и, бросив окурки в пепельницу, двинулись на улицу. Маленький Дон на ходу поправлял волосы, вытащив из внутреннего кармана маленькую расческу, больше похожую на нож, Джек взглянул на товарища и усмехнулся. Донс, конечно, был ещё тем джентльменом и у него действительно всегда имелся при себе нож. Этот бандит, был голосом разума в банде Разини, но даже это не мешало ему вонзить нож в спину тому, с кем минуту назад он заигрывал и улыбался. Джек знал, что свою обаятельную улыбку, Илья не сбрасывает даже когда делает грязные дела. Впрочем, то скорее следствие, а не причина. Из всей банды Илья Донс был самым чистым, если это можно так назвать. И, как иногда думал Жеменес, самым опасным одновременно.
Доходяга Роб надел на голову широкополую шляпу и провел по ней рукой. Колкий и вспыльчивый, он никогда не упустит возможность вступить в перестрелку или посетить очередной бордель. Джек часто говорил ему, что все грехи их банды Роб собрал в себе, а тот лишь довольно усмехался. Впрочем, это делало Роба довольно предсказуемым, так что Палач всегда знал, что от него можно было ожидать. Марти, напротив, был всегда суров и молчалив, казался максимально погруженным в свою работу. Среди членов банды это вызывало уважение, вместе с постоянными насмешками на тему, что легче заставить шлюху снова стать девственницей, чем убедить Марти хоть на пять минут перестать думать о делах банды.
Джо шел рядом, не обращая внимания ни на что. Настоящий солдат банды, Дон сказал — Джо сделал. Поэтому Разини часто и доверял именно ему охрану своей драгоценной шкуры. Джек и сам доверял ни один раз спину в перестрелке Джо, поэтому с таким выбором был более чем согласен.
— Как будем действовать? — спросил Марти, догоняя Джека и похлопав его по плечу.
— Зайдем и уберем мусор, — пожал плечами Джек. Жеменес сомневался, что анархисты засунут в гостиницу большую банду. Слишком много подозрительных личностей отпугнет клиентов и не принесет никакой прибыли.
— Думаешь разумно лезть в лоб?
— Нет, — покачал головой Палач.
— Перестрелка, — после недолгой паузы подал голос Донс, который услышал их размышления на сей счет, — привлечет внимание всех — банд, полиции и граждан, нужно действовать тихо.
— Опять переговоры, Донс? — усмехнулся Роб, вышагивающий позади Марти и Джека.
Банда уже почти вплотную подошла к гостинице. Здание тянулось вверх и, насколько помнил Джек, оно считалась самым высоким зданием в городе — идеальное место, чтобы привлечь внимание. И теперь им нужно сделать все возможное, чтобы максимально этого не делать. Обычная работа, если так подумать.
— Они самые, — кивнул Илья.
Джек осмотрелся. Улицы Дальнограда были чистыми настолько, насколько вообще могли они быть в портовом городке с несколькими заводами и различными производствами. В Дальноград ехали не за развлечениями и отдыхом, хотя его и называли неформально южной столицей страны, в действительности это была грязевая яма, куда стекаются рабочие и всякие маргиналы. Первые шли за легкими деньгами, вторые за тем же, но вот рыться в грязи они не желали, предпочитая пачкать руки в крови. Джеку показалось странным, что они сунулись в это место именно как маргиналы. На службе у Крыстика они тоже были не ангелы, но там они выглядели как члены высшего общества. Крыстик никогда не действовал грязно, предпочитая минимальный ущерб своей репутации, именно поэтому он и был не только одним из богатейших людей страны, но и успешно прятал огромную криминальную империю. Его уважали даже враги, но будут ли здесь уважать их и дона Разини?
— Джек, я могу зайти с черного хода с Джо, — вывел его из воспоминаний Роб, вертя пистолет на пальце. Джек и не заметил, как они подошли к широкой гостиничной парковке, на которой стояли машины.
Палач огляделся. Здесь хватало много хороших экземпляров. Не будь он мафиози, то бы мог заниматься угоном автомобилей или скручиванием колес.
«Что за мысли, Джек? Размышляешь о недостойной работе, когда у тебя под рукой скоро будет золотой куш».
Как всегда внутренний голос звучал один-в-один как тембр отца. Старик всегда смотрел на Джека этим взглядом, который тот ни капли не забыл даже спустя столько лет. Вселенская тяжесть и глубочайшее разочарование сквозило в этом взгляде и худшее то, что Жеменес понимал, что отец имеет на то полное право…
— Ты сегодня задумчивее обычного, — заметил Марти, проверяя у себя под пиджаком обрез.
— Это адаптация от переезда, — усмехнулся Джек и стукнул по боку, там, в кобуре висел его верный пистолет, — значит так, Донс и я идём через главный вход, а вы, парни, через черный. Пальба это последнее, что нам нужно, но если без неё не обойдется, то вам нас придется прикрыть.
Джо поднял руку, давая понять, что он хочет подать голос и что-то уточнить.
— Джо?
— А если на черном входе будут нежелательные лица?
— Устранить.
— Можно громко?
— Нет, нельзя, — начал раздражаться Донс, — что за вопросы⁈ Джек ясно сказал, пальба, в крайнем случае. Потом мусор выносить замучаемся.
Бандиты усмехнулись и принялись расходиться на позиции. Джек проводил свою боевую силу взглядом и вдохнул свежий воздух Дальнограда. Это место было странным, оно влияло на него со странной силой романтизма и удрученности. Дальноград сам был городом парадоксом. Здесь было всё, чтобы создать богатую и беззаботную жизнь, но он стал местом неизвестности или… страха. Страха за будущее. Приехав первый раз в Дальноград тебе кажется, что ты прибыл в райское местечко, но чем дальше ты уходишь вглубь города, то видишь его истинное лицо. За яркими вывесками прятался криминал, на заводах трудились работяги, которые только и делали, что гудели своими машинами, а вечером приходя домой, они стремились скорее забыться в дешевой выпивке или во сне, чтобы на следующий день вновь повторить то, чем занимались раньше. Настоящая петля, которую разорвать можно одним способом — покинуть этот город. Вместо этого банда Разини с улыбками на лице сама шагнула в эту петлю.
— Тоже заметил? — спросил Илья, когда они шли к главному входу в гостиницу.
— Что именно? — медленно протянул Джек.
— Мы здесь, как собаки, ходим и побираемся. Выгорит дело, заявим о себе, а нет либо будем мертвые, либо в тюрьме.
Джек заметил, что его товарищи тоже размышляют над тем, зачем они прибыли в это место. Было множество городов, где можно было развернуться
