какие-то ящики. Потом двери закрыли, и пилот с напарником прошли в кабину.
Меня поразила простота происходящего. После запуска всех систем пилот буркнул в микрофон фразу. В ответ хрюкнули такую же галиматью и самолёт покатился на рулёжку. На всё, про все меньше десяти минут.
Я даже прослезился, в аэропорту меня встречал Толян с Лилей. Мне радовались как приходу мессии. Ну, Толик делал это сдержано, а вот девчонка повисла у меня на шее. Её приятные мягкие выпуклости заставили вспомнить, что я давненько в целибате. Девушке явно кто-то подсказал, и она выглядит на все 100. Лёгкий макияж делает её очень даже привлекательной. Ну и фигурка у неё и раньше была вполне. Мне пришлось приложить некие усилия, погладить её успокаивающе по спинке и поставить на грешную землю.
— Ну, как вам тут отдыхается? Как Поднебесная? Произвела впечатление?
— Да какое там, Серёга, мы же не вылазим с их фабрики. Как приехали, так и пропадаем здесь. Рано утром за нами приезжает машина, поздно вечером возвращает. Они сами не понимают, чего хотят. А их жрачка у меня вот уже где, — и Толик красноречиво поднёс ребро ладони к горлу.
— Ну ничего, тут Клавдия Васильевна передала мне нормальной жрачки, а Малика сварганила настоящие самсы, только подогреть нужно.
М-да, хитрожопые китаёзы крутят. Мне хватило пары часов, чтобы уяснить суть проблемы. Наша машина в принципе работает в заданном алгоритме, само собой, Толику пришлось доводить до ума программки и перестраивать некоторые узлы. Но это абсолютно нормальная практика для прототипа.
Но, потом выяснилось, что задание давала инженерная служба компании, а работать на станке будут производственники. Вот последние и выкатили целый список доработок. А это время и деньги.
— Дорогой Джиллонг Хуа, — я понятия не имею что здесь имя, а что фамилия директора предприятия, — вот передо мной договор между нашими компаниями. Вот техзадание, вот результаты испытания оборудования. Ваши инженера подтверждают, что всё соответствует заказу. Поэтому прошу провести оплату, согласно договору.
— Да, но машина нас не устраивает, она не рабочая, производственники не принимают её в работу.
— А это уже не наши проблемы. Вы некорректно выдали нам задание, отсюда корень проблем. В принципе, мы можем выполнить дополнительную работу, но это будет уже отдельный договор.
В результате всё вышло так как нам надо. Правда, мы зависли здесь аж на три недели. Я всячески помогал Анатолию, как слесарь, а он дописывал программу. Лилечка стала нашей любимицей, девушка одевалась в комбинезон и крутилась возле нас, помогала чем могла. Толку от неё, конечно, немного, но она виртуозно варит кофе и бегает за едой в магазин. А ещё она выстроила всех местных и те боятся даже её взгляда. Это она от меня схватила умение давить взглядом. И вообще, она щебечет на своём тарабарском, смесь русского и сербского, развлекает нас. Ну нереально удержаться от ржачки, когда она на полном серьёзе говорит о своих взглядах на окружающее. Девушка рассуждает в общем здраво, но напоминает нам юную старушку своими взглядами на домострой. И от этого нам ещё веселее, здесь главное не спугнуть, а то обидится и придётся обходиться угрюмой рожей Анатолия.
— Серж, но нам нужно, чтобы взвешивание происходило в автоматическом режиме. Брак должен отбрасываться, и машина сама будет подстраивать правильный вес, — это высокий молодой китаец, цеховой технолог пытал меня своими хотелками. В принципе физически мы установили весы, связанные с монитором. Но сейчас Толик парится, создавая новый алгоритм работы. Я даже пообещал ему лично после завершения сводить в кабак и напоить от души, только это придаёт нашему инженеру силы, — Серёга, такие вещи пишутся по полгода, не торопясь, с расстановкой. А я пашу как раб на плантации.
В итоге Толик создал границы для весовых настроек. Трансфер укладывал изделие на весы, результаты взвешивания уходили на контроллер. Если вес оставался в пределах внутренних границ, станок работал в прежнем режиме. Если выходил за внутренние границы, изделие считалось годным, но сервомотор менял весовые настройки. Если вес выходил за внешние границы, изделия отбрасывались в брак. Пять неправильных взвешиваний и машина останавливалась, дожидаясь вмешательства оператора.
Я отлично знаю, что Толик действительно классный инженер-электронщик и программист, китайцы уже подъезжали к нему с предложением новой работы. Это узкоглазые бедолаги Толика не знают, для него деньги не главное. Ему важно быть в комфортной среде, а азиаты его только бесят своими вкрадчивыми манерами.
Наконец-то мы завершили работу, если честно, хочется домой. Здесь не место для европейца. Еда своеобразная, хорошо, когда это всего лишь поход в китайский ресторан. Не понравилось, ушёл. А здесь найти обычную еду — проблема. Плюс повсюду узкоглазые, английский знают единицы, никто не в состоянии помочь. Китаец приторно улыбается и щурится в узкие бойницы, а я при всём своём знании человеческой психологии понять не могу, что у него в голове. Английский знает только портье в гостинице и несколько человек на фабрике. Но банкет в нашу честь понравился, нас пригласили в ресторан европейской кухни.
В этот день я решил выгулять свою помощницу и сводил её в большой универсальный магазин. Там был неплохой отдел готовой одежды, — Дорогая, можешь гулять на 200 евро, ни в чём себе не отказывай. Это твоя премия за хорошую работу.
Когда я в первый раз оплатил ей приличную одежду, дабы она не позорила меня своим партизанским видом, то её отец Душан чуть не устроил мне скандал с мордобитием. А откуда я знал, что они родом с небольшого села, известным своими патриархальными нравами. У них оказывается если дважды поздоровался с девушкой — засылай сватов, грядёт свадьба. А невинный поцелуй — это придётся держать ответ перед всем их колхозом. Смех смехом, но кто бы раньше сказал, что
