три часа до его появления.
Я снова зевнул и прогулялся по квартире Котовых. Лену я нашёл в гостиной на диване. Она будто присела напротив телевизора, но не включила его – задремала. Котова так и спала: сидела, склонив набок голову и повернув лицо в направлении тёмного телевизионного экрана. Косынку она держала в руке – каштановые кудри освободились из плена, рассыпались по её плечам. Свет я в гостиной не включил: на улице уже светало. Я замер в двух шагах от спящей Котовой, рассматривал её лицо: внимательно, как в когда-то разглядывал её чёрно-белую фотографию.
В прошлой жизни я приходил на Верхнее кладбище всякий раз, когда приезжал в посёлок к родителям. Если являлся туда с Артуром, то сперва мы навещали могилу Ильи Владимировича… А если приходил один – сразу шёл к надгробию, с которого на меня смотрела большеглазая девчонка. В конце двухтысячных я нашёл могилу Елены Котовой поросшей сорняком. Поручил уход за ней тем людям, что присматривали за могилой Ильи Владимировича Прохорова. Оплатил новую оградку (старая проржавела); велел, чтобы посадили цветы, подновили надгробие и реставрировали фотографию.
«Чёрный, жаль, что ты не встретил эту девчонку… живой, - сказа мне тогда Артурчик. – Ни одной из своих подружек ты не уделял столько внимания. Может, ты бы хоть на ней женился. Наклепал бы с ней глазастых детишек. И бегали бы сейчас по твоему дому банды маленьких Черновых». Я взял спящую Котову на руки – косынка выскользнула из её руки, упала на пол. Я аккуратно отнёс Лену в спальню, положил на кровать. Убрал с её лба прядь волос. Котова что-то пробормотала во сне – я не разобрал ни слова, улыбнулся. Лена не проснулась, не открыла глаза; но улыбнулась мне в ответ. Над крышей соседнего дома появился край яркого пятна-солнца.
Я задёрнул на окне штору, взглянул на будильник, что стоял рядом с кроватью на тумбе.
- Чёрный, у тебя есть два с половиной часа на водные процедуры, - пробормотал я.
Беззвучно зевнул и побрел в ванную, прихватив с собой громко тикавший будильник.
***
Дмитрий приехал точно в оговоренное время. Мы погрузили ему в машину торты. Только после этого я улёгся в гостиной Котовых на диван и почти мгновенно уснул.
Сегодня мне впервые приснилось, что я находился в самолёте «Боинг 737-800». Самолёт падал в Средиземное море. Я проснулся в холодном поту, в квартире Котовых.
Почувствовал запах кофе и аромат духов «Иоланта». Открыл глаза – увидел над собой лицо Лены. Котова смотрела на меня с тревогой во взгляде, повторяла вслух моё имя.
- Ты ругался во сне, - сказала она.
- Бывает, - ответил я.
Принюхался, спросил:
- Где ты взяла кофе?
Мысленно добавил: «Привезла с собой из общаги духи?»
- У соседки попросила зёрна, - ответила Лена. – Ты же ругался вчера, что у нас его нет.
Я обнаружил, что проспал шесть часов. Лена напоила меня кофе, угостила слойками с повидлом (она ходила в магазин, пока я спал). Предложила, чтобы мы задержались в квартире её родителей до завтра.
Я ответил, что на вечер у меня другие планы.
На улице ещё не стемнело, когда я ушёл из Лениной квартиры.
Поехал в Красный переулок к Светочке – впервые я явился к Ельцовой в плохом настроении.
***
Конец мая и начало июня в этой новой жизни мне запомнились постоянными разговорами, связанными с учёбой. И ещё тем, что в понедельник десятого июня Артурчик принёс к нам в комнату новенький электросамовар. Прохоров и мой младший брат долго пытали меня вопросами, когда я пойду за своим лотерейным выигрышем. Эти вопросы вслед за ними повторяла и Котова. В итоге я отдал выигрышный лотерейный билет Артуру. На неделю позабыл о связанных с лотереей проблемах. А потом Прохоров притащил самовар. Артурчик поставил электросамовар на письменный стол, протёр его похожую на кривое зеркало поверхность носовым платком.
- Зачем он нам здесь нужен? – спросил я.
- Нужен, - ответил Кирилл.
- Красивый, - заявила Лена.
- Всё парни на кухню с чайниками бегают, - сказал Артурчик. – А мы теперь будем кипятить воду прямо в комнате. Как короли!
***
Летнюю сессию я сдал на «отлично». То ли потому, что вёл себя на экзаменах уверенно (даже спорил с преподавателями). То ли помогли купленные у Васи Ковальчука шпаргалки: пару раз я ими воспользовался.
Сразу по окончании сессии мы с Киром отправились в посёлок к родителям. Дважды туда к нам приезжала Котова, пока не уехала к тётке в Геленджик. А утром двадцать девятого июня я, Кирилл и Артурчик явились на железнодорожный вокзал.
Билеты на поезд купил Илья Владимирович Прохоров. Артурчик нам их вручил за полчаса до отправления – на вокзале, куда его привёз на «Волге» отец. Лишь тогда я узнал, что мы поедем на юг в плацкартном вагоне.
Но вопреки моим ожиданиям поездка до Первомайска прошла неплохо: почти как в тот, в прошлый раз. Мы слушали байки говорливого соседа по купе. Играли в «подкидного дурака». Я демонстрировал парням карточные фокусы.
Артурчик бренчал на гитаре. Мы снова выслушали весь известный ему репертуар Владимира Высоцкого. В том числе и его любимую «Песню о друге», которую Прохоров спел трижды.
В Первомайске мы перебрались на автовокзал. Ночью почти пять часов дожидались автобуса. В пункт назначения прибыли ровно в восемь часов утра (после трёх часов тряски по окружённой колхозными полями дороге).
На этот раз мы не скитались по территории пансионата в поисках спрятанного за плакучими ивами домика администрации (в моей прошлой жизни мы потратили на его поиски ровно час). Я сразу зашагал к нему от автобусной остановки. Кирилл и Артурчик не спросили, куда я их повёл. Они
