По лицам присутствующих было как раз видно, что маркиза зря тратит свои нервы, и именно вот это они прекрасно понимают.
– Но почему такая суровость? – пожала плечами герцогиня ирэна Снежнецкая – статс-секретарь императрицы, недавно вернувшаяся из очередной командировки в одну из окраинных систем. – Дело конечно скандальное...
– Почем я знаю? – фыркнула графиня Черская. – Может быть, девчонка своей выходкой нарушила какие-нибудь внешнеполитические планы императрицы?
Кто знает, что у нашей правительницы в голове? И вообще – что мы так шумим? Ты, Алиса, зря нагнетаешь обстановку. Можно подумать, нашу теперешнюю царицу в детстве мало пороли? Да и нас с тобой – тоже.
– Сейчас другие времена, и принцессу воспитывали совершенно по другому...
– Вот то-то и оно, что воспитывали не так, как надо! – хмыкнула Кукушкина.
Однако ее мало кто поддержал.
– Может, все-таки побеседовать с Антониной? – тоненько протянула маркиза Здислава Неро – самая молодая из присутствующих, недавно вошедшая в их число. – Если вы боитесь... я готова сама...
Собравшиеся дружно зашикали.
– Или ты не знаешь, что Антонина никогда не отменила ни одного указа? – саркастически рассмеялась Сэй Кикуджиро. – Брось, и не ломай себе карьеру!
– А если..., – нерешительно начала вице-канцлер.
– Что?? – напряженно повернулись к ней все собравшиеся.
– Ну, я подумала... может, нам... ввести императрицу в заблуждение? Ну, там составим акт о порке, оформим ссылку на какую-нибудь тыловую базу, а на самом деле спрячем Милисенту где-нибудь в наших имениях, гарем для вида расформируем, а на самом деле тоже где-нибудь у себя спрячем... до поры до времени...
– Но у Милисенты еще нет гарема, – робко напомнила главная егермейстерша.
– Да это-то как раз пустяки, – махнула рукой Таисья. Скинемся, подруги, по одному-два мужичка – вот и гарем. Потом же и заберем их обратно.
А когда Ее великолепие остынет – подсунем указ о снятии опалы, и все будет тип-топ...
– Ладно, попробуем, – вздохнула Алиса, – Убедили, соратницы.
«И что я тут делаю?! – вдруг подумала Ирэна. Зачем мне вся эта придворная канитель?»
Да, совсем как в старом анекдоте – как сказал генерал, застав своего адъютанта, кувыркающейся с тремя своими мужьями разом. «Ну я то ихняя жена, но тебе, девочка, зачем это надо?» Послать бы эту политику подальше, уехать в поместья, забыть обо всем, заняться наконец, устройством своей личной жизни, и воспитанием дочки – оставшейся от второго и последнего из ее неудачных браков.
Но – нельзя. Потому что – не так уж много по настоящему надежных людей, вокруг трона. И тем более – не так много настоящих друзей у Антонины.
Хотя последняя попытка дворцового переворота была подавлена в Амазонии уже почти полтора века назад, но друзья царствующей особе нужны, быть может, больше, чем кому-нибудь другому.
Может быть, все-таки ей следует переговорить с императрицей? Нет, не стоит. И дело не в монаршем гневе, который может на нее обрушиться. Просто – она слишком хорошо знала свою давнюю подругу, чтобы не знать, что та и в самом деле очень редко меняет принятые решения. Больше того – попытки отговорить от них зачастую приводят к обратному результату. В этом смысле Антонина ХIII удалась вся в прабабку – Антонину Х, она же Великая.
...Наверняка, члены «Теневого кабинета» весьма удивились бы, узнав, что указ, который они так яростно обсуждали, и который по идее пока не должен быть известен никому, кроме узкого круга посвященных, в данный момент так же обсуждается в одном из особняков, принадлежавшем не кому иному, как лидеру радикальной оппозиции – княгине Катарине де Орсини.
Сейчас, правда, выступала не она, а маркиза де Трухильо.
Обсуждала она, правда, не сам указ – ее давно уже занесло несколько не в ту степь.
– Радикалы стали играть при дворе и в империи непозволительно низкую роль! Я считаю, мы должны воспользоваться ситуацией, и незамедлительно поставить вопрос... – задыхалась от возмущения маркиза де Трухильо. Какой вопрос следует поставить, и куда, она не уточнила, торопливо налив полный стакан квасу, и влив в пересохшее горло.
– Мы видим, как падают нравы, как славные традиции Антонины Великой забываются, как разложение все явственнее дает о себе знать! – продолжила она, отдышавшись. – Дошло до того, что не только мас... маскулинисты (слово это на выговорила с неприкрытым отвращением) почти открыто собираются на свои мерзкие сходки! Нет, мало и этого – вы подумайте – даже среди нас, сильного пола, появились сторонники безумной идеи равенства женщин и мужчин!
– Я готова простить девчонке даже эту ее выходку – вернулась она ближе к теме. – В конце концов, быть может, кроме не нашлось подходящих мужиков: чего еще ждать от извращенного патриархального мира?! Но даже довести дело до конца у нее не хватило пороха, черт возьми! Уж лучше бы девушку себе нашла, честное слово!
Кое-кто неодобрительно поморщился.
Конечно, сейчас не прежнее суровое время, не эпоха Антонины Х, но все равно не стоит так открыто бравировать своей нестандартной ориентацией – особенно в ее почтенном возрасте. Пусть закон и люди и снисходительно относятся к маленьким слабостям сильного пола. Но ведь не зря сказано в святом писании: «Когда богиня Великая Мать создавала женщину и мужчину, она создала все части тела их именно для того, для чего нужно, а не для того, чего не нужно...». Именно поэтому все поползновения использовать детородные органы не так, как предписано природой, и не к субъекту другого пола (чем грешат извращенные патриархальные миры) сурово осуждаются моралью и законом. Ну, к женщинам этот закон, положим, и впрямь куда снисходительней...
– Я готова полностью согласиться с маркизой, – сообщила виконтесса Далласская, – Двор погряз в непозволительной роскоши! А в это время число вынужденных работать мужчин неуклонно растет, ибо женщины уже не могут прокормить свои семьи! Из-за больших размеров гаремов наблюдается и дефицит мужчин – уже нередки случаи, когда несколько женщин вынуждены вскладчину обзаводиться одним мужем – где это видано?
Да еще эта идиотская мода – заводить детей не как установила природа, а с помощью врачей – некоторые идиотки вообще месяцами стоят в очереди за элитной спермой!
И это в то время, как у одной только Антонины в гареме четыре сотни здоровых лбов!
Нужно потребовать от Антонины принять закон против роскоши, и немедленно ограничить предельное число мужей – хотя бы полусотней для знати, и десятком для простолюдинок! Нужно защитить нашу мораль!
Императрица с ее либеральной политикой перешла все границы допустимого...
все высокое собрание начало наперебой высказывать претензии к власти, и ругать правящую династию.
Разошлись они только часа через три, вдоволь наговорившись, и получив от почти все время молчавшей княгини де Орсини – лидера радикальной партии, приказ – быть наготове, и ждать, начав действовать по первому же сигналу.
Но ушли не все – осталось несколько самых доверенных соратников (вernee – соратниц).
– Ну, что, подруги – видели? – начала она, взяв быка за рога, сразу, когда они остались одни. Ясное дело – с этими нашими мартышками пива не сваришь.
А вот мы с вами сварим. Итак – слушайте, мои славные подруги, что я предлагаю...
Ее никто не перебил – выступления вождя оппозиции всегда были весьма толковыми, а случившееся событие было таково, что лучшего случая в очередной раз атаковать трон, представить было невозможно.
Старпом «Старины Роджера» Эндрю Флайнт, в сопровождении еще трех помощников, проводил очередную ревизию сокровищ, собранных его лихой командой за год с небольшим разбоев и грабежей.
Ревизия состояла главным образом, в следующем: открыв шифрозамки на всех шести сейф-сундуках, Флайнт созерцал спрятанное в них добро, сверяясь изредка с записями в своем электронном блокноте, время от времени погружая руки по локоть в глубину содержимого, извлекая то одну, то другую вещь, и любуясь ею в свете тусклых панелей дневного света.
Правду сказать, тут было чем полюбоваться.
Грудой лежали драгоценности – ожерелья и серьги из кампийского янтаря и новопанамского полосатого сапфира, искусные диадемы, кулоны и браслеты лучших ювелирных фирм Ойкумены, и даже некоторое количество старинных, носивших неподдельную печать времени антикварных драгоценностей – возможно, еще украшавших шеи и запястья красавиц Старой Земли – не исключено, что и задолго до космической эры.
В других сундуках хранились деньги.
Тут были платино-иридиевые тонкие пластины Халифата, расчерченные арабской вязью, голографические цветные фантики Нубии, морды – деньги далекой Великой Мордовии, сплошь покрытые микроскопическими портретами знаменитых сограждан, золотые и серебряные кредитные карточки на предъявителя, с логотипами крупнейших банков Вселенной, пачки акций и облигаций... Было несколько тюков валюты стран отдаленных и вообще – Флайнту неведомых – которые он хранил на всякий случай.
