- Может так, а может и нет. Но я так решил. Руководил командой я, принимал решения я и отвечать буду - тоже я. И давайте закончим об этом. А поговорим о предстоящем 18-ом чемпионате СССР по самбо. В Минск мы не поедем, для этого достаточно причин. Зато в Москве будут соревноваться в весовых категориях, где мы можем выставить участников. Например в тяжелом.
- Мне бы... - начал говорить я.
- Потом поговорим, Иван. Я знаю, что олимпийцы устали, но... надо.
И еще, вы ребята желаете расти и я вас понимаю. Опальный тренер будет вас тормозить. Поступило много предложений и вам открыты двери в первое Динамо, СКИФ, МЭИ не говоря уже о ЦСКА. Я вас пойму, без всяких обид. Пойдем Иван.
- Ван Ваныч, я не хочу выступать в чемпионате.
- Ты повторяешь мой путь, Иван... младший. В свое время, я так же отказался от выступлений в пользу любимой тренерской работы и потерял время. Авторитет тренера зиждется и на его личных достижениях в спорте.
- Я не буду тренером, у меня другой путь.
- И ты его пройдешь, но "хвосты" нужно обрубить. Не нужно,
чтобы твоя жизнь в спорте бросила тень на другую часть жизни.
Меня учил человек, который был младше меня в два раза. Но этого человека дважды награждали медалью "За Отвагу", шестнадцатилетнего юнгу из дивизиона торпедных катеров Северного флота.
- Ну, что же Ван Ваныч, но прошу выставить Саню на этот чемпионат, в категории до 77 кг.
- Не рано ли, ему и семнадцати еще нет?
- Ему тоже нужно рубить "хвосты", которые из-за меня у него подрастают.
- Ты у Степ Степыча был?
- Нет - боюсь. Пусть поостынет.
- Кстати, японская делегация будет на чемпионате, просили его сделать открытым.
- Да пошли они на хрен, со своим япона мать духом.
- А что им тогда оставалось? Сделали хорошую мину, при плохой игре. На крючке они оказались у нас Иван, теперь ставить барьеры самбо в Международной федерации любительской борьбы (ФИЛА), этим рыцарям дзюдо - не к лицу.
Вот теперь я все понял, эти фанаты самбо все время ловили момент и использовали случившееся в свою пользу. А Харлампиев и Чумаков тоже были в сговоре и скорее всего не только они. Видимо в федерации на что-то подобное рассчитывали. И теперь на очередном конгрессе ФИЛА, с большой степенью вероятности, самбо получит статус международного вида спорта. А то, что я, как личность пострадаю... ну ради самбо можно и потерпеть.А Ван Ваныч, так он с песней побежит на эшафот ради самбо - ведь это его жизнь. А я, пятидесяти двухлетний Александр Колесов, просто отдал долг, спасшему меня человеку.
И на этом я отчалил, а так как перед смертью не намолишься, мы с Саней решили заехать к Степ Степычу в детдом. Он имел привычку работать допоздна. Может просто даст в ухо и успокоится. Так оно и было -он работал, а когда мы зашли к нему в кабинет он отодвинул от себя какие-то бумаги. По старой привычке, он всегда работал с бумагами сам и сколько бы документов на него не обрушивалось - все внимательно читал и только тогда подписывал или накладывал соответствующею резолюцию. Времени это занимало много и на это он тратил почти все вечера. Его супруга работала фельдшером в детдомовском медицинском пункте и давно привыкла к его образу жизни, смыслом которого была работа. Таких людей было достаточно и в будущей реальности Колесова, но те люди работали на себя, а Степыч для... людей. По меркам будущего, это был пошлый альтруизм - чистой воды. Детей у супругов не было. Война.
- А поворотись-ка, сынку! - этой фразой Тараса Бульбы встретил меня Степыч, - хреново выглядишь.
- Я и чувствую себя хреново, Степан Степанович
- Да, обделался ты на славу и отмываться будешь долго. Ну, что же - каждый выбирает, а судьба усугубляет. Держись, работай и ... дальше видно будет.
- Да я не собираюсь ни каяться, ни судьбу оплакивать.
- И правильно, а долги нужно отдавать. И это правильно.
Интересно, откуда он все знает, про мои мысли о долгах, например. А ведь так было всегда. Вот и поговорили, есть в жизни правильность... или неправильность: чтобы не натворило родное дитятя - оно всегда останется родным.
Дальше все пошло своим чередом: работа, тренировки и моя опора в жизни - семья. А на шепотки за спиной и замаскированные оскорбления, я не обращал внимания - прямые же оскорбления пресекал на корню. Как-то после тренировки, я подвозил Федора домой и спросил его:
- Федор, а если бы я выиграл золото, как ты к этому отнесся?
Только не нужно про команду и страну - это и так ясно. Про себя рассказывай.
- Ваня - это было бы не справедливо. Не обижайся.
- А то, что японцу медаль подарили - справедливо?
- Да он мне по хрен, я его сделал. Не умею говорить красиво...
Но ведь, по честному, эта медаль досталась не ему... а японскому дзюдо. Получился просто ну... знак уважения. что ли.
- И тебе от этого легче?
- Какое легче, я ведь упертый деревенский. Мне эта медаль сниться.
В декабре большая японская спортивная делегация прибыла в Минск через Москву, для участия в чемпионате СССР по самбо, вне зачета. И это не было неожиданностью для спортивных функционеров СССР.
В результате успешного выступления сборной СССР, занявшей третье место в общекомандном зачете (второе в неофициальном зачете), в Японии, уже в этом году, создается собственная федерация самбо. И сейчас японцы прибыли для организации обмена тренерами и спортсменами, сбора методической литература по самбо для перевода на японский язык. Начался процесс активного использования методик подготовки самбистов и способов ведения поединка в самбо для совершенствования дзюдо. И этот процесс был взаимным, таким образом было положено начало образования боевого вида борьбы свободного стиля. А научно-методические разработки для самбо, Евгения Чумакова - шли у японцев на ура.
Вскоре соревнования переместились в Москву, где к ним присоединились ученики Ван Ваныча. Саша проиграл в полуфинале будущему победителю и очень переживал. Пацан. Это был огромный успех и даже недоброжелатели нашего тренера, вынуждены были поздравить его. А после того, как Александр победил в схватке за третье место, Ван Ваныча поздравил с этой победой и сам представитель Олимпийского комитета СССР.
Я все схватки проводил, "со стиснутыми зубами" под гул, а иногда и свист трибун. Но, когда я, в бескомпромиссном поединке полуфинала, выиграл у Петра, который был тяжелее меня на двадцать килограммов, то свистуны в зале по притихли. Как же, толпа любит быть на стороне победителей, даже в соревнованиях по плевкам в ширину. Так же яро, в будущем, толпа освистывала "совков", в своей праведной борьбе за демократические ценности и пятьдесят сортов колбасы. После того, как мы обнявшись с Петром ушли с ковра, кое-кто и призадумался. Ведь Петр стал кумиром молодых спортсменов и болельщиков самбо: человек, о которого сам Антон Гесинк обломал зубы. И даже пусть Гесинк выиграл, но Петр, в глазах наших болельщиков - не проиграл.
