Основным достижением прошедших лет Белов считал всё же создание относительно точных станков, на которых можно ловить сотые доли миллиметра. Не просто станков, а целый ряд — два токарных, два фрезерных, три сверлильных, три специализированных расточных станка для обработки длинноствольных пушек и ружейных стволов. Последние пушечные стволы получились полтора метра длиной, четырьмя такими орудиями вооружили стены Уральска. Пристрелка дала неплохие результаты, точность стрельбы снарядами восхитила всех участников испытаний. А ещё на пару небольших сверлильных станков уральцы поставили последние модели электродвигателей, маломощные, но надёжные, предполагаемый ресурс до пяти лет.
Белов надеялся на скорое вхождение уральцев в электрическую эру, в двадцатом веке у европейцев на это ушло меньше тридцати лет. Сдерживали ставшие уже привычными факторы, отсутствие рабочих рук и низкая культура производства. Небольшие ежегодные вливания в производство полсотни переселенцев и подростков из дальних и ближних селений, в последние годы не позволяли эффективно развивать производство. Большинство операций на производстве требовали грамотной ручной работы, порой сыщик заглядывался на Булгарию, как источник трудовых ресурсов. Возникали мысли дождаться окончания мирного договора и самому присоединить Булгарию или её большую часть, так хотелось быстрее продвинуть работы по проектам, над которыми больше десятка перспективных команд молодых технарей. Этими проектами старый сыщик стремился закрепить привычку к совершенствованию техники и новым технологиям. Ребята продолжали показанные старейшиной направления исследований по лампам накаливания, сварочным аппаратам и газовым резакам, взрывателям, микроскопам, телескопам, ракетам (пока из дымного пороха), электромоторам, изготовлению металлических трубок и гильз, прочим новинкам.
Белову было чем гордиться, к предстоящему конфликту они подошли на самом высоком уровне подготовки. На вооружении уральцев, в основном командиров, пушкарей и семейных жителей Бражинска, было семьсот сорок три шестизарядных револьвера, калибра десять миллиметров. Ещё две сотни лежали в смазке на складах Бражинска и Уральска, там же хранились три сотни двуствольных ружей и полсотни длинноствольных. Дружинники, численность которых вместе с гарнизонами составила под двести человек, были вооружены таким же количеством двустволок и сотней длинноствольных ружей, дальностью эффективной стрельбы до восьмисот метров. Под чёрных порох были заготовлены две тысячи ручных гранат, в основном, осколочных, все хранились в Уральске и Бражинске, естественно, без начинки, слишком быстро она отсыревала. Хотя, резервный запас чёрного пороха для них обновлялся ежемесячно.
С пушками обстояло не хуже, стандартное вооружение уральских крепостей предусматривало четыре пушки, Уральск, Бражинск, Златоуст и Самара запаслись восемью пушками. На всех двенадцати пароходах, бороздивших Каму и Волгу, стояли по два орудия, да два десятка пушек в Уральске были готовы к транспортировке, на конной тяге в специальных лафетах, либо на санях или лодках. К этим орудиям были приспособлены ручки для удобства переноски, и приданы дополнительно по два сильных переносчика в орудийные расчёты.
Неплохие сюрпризы приготовили уральцы для защиты крепостей из отходов крекинга нефти, особенно хорошие запасы накопил Кисель, построивший перегонный куб и, пользуясь близостью к Каспию, переработал не меньше двадцати тонн нефти. Масла и парафины из нефти пускали в дело, солярка копилась на будущее, мазуты пытались применить для топок пароходов, в основном для трёх, работавших в Самаре. Кисель не хуже Белова понимал опасность истребления лесов вокруг крепости, по его совету следил за регулярными посадками разделяющих посевы лесополос. Одновременно переводить на топливо драгоценное в степи дерево он не спешил, идею с мазутом подсказал сыщик, заставший времена работы котельных на мазуте. Так что, с защитой городов всё обстояло неплохо.
Сейчас уральские командиры решали две основные задачи предстоящей войны, минимизировать ущерб и потери уральцев в ходе операции. Во-вторых, грамотно воспользоваться итогами поражения новгородцев, в котором никто не сомневался. Присоединять новгородцев подполковник не собирался, с этими буянами не оберешься хлопот. В отношении Новгородской республики у него были более интересные планы. Другое дело Булгария, её за эти годы уральцы изучили досконально и составили подетальный план присоединения, с учётом индивидуальных особенностей каждого городка и его старейшин. С этим тоже особых трудностей не предвиделось.
Более сложным был предстоящий захват максимального числа варягов и нурманов, допрос и быстрое выдвижение на захват форпоста на Балтике или севере Скандинавского полуострова. Именно для этих целей и хотел применить дизельные двигатели Белов, лодкам с воинами предстояло пройти волок, на пароходах такая задача была довольно сложной. Лодки, оснащённые дизельным приводом, не будут отличаться внешне от обычных ладей, зато смогут взять на борт много воинов и припасов. И, главное, скорость их передвижения вдвое превысит скорость пароходов. Форпост на Балтике, по мнению старейшины уральцев, представлялся самым удобным выходом в Атлантику. Начиная от огромного рынка сбыта, до возможности достижения Америки, хотя бы для добычи каучука. Нормальное развитие техники без каучука подполковник не представлял. Пробираться по северному морскому пути слишком долго и опасно, выход через Чёрное море всегда может заблокировать Византия, явно недружественная к язычникам-уральцам. А малолюдное побережье Балтики, заселённое родственными славяно-угорскими племенами, такими же язычниками, и хорошо изученный путь от Камы до Онеги, тоже достаточно спокойный, казался самым удобным. В любом случае, новгородцы нужны союзниками, пусть отрабатывают проход до Балтики. Заодно и пригляд постоянный будет за ними, и религиозная ассимиляция пройдёт лучше.
Такие вот циничные планы зрели в мозгу старейшины уральцев, разделяемые, впрочем, всеми командирами. А Сурон даже выбрал и подготовил трёх священников и всё необходимое для строительства храмов на форпостах, он не сомневался, что их будет несколько. Белову повезло, в лице Сурона он встретил не только полное понимание проблемы наступление монотеизма, в первую очередь, христианства, на традиционные верования славян. Бывший волхв считал нападение лучшей защитой и настаивал на активном продвижении уральского варианта славянской религии на запад, в наступление на подбиравшееся к славянским границам христианство. Мусульманство, как убедился сам подполковник, пока не добралось даже до Усть-Итиля и Дербента. С ним можно не спешить, а до активного наступления христианства на Русь оставалось меньше века, если верить официальной истории. К этому времени как минимум славяно-угорская часть Руси должна крепко стоять на уральском варианте своей веры, ещё лучше, если удастся приобщить пруссов и полабских славян. Их судьба незавидна, в истории Белова они были уничтожены и ассимилированы германскими племенами. Сыщик надеялся, что успеет защитить эти племена за оставшиеся годы жизни и поставить им хорошую прививку от христианизации и оккупации.
