Ян приоткрывает глаза-щёлочки и видит крашеную стену.
У слюны какой-то химический вкус. Сначала он просто лежит на боку, потом поворачивается на спину. Его одежда на нём, паспорт и кошелёк на месте. Под ним свежая простыня, под головой хлипкая синтетическая подушка.
Комната? Палата? Камера? — не большая и не маленькая, приблизительно три на три метра. В углу — ширма. В другом углу — металлический столик. Ножки привинчены к полу. Стула в комплекте не прилагается.
Цвет стен — нейтральный, желтовато-песчаный, приятный для глаз. Потолок очень высоко, метрах в четырёх. Стандартная офисная плитка в мелкую дырочку и два блока по четыре лампы дневного света.
Дверь металлическая. Судя по петлям, открывается внутрь. Ручки со стороны комнаты нет, только ячейка замка. Самое время паниковать.
Ян садится, свешивает ноги с высокой койки, только кончиками пальцев дотягивается до пола. Ботинки с него кто-то снял и аккуратно поставил рядом.
Щёлкает дверной замок, на пороге появляется немолодой мужчина в белом халате, лысый и одноглазый. В одной руке он держит стул, в другой блокнот. Он прикрывает дверь локтем, и кто-то невидимый по ту сторону тихо задвигает защёлку.
— Здравствуйте, — говорит мужчина. — Меня зовут доктор Руай. А вы — можете назвать своё имя?
— Ян. Ян Ван.
— Очень хорошо, — доктор Руай явно удовлетворён ответом. — Мы очень переживали за вас.
Он садится боком к столу, кладёт ногу на ногу, пристраивает на колене блокнот.
— Где я? — спрашивает Ян.
— Что вы помните последнее? — игнорирует его вопрос доктор.
Яна бьёт дрожь. Прозрачная собака выпрыгнула сквозь металлический борт фургона, чтобы вцепиться мне в горло…
А Стекляш, мой знакомый прозрачный человек, превратился в ракету и разнёс тварь на куски. Отличная история для обсуждения со специалистом.
— Городская площадь, — говорит Ян. — Я шёл… гулял. Ближе к полуночи, наверное. Там почему-то было очень пустынно и неуютно. Мне показалось, что за мной всё время медленно едет машина. Какой-то грузовой фургон. Я побежал, а потом упал. Дальше не помню.
Руай слушает его, одобрительно покачивая головой, что-то добавляя в свои записи.
— Скажите, вы раньше были подвержены галлюцинациям?
— Что вы имеете в виду?
— Не знаю, — доктор доверительно улыбается. — Мало ли. Какие-нибудь призраки. Полтергейст. Инопланетяне. Или, может, видите то, что недоступно остальным?
Руай говорит очень мягко и спокойно — мол, дело житейское, с кем не бывает, просто расскажи нам, что тебя тревожит.
— Где я? — повторяет вопрос Ян.
— Видимо, вы испытали сильный стресс, и крайне важно разобраться, чем он был вызван. Дело в том, что когда нас вызвали, вы лежали на лавке в вокзальном зале ожидания. Свернулись как эмбрион, окаменели. Зрачки не реагировали на свет. Мы очень испугались за вас, да и за себя тоже. Город небольшой, сложные случаи встречаются редко. Нужно было действовать быстро, а ошибка поставила бы крест на нашей репутации. К счастью, всё обошлось. Вы в частной клинике, Ян. На вокзале вам сделали укол, купировали кататонический ступор, привезли сюда. Тридцать часов назад.
— Почему я заперт?
— Палаты типовые, — смеётся доктор Руай. — Публика, знаете ли, разная бывает.
— То есть, я могу идти?
— Разумеется! Урегулируем небольшие формальности, оформим бумаги. И, если вы не против, я хотел бы задать вам пару вопросов про ту площадь, о которой вы рассказали вначале. Так сказать, профессиональный интерес.
— Мне не очень хотелось бы…
— С вами раньше не случалось приступов?
Ян отрицательно мотает головой.
— В таких случаях очень важно разобрать все возможные причины, почему ваше состояние ухудшилось таким стремительным скачком. Наверное, выдались непростые деньки, да? Усталость, растерянность, странные мелочи, всё накапливалось постепенно? Почему щуритесь? Больно смотреть на свет?
Он всё про меня знает, думает Ян. Может даже, больше меня самого. Ведь то, что творилось всю неделю — это, и правда, ненормально! До психушки недалеко… Собственно, я уже тут. Наверное, стоит воспользоваться случаем.
— Я действительно очень устал. Нервы, наверное. Попал в непривычную ситуацию, разволновался, и чем дальше, тем больше обо всём думаю, думаю… Плохо сплю, всякая ерунда мерещится.
— Какая ерунда? — заинтересованно уточняет Руай.
Про прозрачных людей Яну всё равно говорить не хочется. Надо бы выбрать какой-то другой пример.
— Ну, допустим, в понедельник я во сне увидел место, где никогда не бывал. А уже в среду оказался там. Очень, знаете, странное совпадение.
— А что за место?
— Музей волшебных фигур в Цвайбрюккене. Знаете, там такая выставка-продажа амулетов. Звериные фигурки металлические. Талисманы атлантов, тотемы, гороскоп, что-то в этом духе.
— Ну как же не знать! — кивает доктор.
И, чуть помедлив, добавляет:
— У них много рекламы сейчас, назойливые господа. Вы-то, небось, тоже приобрели амулет, а? Они там умеют уговаривать.
— Нет, — улыбается Ян. — Зачем мне?
— Да ладно, — доктор понимающе улыбается в ответ. — У вас, наверное, своя фигурка! Получше, чем у этих кустарей. Стесняетесь, что ли? Перестаньте! И у взрослых людей могут быть свои игрушки. Покажите, а?
— Что показать? — недоумевает Ян.
— Фигурку. Ваш амулет. Кулон. Брелок. Я не знаю, вам видней.
Он само радушие, этот доктор Руай. Пиратская повязка даже делает его симпатичней. Морщинки на висках выстраиваются в добрые лучики. Но взгляд единственного зелёного глаза жжёт, требует, угрожает.
— Ну же?!
Яну не очень понятно, чего от него хотят. Но он чувствует, что лучше разобраться с этим недоразумением прямо сейчас. Во рту становится сухо.
— Это… это мне один близкий человек подарил, — чуть смущённо говорит Ян и лезет за ключами.
В кармане пусто.
— Это вы забрали мои ключи?
На доктора Руая смотрят строгие светло-серые глаза.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Родился в 1971 году в Москве. Получил высшее техническое образование (МИРЭА, инженер-оптик).
Больше пятнадцати лет занимался международным туризмом, курировал проекты в Италии, Франции, Германии. Постоянно путешествуя и общаясь с «местным населением», составил собственное представление о жизни современной Европы. Свободно говорит на итальянском и эсперанто, достаточно бойко — на английском, «как собака» — на французском (кое-что понимает, но мало, что может сказать). Ещё брался за литовский, финский, шведский, турецкий и испанский. Не пригодилось, недоучил.
Выпускник Высших литературных курсов в Литературном институте им. Горького
(2006 год, проза, красный диплом, семинар Е. Ю. Сидорова).
В настоящее время работает в области перевозок опасных грузов.
В 1995 году в издательстве «Импето» вышел трёхъязычный поэтический сборник автора — «Музыка — это сны» (на русском и английском) / «Plejo» («Самое», на языке эсперанто).
Сборник рассказов «Обмен заложниками» («Форум», 2008) назван лучшей дебютной книгой по версии журнала «Мир Фантастики».
Повесть «Мальчик с саблей» («Дружба Народов», 2010) стала лауреатом Премии Белкина.
«Тени» — дебютный роман автора.
По опроснику Марселя Пруста
1. Какие добродетели Вы цените больше всего?
О, добродетелей полно! Чувство меры. Умение признавать собственную неправоту. Готовность поступиться личным ради общего дела. Чувство юмора — тоже несомненная добродетель!
2. Качества, которые Вы больше всего цените в мужчине?
Уверенность в своих силах. Умение пренебрегать мелкими неудобствами. Верность данному слову. Открытость.
3. Качества, которые Вы больше всего цените в женщине?
Наверное, самоотверженность. Всеобъемлющее понятие! Это и «коня на скаку», и в «горящую избу» — разбаловали нас классики! — и доверие, и нежность, и готовность идти до конца.
4. Ваше любимое занятие
Что-нибудь изобретать, выдумывать, заниматься прожектёрством. Из меня вышел бы отличный Манилов — и почему я как-то иначе устроил свою жизнь?
5. Ваша главная черта?
Об этом надо бы кого-то другого спрашивать! Хочется надеяться, что лёгкость. Не люблю напрягать окружающих и, соответственно, рассчитываю на дружественное отношение к себе.
6. Ваша идея о счастье?
Счастье — это когда есть достаточно времени, чтобы заниматься любимым делом и быть с любимыми людьми.
7. Ваша идея о несчастье?
Несчастье — это когда становится невозможным проживать то, что заранее придумал. Расшифровывать не буду — не хочу об этом рассуждать.
8. Ваш любимый цвет и цветок?
Жёлтый. Если жёлтый занят, то оранжевый, я непритязателен. Цветок — золотой шар. Это цветок счастья.
9. Если не собой, то кем Вам бы хотелось бы быть?
