поставить ультрафиолет в прожекторы аэропорта с такой же скоростью, как в столице, возможности нет. Так что у этого пленника, имя которого еще предстояло определить, были все шансы пробраться на судно и разобраться с настоятелем.
— Николай Дмитриевич, — вновь обратился я к лейтенанту, — пусть ваши специалисты аккуратно снимут это устройство. Позднее вам, скорее всего, прикажут отправить его в Москву.
Лейтенант не стал указывать мне, что я не имею права им командовать. А я дал знак своим людям, и вокруг меня образовалась небольшая коробочка. В окружении охраны я двинулся навстречу Патриарху Московскому и Всея Руси.
Людвиг скрылся, но вывел меня на того, кто сможет дать ответы на интересующие меня вопросы. Возможно, навестивший меня ключник намеренно посетил аэропорт, чтобы я смог поймать убийцу, посланного другим членом общества Януса.
Это укрепляет мою веру в то, что среди ключников есть как минимум две команды. И одни из них желают замести следы, а вторые пытаются их подставить. Моими руками убрать собственных братьев. Но тогда выходит, что в своем послании Людвиг имел в виду не все общество, а только самого себя и своих сторонников. Является ли одним из них Алистер Виндзор, пока что непонятно.
— Ваше святейшество, — поклонился я, приветствуя патриарха. — Я рад видеть вас на своей земле. Надеюсь, визит в Красноярск запомнится вам надолго. Мои подданные с радостью придут на вашу службу. Вы ведь не откажете своим прихожанам в этом?
Отец Мефодий медленно кивнул мне в ответ.
— И я рад посетить ваше Красноярское княжество, — мягким, вкрадчивым голосом, который мог бы заставить любого собеседника поверить в благостность его святейшества, произнес он. — И я выступлю перед людьми, Дмитрий Алексеевич. Но сперва нам нужно поговорить о делах менее радостных, чем мой визит.
Я кивнул, после чего повернулся к великой княжне Выборгской, все так же поддерживающей патриарха.
— Анна Михайловна, — поклонился я, как того требовал этикет. — Добро пожаловать в Красноярск. Я уверен, что вы останетесь довольны нашим гостеприимством. И позвольте выразить благодарность за помощь в поимке преступника.
Соколова открыто улыбнулась, ничуть не хуже, чем в те времена, когда мы обсуждали наше возможное посещение новогоднего приема у государя.
— Я слишком хорошо вас знаю, Дмитрий Алексеевич, — произнесла она. — Так что и не могла не откликнуться на вашу просьбу. Тем более что и у меня будет, о чем вас попросить.
Я кивнул.
— Я передам своей невесте, что вы желаете с ней встретиться, — сказал я, не сводя взгляда с ее лица. — И приглашаю вас посетить наш особняк этим вечером.
— С радостью воспользуюсь приглашением, — ответила она.
И никакого долга между нами. Анна Михайловна откликнулась на мою просьбу, я в ответ организую встречу с Морозовой. Взаимовыгодный обмен.
Приветствовать игумена Павла я не стал — рангом не вышел настоятель. А пока мы вели беседу, ЦСБ уже подъехала ближе. Патриарх Мефодий первым направился к ожидающей его машине, остальная делегация последовала за ним.
Я же дождался, когда гости погрузятся в автомобиль, и только после этого забрался обратно на сидение «Монстра». Пока патриарх будет устраиваться, у меня есть важное дело.
Ведь подосланного ключниками убийцу нужно допросить. И что-то мне подсказывает, что майор Зыков с этим делом справится из рук вон плохо. А мне, как говаривал Емельян Сергеевич, непременно нужно практиковаться.
Вот и посмотрим, что он мне поведает.
«Оракул» оживился, выводя на линзу результаты сканирования ДНК с моего стола и сравнения отпечатков, снятых Кириллом с ручки двери в особняке.
В известных нам базах данных ни одного соответствия не нашлось. Кто-то очень сильно постарался, чтобы сложилось впечатление, как будто Людвига не существует вовсе. Единственное его изображение до текущих событий — картина давно мертвого художника. Ни отпечатков, ни совпадений ДНК, ни настоящего имени, ни других следов.
Но это не значит, что никаких записей о нем в действительности не существует. Это лишь говорит о том, что у меня пока нет к ним доступа. Но это — вопрос времени.
«Монстр» выехал с территории аэропорта, а я бросил взгляд на камеры внутренних помещений, где и появились частоты Людвига. Сейчас часть моей охраны собирает там каждую пылинку, к которой прикасался ключник. Вряд ли это действительно поможет его вычислить, но я не собираюсь упускать ни одной детали.
Телефон завибрировал, и я ответил.
— Князь Романов слушает, государь.
Михаил II не стал ходить вокруг да около.
— Дима, какого черта происходит в твоем Красноярске? — спросил он беззлобно, однако раздраженно. — Еще один невидимка?
— Да, государь, — ответил я. — Сейчас я еду проводить его допрос. Но, подозреваю, он собирался убить настоятеля Павла, чтобы тот не проболтался, кто помог Татьяне Игоревне инсценировать свою смерть.
Царь помолчал несколько секунд, я слышал лишь его напряженное дыхание.
— Выпотроши его, Дима, — велел Михаил II. — Отчет передашь Невскому.
— Слушаюсь, государь.
— И еще одно, Дима, — вздохнул он. — Тебя ждут лаборатории. Но я понимаю, что дергать тебя в столицу сейчас бессмысленно.
Я улыбнулся. Необходимость ехать в Москву была бы действительно не ко времени. Не тогда, когда у меня под боком орудуют ключники.
— Так что завтра с утра тебе организуют удаленный доступ к лабораториям, — продолжил Михаил II. — Пора начинать работу, князь.
Пленника разместили в карцере отделения Царской Службы Безопасности. Со мной до двери дошел лейтенант Курпатов — майор был занят срочным разговором с Москвой. Как я и планировал, после беседы с царем предложил Ворошилову сменить главу красноярского подразделения ЦСБ. Так что Андрей Викторович сейчас наверняка обсуждает возможные перемены на местах.
В сущности-то Александр Сергеевич не плохой сотрудник. Просто мне он не подходит совершенно. Слишком Зыков тяжел на подъем, и не та у майора хватка, чтобы быстро реагировать на вызовы. При Измайлове, возможно, это было правильной политикой, но теперь великих князей здесь нет, и темп событий изменился.
— Я должен присутствовать, князь, — негромко сказал мне Николай Дмитриевич, после чего добавил: — Инструкции.
Я взглянул на него с ухмылкой.
— Что ж, возражать не стану, — сказал я. — Но если после этого допроса вам придется переехать в столицу для дальнейшего разбирательства...
Лейтенант качнул головой.
— Я служу государю, Дмитрий Алексеевич, — произнес он с чувством. — Прикажут ехать, значит, поеду.
—
