я являлся Великим князем Финляндии, но одновременно, был наследником Венедского короля. А потому, представлял обе страны.
Кроме того, монархическая партия, перед моим визитом, сняла своего кандидата на выборы. Просчитав шансы, мы пришли к выводу, что это совершенно бесперспективно. Новый образ решительного политика, взявшегося бескомпромиссно бороться с терроризмом, вселило в большинство людей веру в него. Идти против такого настроя, было сочтено бессмысленным. А в ходе моего визита, я, как бы неформально ещё и поддержал нового лидера России. Это, тоже было своеобразным авансом. Уж потрепать нервы, мы могли знатно. Компромат на Тропина имелся. И он, явно это понимал.
Пожал плечами на его замечание.
- Интересы России для нас важнее! К тому же, мы увидели прочный настрой сохранить её и готовы поддержать это благое, со всех сторон, начинание. Русские, должны поддерживать друг друга. Иначе, нас всех ждёт судьба Югославии. Мы, решили не ограничивать себя одной лишь благотворительностью. Миру, нужна мощная, процветающая Россия, в качестве реального противовеса слишком много возомнившему себя гегемону.
Этот прозрачный кивок в сторону США и НАТО, нужен был, что бы закамуфлировать первостепенный коммерческий интерес наших основных инициатив в России. Пойми оппонент это и цена наших вложений сразу бы возросла. А переплачивать, тем более в карманы всякого ворья, что непременно бы присосались к проектам, мне совершенно не хотелось, они и так будут, но с этим, приходилось мириться, как с неизбежным злом.
Ситуация с Югославией, была для Российского руководства очень болезненной. Это был, едва ли не откровенный плевок в лицо бывшей второй планетарной державе, державшей в страхе весь капиталистический мир. США, разбомбив Сербию, показали всему миру, чего стоит Россия на мировой арене в реальности. Желание восстановить противовес единственному оставшемуся мировому Гегемону, было очень понятно. Тем более ранее, Балтийский дуумвират, не проявлял особой активности по инвестированию на территории Российской Федерации. Так, мелкие, точечные проекты.
- Приятно слышать это, Александр. Так чем же Вы собираетесь нам помочь ещё?
Мы анонсировали намерение произвести крупные инвестиции, с целью уточнения которых, я и организовал свой визит, но не конкретизировали во что именно, как и сам размер.
Было забавно общаться с человеком, который в моё время, превратился в оторванного от реальности, хитрого, вальяжного небожителя. Правда, справедливости ради, стоило сказать, что это был не совсем тот человек. Похож, очень похож, даже биографии во многом совпадали, вроде службы в КГБ, но, всё же, это был не он. Да и фамилии были разные. Всё таки наличие Венедии, сильно отразилось на этой реальности, хоть она и силилась всеми возможными способами сохранить основную канву истории в прежнем виде, но отличия, постепенно нарастали.
Передо мной, сидел напряжённый, внимательный мужчина под пятьдесят. Чувствовалось, он ещё не до конца освоился в новой роли. В движениях, мимике, проскальзывала некоторая неуверенность. Как раз то, что мне было надо! Очень сложно разговаривать с забронзовевшими в своей непогрешимости политиками. Практически невозможно донести до них что то здравое, что идёт в разрез с их представлениями. Тропин, чувствовалось, был не такой. Во всяком случае, пока. Следовало этим пользоваться. Тем более я сам, был отнюдь не мастодонтом политических интриг и многоходовок. Ещё и двух месяцев не прошло, как я оказался в шкуре монарха. Так что, в определённой степени, мы стоили друг друга.
- Во первых, из самого крупного, мы готовы заключить с Атомэкспортом контракт на строительство четырёх реакторов ВВЭР 1000. Два для Финляндии и два для Венедии. Естественно, если Вы не станете ломить безбожную цену, за свои услуги!
В глазах Тропина блеснуло удивление и крайняя заинтересованность. Контракт на постройку реакторов, это были миллиарды долларов. Занятость многих тысяч людей, загрузка сложных производств, поступление валюты в экономику. И вишенкой на торте – престиж! Атомные электростанции, это не торговля углеводородами, это высокотехнологический экспорт.
- Хм. Однако!
Не найдя сразу, как отреагировать выдал премьер.
- Неожиданно и очень приятно. – Медленно произнёс он, тщательно обдумывая поступившее предложение. – А что Вы хотите взамен?
- В данном случае, ничего! Наша цель, в первую очередь, поддержать атомную отрасль России, переживающую сейчас, не самые лучшие времена. У Запада, должна быть хорошо развитая и сильная альтернатива в этой сфере! Что бы её сохранить, она должна постоянно работать и строить, что бы не утратить навыков и знаний, а напротив, копить опыт и развиваться. За атомными технологиями будущее. К тому же, у наших собственных атомщиков, есть интерес к сотрудничеству в разработке реакторов на быстрых нейтронах. В Унии, несмотря на имеющиеся собственные проекты обычных атомных станций, будущее видят за именно этим типом реакторов.
К собственному удивлению, я обнаружил, наличие в Балтии достаточно развитой собственной атомной промышленности. И даже парочку построенных в Венедии реакторов, по собственным проектам. Ещё два строилось, плюсом к ещё двум советским в Игналине. Но будущее, нашими учёными, виделось именно за реакторами на быстрых нейтронах, способных работать на уране 238, которого было 99,3% от всего добываемого. В то время как имеющиеся реакторы на медленных нейтронах, работали на редком 235-м, запасы которого, при нынешнем потреблении, должно было хватить едва ли на пол века, даже с учётом новой разведки. Количество то самих реакторов тоже должно было со временем вырасти, особенно в развивающемся мире. Главное достоинство реакторов на быстрых нейтронах было то, что они не тратили 235-й уран, а умножали его с помощью 238-го, из 100 единиц, делая 150, лет за тридцать, если мне память не изменяет. Эта технология, позволяла не бояться исчерпания энергетических ресурсов хоть тысячу лет! Возможность присосаться к российским разработкам, позволяла нам обоим сократить сроки разработки коммерческого реактора, лет до 10, ну максимум 15-ти. Главный затык у русских, как всегда был в финансировании разработок, что мы, могли легко решить. А потом, дружно стричь купоны с заказчиков. Что я и донёс до Тропина, предложив ускорить возведение замороженной станции БН-800 на что мы, готовы были в любой момент выделить необходимые деньги.
- Я понял! – Серьёзно кивнул он. – И благодарен Вам за данную услугу. И уверен, совместная разработка этой перспективной технологии, пойдёт обоим нашим странам на пользу!
Стоило ли говорить, что после Чернобыля, а он случился и здесь, атомная энергетика переживала не лучшие времена. В Америке и Европе, строительство новых реакторов, практически прекратилось. Единичные, строились только в развивающихся странах. Но, большинство из них, были малоплатежеспособны. А Россия, ещё не нагуляла необходимый жирок, что бы строить в кредит.
В Балтийском же дуумвирате, была серьезная
