Я сидел и ошалело смотрел на сестру. Вот никогда она так резко на меня не давила. Так хмыкнет, укусит морально, или колючку под шкуру загонит. И все. А тут прямо с пеной у рта. Это чего? Непонятно.
— Ты чего сеструха. Белены объелась. Это чего за концерт, я на такое билеты не покупал.
Сестра резко замолчала и потом закусила губу, слезинки покатились по лицу.
— Э. Э. Э. Ты чего? Хорош. Да что произошло то!? Твой козел что ли опять?
Сестра вытерла пальцами слезы и обреченно махнув рукой сказала. Да нет. Дома нормально. Потом помолчала, глядя прямо мне в глаза. — Отец заболел. Проходил плановую медкомисию и, и…
Сестра зарыдала уткнувшись мне в плечо. Я гладил ее по спине и не знал чего сказать. Батя. Железобетонный человек, на котором как на столбе держались все. И наша семья, и наш дом. И производство целого цеха. Да что там цеха то. Весь завод по сути. Директор не раз говорил, что батя вместо главного инженера всю работу тянет, и если бы этот главный не был родственником хозяина, то выпнул бы этого дебила, потому как место главного, оно по всем понятиям только отцовское. Ну и ценил и платил. Одних премий, каждый месяц, раза в три больше чем зарплата. Я долго гладил сестру и сам не решался сказать это слово. Наконец выдавил.
— Рак да?
Сестра закивала головой прямо на моем плече, и завыла еще громче. Я сидел гоняя желваки по скулам и сам не заметил как и у меня по щекам потекли слезинки. Сестра потихоньку успокаивалась и наконец вой перешел в схлипы, а затем она попыталась отодвинутся и посмотреть мне в глаза. Я резко встал, и развернувшись, чуть не строевым, на деревянных ногах вышел в ванну. Потом стоя под струями душа и бреясь, я думал об отце, затем мысли перетекли к моему недолгому попаданству и потом до меня дошло, что надо срочно переговорить с магокомпом. Ну пишут ведь во всех романах что есть заклинание малого исцеления, среднего и большого. А вдруг правду пишут? Выходил я с намотанным на бедра полотенцем и настроенным на серьезный разговор. Прошлепав босыми ногами в свою комнату, я вытащил магокомп из ящика стола, и положив его на столешню притронулся к нему пальцем.
— Эй. Ты тут?
Моментально развернулась голограмма.
— Я все знаю, слышал. Вылечить можно и даже нужно. Но для этого надо твоего отца перекинуть в тот мир, хотя бы на сутки. Затем повторить курс еще два раза, ну что бы наверняка и без рецидивов.
— Хм. Надо подумать. А если он будет спать?
— Это не важно. Пускай спит или бегает, да хоть в футбол играет.
— Ага. Наверное это можно устроить. Давай прячься, я сейчас сеструху позову.
И я запрыгал на одной ноге, натягивая труселя на сырое тело. Потом накинул безразмерные шорты по колено и такую же растянутую футболку.
— Ирин. Иди сюда, разговор есть.
Сеструха с красными глазами и зеркальцем в руке, зашла на порог в мою комнату и с вопросом в глазах встала в проеме двери.
— Ну?
— Есть вариант как вылечить отца.
На меня посмотрели как на больного.
— И как? И почему медицина этого не знает?
Я полез на антресоли. Выволок коробку с дембельским альбомом и прочей армейской атрибутикой. Достал от туда фляжку и показал ее сестре.
— Ир. Ты знаешь сколько стоит содержимое этой фляжки?
— Как я могу это знать, если я даже не знаю что там?
— Это, настойка столетнего женьшеня. Одна доза, стоит примерно тринадцать евро, если отдать оптом не менее десяти. Здесь миллион доз.
Сестра скептически улыбнулась.
— Ты хочешь сказать что у тебя на антресолях два года валяется десять миллионов евро?
— Да. И не надо скепсиса сестра. Я тебе ни разу не врал. Почему я должен это сделать сейчас? Тем более ситуация к шуткам не располагает.
Сестра сразу стала очень серьезной, затем лицо просветлело и она уже другим, уверенным голосом сказала.
— Мы продаем это, и на эти миллионы лечим отца где нибудь в США или Израиле.
— Нет. Я это отдаю человеку который эту настойку делал, а он взамен вылечит отца.
— А кто ее делал?
— Бурят один. Шаман однако.
И я улыбнулся.
Сестра возмущенно распахнула глаза и проговорила.
— Да ты точно куку, братец. Если это действительно стоит таких денег, то у нас есть хотя бы один шанс из тысячи. А твой шаман!! Это, это. Шарлатанство это.
Сестра даже задохнулась от возмущения. Я просто притянул ее к себе и сильно прижав тихо сказал.
— Верь мне Ир. И помоги убедить отца и мать на эту поездку.
Ирка шмыгнула носом и спросила.
— Он точно батю вылечит?
— Точно Ир, точнее не бывает.
— Тогда почему про него никто не знает, там бы в этом лесу, очередь до Аляски бы стояла.
— Ир. Он за деньги не лечит. А вот за эту фляжку, вылечит.
— Странно как то.
— Да нет. Просто человек живет в своем мире, и в его мире, деньги это так, пустое баловство.
— Борь я не понимаю. Но так хочется в чудо верить.
Потом взгляд сестры стал колючим и пронзительным. И сестра продолжила.
— Слушай меня брат. Я в лепешку расшибусь, но отец с тобой съездит. Но, если результата не будет, то после поездки, ты мне вот на этот стол положишь десять миллионов евро. И я сама начну лечить отца или в США или Израиле. Сроку тебе будет не более двух месяцев. Если сейчас ты дашь слово, то я уговорю всех. Ты согласен на такие условия.
Я чмокнул сестру в щеку и сказал.
— Спасибо Ир. И да. Я согласен на твои условия. По рукам.
Я протянул руку и слегка сжал ладошку сестры, которую она мне подала.
— Так сеструха. Работы много, а время мало. Я переодеваюсь и полетел. Давай, давай двигай на кухню. Там посуду помыть надо.
Ирка возмутилась.
— Чего это, на кухню то. Иди и сам мой, бездельник. Проспал почти сутки.
— Мне некогда. У меня важные мужские дела. И вообще не княжеское это дело посуду мыть.
— А княжну значит можно на кухню загонять!?
— Не просто можно, нужно.
За что тут же получил подзатыльник и выталкивая сестру из комнаты заработал еще парочку. Слушая возмущенные вопли и призывы всех кар небесных на голову мужиков оптом и в розницу я быстренько переоделся и забрав ключи от проходимца, вышел в коридор. Зайдя на кухню, где сестра мыла посуду и продолжала рассказывать в пустое пространство как она любит мужиков, я чмокнул ее в щеку и сказал.
— Я тебя тоже люблю сеструха. Все меня нет. Вернусь поздно. И смотри мне, ужин что бы был готов.
Сеструха возмущенно запыхтела и еле увернувшись от хлопка сырым полотенцем, я выскочил за дверь. Потопал я для начала в гараж, благо в нашем городке не было заморочек со свободным местом и многие гаражи строились прямо во дворе домов. А в гараже меня поджидал мой джип по имени Вранглер. Я когда с армии пришел, прокатился до Москвы, где и приобрел это чудо амеровского автопрома. Затем, в той же Москве за две недели мне из него сделали, ну не монстра конечно, но монстрика. Тюнинганули его прилично. И люстры, и багажник из титана, и лебедка и еще, еще, еще. Две недели и минус из моего кармана два с лишним ляма. Да уж, тюнинг, почти по цене новой машины. Но я был доволен как слон под дождиком. И самое главное все изменения были внесены в ПТС машинки. Так что гайцы просто обламывались, когда меня тормозили. Теперь этот монстрик должен был оправдать и надежды и деньги которые были в него вбиты. Но перед дальней дорогой надо было машинку проверить и подготовить, поэтому я ее завел и поехал к своему однокласснику. Наш Коля всегда отличался скрупулезностью, вдумчивостью переходящей в занудство и фанатичной любовью к технике. Этого оказалось достаточно что бы Коля к двадцати пяти годам приобрел имя и свою СТО. Народ к нему если не в очередь стоял, но приезжал строго по записи. Я же на правах дружбана, с которым Колян сидел за одной партой, мог себе позволить привалить в любой момент, чем и воспользовался. Повспоминав школу и накатив грамм по тридцать, пятьдесят, сто(именно в такой последовательности) я вызвал такси и поехал на вокзал. Мне нужен был билет на завтра до облцентра. А машинку Коляныч оставил на недельку у себя. Теперь можно было быть спокойным, и отправляться хоть в кругосветку. Просто весь город знал, техника которая прошла через руки Николая ломается крайне редко и только по вине прокладки(между креслом и рулем), хех. Затем заехал к еще одному знакомому и договорился что через трое суток он меня встретит на своем УАЗике(таблетке). Я собирался учинить набег на спортивные и туристические магазины в облцентре. После чего со спокойной душой пришел домой и засел за составление списка выживальщика. Да, да. Моя светлость собирался в том лесу, куда меня выкинул магокомп, делать базу. Да что я все магокомп, да магокомп. Надо имя дать. Я повернул голову и прислушался. Тишина. Пока тишина. Сестра пошла пошопится, ибо заявила что холодильник почти пустой, ну а родители пока по работам. Отец кстати звонил, сказал что потихоньку увольняется и сдает дела. Я молча про себя перематерился. Сцуки, да же больничный не стали оформлять. Козлы. Списали человека. А человек, этому заводу двадцать лет жизни отдал. Но вслух сказал.
