начнут буянить?
— Да пьяные — это полбеды. И если кто на разы выскочит за ДК, то тоже особо вмешиваться не будем. Главное, чтобы деревенские с железнодорожными из-за девчонок не сцепились. А то махача стенка на стенку, тогда точно не избежать. А нам сейчас перед Олимпиадой этого добра точно не нужно. Ибо если мы недоглядим и кого в процессе покалечат, то фуражки с голов точно полетят.
Предчувствию опытно отца я доверял, так что спорить не стал. А свободное время решил провести с пользой дела. Нужно ещё раз осмотреть все трофеи, что вчера ночью вытащил из катакомб, и хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Уж больно много всяких необъяснимым странностей начало встречаться у меня на пути. Пожалуй, пора во всём попытаться поэтапно разобраться.
Батя с тремя ППСниками заняли позицию снаружи дома культуры, с правого бока от широкой лестницы. А невдалеке стоял милицейский «Козлик». Так, они видели всех входящих и выходящих. Кроме этого, длинная, дубовая аллейка, начинавшаяся сбоку от здания и плохо освещённая боковая часть, находилась в зоне их визуального контроля. Обычно именно туда выходили посетители дискотеки, на разборки.
На дороге ведущей к ДК, дежурил старшина Харченко на мотоцикле с коляской. Рядом с ним топталась парочка дружинников. Эти видели другую сторону здания и могли в случае чего, быстро туда подскочить.
Кроме них в толпе, собравшейся у входа в ДК молодёжи, курсировала четвёрка самых здоровых дружинников. Представителей комсомольского актива комбината. Возглавляла их лейтенант Наташа Парамонова из детской комнаты милиции. Её я знал давно, но такой молоденькой и стройной, разумеется, не помнил.
— Петя, да ты у нас стратег — поддел я батю и кивнул сначала в сторону Харченко, а потом на Парамонову. — Обложил дом культуры так, словно опасного преступника ловишь.
Вместо ответа, отец нервно посмотрел на наручные часы.
— Без пяти семь. Народ уже собрался, так что скоро начнут запускать. Ну что, Саня, ты как наш участковый, готов окунуться с головой. Именно тебе после открытия с Наташкой Парамоновой внутрь идти.
— Так вроде не впервой. Справлюсь как-нибудь — ответил я и повнимательнее присмотрелся к молодёжи. На первый взгляд все стояли вместе, но центры притяжения с неформальными лидерами внутри, всё равно определялись легко.
На дискотеку собирались со всех уголков микрорайона и с частного сектора, прозванного большой деревней. Кроме них, из-за переезда прибывала молодёжь, жившая за сортировочной. Из-за близости их домов к ЖД путям, прозванные железнодорожниками.
Разумеется, все надели самое лучшее. Сейчас в моде преобладал клёш и мини-юбки. Джинсы тоже попадались, но пока были редкостью.
Я быстро нашёл Витьку Быка, неформального лидера железнодорожной молодёжи. В микрорайоне таких лидеров было около десятка, и одним из них был мой подопечный, Генка Кошель.
Большая деревня тоже разделялась на две части, левую и правую. Соответственно, лидеров там тоже было два. Сейчас за правую сторону, ответ держал Лёша Левша, а левую братья Макаровых, Макар старший и Макар младший. Правда, если дело доходило до драки стенка на стенку, против микрорайоновских, деревенские сразу объединялись, так что разделение было чисто формальным.
Дом отца находился с левой стороны частного сектора, так что в своё время я на дискотеках обычно тусовался в кругу братьев Макаровых.
Правда, и в моё время и сейчас, все эти неформальные лидеры были скорее номинальными фигурами. И никакого криминального подтекста в их положении не было. Скорее они следили за соблюдением правил, принятых в среде молодёжи. Таких, как, драться один на один, лежачих не бить, или если парень идёт с девчонкой, то его не трогать. Изменилось такое положение дел только в «благословенные» девяностые.
Первые полчаса после открытия я простоял между колонн на входе. Наташа Парамонова с дружинниками заняла позицию внутри. Пока заходила основная толпа, никаких эксцессов не происходило. Многие любезно здоровались с товарищем участковым и посматривали на меня без негатива. Первого в дупель пьяного я выцепил, когда поток значительно ослаб.
Устного предупреждения вполне хватило, и парня увели друзья. А вот следующих, начавших возмущаться выпивох, мне пришлось брать за шкирки и отводить к ППСникам.
Обошлось без рукоприкладства. А за то, что граждане слишком бурно выражали своё недовольство, их посадили в милицейский Козлик и отвезли в вытрезвитель.
После этого я зашёл внутрь ДК и занял позицию за гардеробной стойкой. Здесь в фойе происходила своя околотанцевальная движуха, и нередко завязывались конфликты. Одновременно с этим отсюда открывался отличный обзор на малый зал, где находился танцпол.
Меня заметили и сразу прекратили курить рядом с мужским туалетом. А небольшая компания, решившая распить бутылочку портвейна в углу, быстро ретировалась куда подальше.
И опять я невольно вспомнил первые годы своей службы в органах. В 90–91 годах, один я такого шороха навести не смог бы. Немного постояв, я дождался, когда большая часть молодёжи рассосётся, и отправился в зал.
Теперь Наташа Парамонова с парочкой дружинников заняли позицию у распахнутых настежь створок огромных дверей. Кивнув ей, я принялся медленно обходить танцпол по кругу, при этом скорее обозначая своё присутствие, нежели желая кого-то подловить.
И всё-таки во времена моей молодости на дискотеках в ДК было пожёстче. Я ходил туда начиная с восемьдесят пятого и вплоть до ухода в армию. Тогда молодёжь танцевала своими группками по бокам, и только в середине танцпола все перемешивались. Сейчас же в восьмидесятом, группы по территории проживания тоже имелись, но в зачаточном состоянии. И хотя все инстинктивно держались поближе к своим, основная часть танцпола была общей.
Продвигаясь вдоль стены, я оценивал выбранный ведущим дискотеки репертуар. Кроме треков Антонова, ВИА Синяя птица и Самоцветов, хватало итальянской эстрады. Звучали хиты АББА и Boney M. Меня удивило присутствие в репертуаре западных хитов, и, в частности, одной известной всем композиций Донны Саммер.
Разумеется, участкового замечали. Парни приветливо кивали, а некоторые девчонки, разгорячённые танцами, поглядывали с явным интересом. Дядю Сашу здесь знали многие, и не только как участкового. Да и если уж честно, то он был посимпатичнее меня, в любые годы моего прежнего существования.
Любопытство победило, так что на сцену я тоже забрался, чтобы посмотреть, каким оборудованием пользуется местный диджей. Не мешая ему, я постоял около кулис и когда пытался рассмотреть марку бобинного магнитофона, явно западного производства, заметил в зале кое-что по своей части.
Витька Бык стоял у колонны, и как-то нехорошо переглядывался с Макаром старшим. И это мне сразу не понравилось. А потом они покивали
