотрел по-прежнему со страхом.

Я, спохватившись, убрал цепь. А Кристина вспомнила, что она — хозяйка дома.

— Прошу вас, мсье Крюссен, мсье Риито. Проходите в гостиную.

— Благодарю вас. Идём, — Крюссен взял Риито за руку.

— Вы не хотите снять пальто? — Кристина посмотрела на Риито с недоумением. Перешла на английский: — Пальто. Снять, — показала жестами. — Право же, у меня в доме тепло.

Риито вопросительно взглянул на Крюссена. Тот кивнул.

Риито неловко расстегнул пуговицы. Пальто — принадлежащее, по-видимому, Крюссену, — доходило ему до пят.

— О… — только и сказала Кристина.

Оказалось, что под пальто на Риито надета рубашка. Тоже — размеров на пять больше, чем нужно. Шёлковая, в бледно-голубую полоску. Из-под рубашки торчала какая-то бахрома. Я припомнил всё, что знал о жителях Кении, и сообразил, что это — набедренная повязка. Никакой другой одежды не было. Обувь Риито представляла собой безразмерные гостиничные тапочки, надетые прямо на босые ноги.

— Неужели нельзя было приобрести для этого несчастного одежду по размеру? — глядя на то, как Риито с опаской замер посреди гостиной, возмутилась Кристина. — Вы только