Снова сменив личность, я забрал чемоданы из камеры хранения и вылетел в Лондон, там, на пароме в Гавр, забрал из банковской ячейки свои документы, вернув себе личность француза, все вещи личины американца я оставил тут, ну и на поезде направился в Париж. На ближайшую пару лет появляться в Союзе я не планировал, а вот когда обо мне забудут, то вернусь. Посмотрю, кто проскользнул между гребёнками чисток, наверняка их уже начали, начальник 'девятки' должен был постараться. Следы‑то в основном в контору ведут. Ох и шатается наверняка под Андроповым сейчас кресло председателя КГБ, ох шатается.
Поезд прибыл строго по расписанию, вечером, я сразу же взял такси и выехал к себе. 'Ситроен' мой запылённый стоял у подъезда, всего метрах в тридцати от него дальше по улице, поэтому проходя мимо, я решил, что отдыхать мы поедем на нём. Застоялась машинка. Куда ехать уже было известно, на нашу новую квартиру в Сен — Тропе. Отдохнём там пару недель, и можно в кругосветку рвануть, после тех приключений, что на меня свалились за эти четыре месяца, нам всем это было просто необходимо.
Дочки были дома, их привели сюда няни после детского муниципального сада. Домработница тоже была у нас, заканчивала мыть тарелки после ужина. Я уже поел, поэтому оказался, хотя что‑то там осталось.
Дети прыгали вокруг меня, пока я снимал обувь, каждой уже почти семь лет, а всё как маленькие. Так и ластились, и крутились вокруг меня радостные, с широкими улыбками. Наконец сняв обувь и верхнюю одежду, это я про плащ, прошёл из прихожей в гостиную, сопровождаемый дочками. Няня, кажется, это была старшая из сестёр, поприветствовав меня куда‑то радостная убежала, видимо у неё были дела, а из‑за подработки детей бросить не могла, ответственная, вот и воспользовалась тем, что я вернулась. Так и домработница, тоже поздоровавшись, доложила, что было за время моего отсутствия, и покинула квартиру, направившись к себе.
Дочек я сам уложил и почитал сказку, на французском, раз учат, то пусть учат до конца. Кстати, я так же с ними общался и на английском и на русском, чтобы не забывали и продолжали их осваивать. В жизни всё может пригодиться, знания других языков в том числе. Дочки всё расспрашивали, где я был, но я уводил беседу в сторону, говорил, что по делам ездил. Меня спрашивали о тётках, о бабушке с дедушкой, ну и всё такое. Дочки по ним скачали, помнили их, и скучали. Кстати, я привёз фотографии их дяди с женой и племянника, хоть этим порадовал. Обещал что скоро они встретятся.
Я пообещал им, что мы снова поедем на море. Только дня через два. Мне тут все дела нужно утрясти, решить некоторые вопросы и можно отправляться в путь.
Следующие дни, как и обещал, я проводил в делах и заботах, так как собирался покинуть с детьми Париж, и возможно Францию, на несколько месяцев. Я проверил как у меня дела, отчисления шли, с новыми песнями, что уже начали звучать на радио и продавались на пластинках, этот поток увеличился. Причём достаточно серьёзно. Я снова стал достаточно обеспеченным человеком, те суммы, что ушли на приобретение бизнеса Толике и Ане практически вернулись мне новыми отчислениями. Встречи с адвокатом и юристами так же прошли вполне нормально. Это были деловые встречи.
Наконец эти два дня прошли, я всё закончил, отключил в квартире всё, что представляло опасность для соседей, свет и воду, после чего мы погрузились в нашу машину, барахла много вышло, даже багажник предварительно пришлось приобретать и устанавливать его на крышу. Вот так вот на третий день утром мы выехали из Парижа и направились прямиком в Сен — Тропе, где были через двенадцать часов, поздно вечером. Не смотря на то, что я не сменялся за рулём, редкие остановки по естественным надобностям да в паре кафе пообедать и пожинать, я легко выдержал весь путь. Уже в темноте при свете фар мы, покрутившись по улицам, даже заблудиться умудрились, всё же город ночью имеет другой вид, а мы заехали с той стороны, где никогда не бывали, остановились у подъезда дома, где несколько недель назад купили квартиру.
Дочки первым выскочили из машины и закрутились вкруг, разминая ноги. Долгая поездка давала о себе знать. Тут Саша вдруг указала верх и сказала:
— Папа, смотри, а в нашей квартире свет.
— Да быть такого не может, — прекратив развязывать верёвку на багажнике, чтобы снять один из чемоданов, сказал я. — Я же всё отключил, дважды всё проверил.
Однако дочки были правы, на мансарде горел свет, это было хорошо видно да и в других окнах тоже было не темно, более того именно оттуда доносился музыка и на задернутых шторах двигались тени.
— Так, ждите меня здесь, а я узнаю, что тут происходит.
В принципе я уже догадывался, но решил действовать решительно. Пройдя к углу здания, там висел телефон — автомат, набрал номер жандармерии и, сообщив адрес, сообщил, что в мою квартиру пробрались воры, после чего вернулся обратно к машине и стал терпеливо ждать. Требовался скандал, и так ясно, что та женщина, которой хозяева давали на хранение ключи, тайком сдавала их желающим. Сейчас самый сезон, аренда квартира высокая, вот та и рубила денежку. Кроме меня, кто купил квартиру для редких приездов на море, тут ещё четыре квартиры принадлежали таким же отдыхающим из других городов. Один, кстати говоря, вроде тоже из Парижа был. С учётом того что они тоже давали на хранения ключи ей, похоже бизнес у неё был поставлен на широкую ногу. Странно, что другие соседи не заявляли, обычно всегда найдётся стукач, что позавидовал или из‑за личной неприязни сообщил куда следует. В принципе тут одни старики и старушки, может, просто дел нет до чужих проблем? Или в доле?
Жандармы прибыли достаточно быстро, да и отдел их был рядом. Четверо рослых парней в форме, на служебном открытом внедорожнике. Это был 'Виллис'. Документы у меня были наготове, так‑то договор купли — продажи находился в банковской ячейке тут же в городе, но у меня была заверенная копия при себе. Так, на всякий случай, который как раз наступил. Старший жандарм проверил документы, убедился, что я действительно хозяин, забрал ключи от квартиры и поспешил следом за своими подчинёнными, что уже поднимались наверх. Кстати говоря, я сразу согласился, что заявление на взлом напишу и пойду до конца. Без отказа от уголовного преследования.
Дочки крутились рядом, но я велел им сесть в машину и не высовываться, а то мало ли. Машинально погладив короткую щётку усов, которые я начал отращивать, особо я их не любил, но тут вынужден был, чтобы слегка изменить лицо. Хм, а не заняться ли мне пластической хирургией? Надо подумать. Заодно пробью возможность сменить облик. Немного, коррекция носа, скул и губ. Ну и хватит.
