— А вас, я слышал, следовало бы поздравить с новой должностью, — не остался в долгу сэр Джеффри.
— Это с какой? — подозрительно прищурился Уайт.
— Ну… вы же организуете Министерство безопасности Родины…
Уайт про себя выругался последними словами. Министерство и в самом деле организовывалось, это невозможно было скрыть, хотя бы потому, что следовало получить согласие Конгресса на выделение денежных средств и иных материальных ресурсов для подобной организации. Но вот про его назначение пока не было сказано ни слова, более того — Госдепартамент проводил активную дезинформационную операцию по этому вопросу. Значит, у британцев есть собственные источники в госдепартаменте.
— От Хуанхэ до матушки-Волги все знали секретный план, — по-русски сказал сэр Джеффри.
— Простите?
— Это такая поговорка. В девятьсот пятом году Российская империя воевала с Японией и проиграла. Их, кстати, мирил Теодор Рузвельт. А пословица эта — о том, что все болтали и ничто не могло остаться тайной.
Джон Уайт разозлился еще больше. В СРС было засилье людей, знавших русский язык, многие даже на работе ради практики говорили только по-русски. У нынешнего директора СРС, например, — ученая степень по русской истории. Уайт русский язык не знал, и это закрывало ему многие двери.
— У нас тоже много болтунов, — пробурчал Джон Уайт, — не мешало бы некоторым попридержать язык. Но, как я понимаю, вы хотели поговорить не о моем новом назначении. Тем более что еще ничего не решено.
— Я просто хотел вас поздравить, — с невинным видом произнес сэр Джеффри.
Подошли к тому месту, где лежал шарик сэра Джеффри. Отсюда было хорошо видно, что шарик Уайта остановился на самом краю ловушки.
— Вам повезло.
— С Потомака дует ветер, — сказал Уайт, — но мне это поле и этот ветер хорошо знакомы. Поэтому для меня такой удар — промах. Ваш ход, сэр.
Сэр Джеффри начал неспешно готовиться к удару. Снова разложил трубу, осмотрел поле впереди. Даже присел, пытаясь определить кривизну поверхности. Удар — и…
Ловушка!
Поле было коварным — небольшой песчаный бункер прямо перед паттом. Вот туда-то и угодил мяч сэра Джеффри.
Североамериканец старался не показывать своей радости, но скрыть ее было непросто. Он и в самом деле радовался — из-за такой мелочи, как неудача противника в гольфе.
— Бывает, — пожал плечами он, — лунок еще восемнадцать, отыграетесь…
Придурок…
В отличие от сэра Джеффри, Джон Уайт выстрелил прилично — его мяч остановился в шаге от лунки. Мог бы даже туда скатиться, был бы бёрди[130].
Сэр Джеффри повторно ввел мяч в игру — но на одно очко от североамериканца он уже отставал. На патте оба сыграли блестяще…
— Я бы хотел предложить вам участие в проекте, — заговорил сэр Джеффри, пока североамериканец устанавливал ти, готовясь играть вторую лунку.
— Подождите…
К игре Уайт относился серьезно — оценил ветер, сделал несколько сильных пробных замахов. Наконец выстрелил. Сыграл и сэр Джеффри — рискованно, как североамериканец, — и на этот раз не хуже.
— Великолепно, — оценил Уайт, — теперь говорите.
Игроки неспешно направились к мячам.
— Есть план. Серьезный план, он может быть реализован только сейчас. Его начали реализовывать мы, довели почти до стадии практического воплощения. Теперь мы предлагаем вам принять в нем участие — в качестве соинвесторов.
Снова два удара — игроки выбрали одинаковые клюшки, и мячи упали совсем рядом, на пате, буквально в шаге друг от друга. Пар этой лунки тоже был три, и она была попроще первой. Не было такого количества ловушек, и даже кустарника, способного помешать мячу, было немного.
— По моим следам идете, — оценил Уайт, — каким будет наш взнос?
— Он должен состоять из трех частей. Первый — активное участие в пиар-кампании. Думаю, вы согласитесь с моим утверждением о том, что современные войны выигрываются не столько на поле брани. Они выигрываются и проигрываются на экране телевизора и — самое главное — в умах людей.
— С этим невозможно согласиться полностью.
— Почему? В Мексике же вы выигрываете. Если до 9/10 усилия Правительства по обузданию наркопреступности и троцкизма в Мексике поддерживали примерно тридцать процентов населения, то сейчас эта цифра колеблется между шестьюдесятью и восемьюдесятью процентами.
Слова, сказанные сэром Джеффри, были рискованными. «Ищи, кому выгодно» — один из основополагающих принципов римской системы уголовного права. А тут — сразу понятно, кому были выгодны эти террористические акты, от которых содрогнулся весь мир.
Уайт покачал головой:
— Это сейчас. Через год этот процент опустится до пятидесяти или даже сорока. Через два года будет столько же, сколько и было, — тридцать процентов. Мы оказались неспособными добиться решающего перелома в войне, даже введение в страну дополнительного воинского контингента не сильно нам помогло. Просто стало больше целей для нападения.
Слова Джона Уайта, одного из наиболее компетентных людей в руководстве САСШ в области антитеррористических и антиповстанческих операций, соответствовали действительности на сто один процент. Начиналась эпоха новых войн — доселе невиданных.
Это раньше все, чем мог располагать боевик-троцкист, — пистолет, винтовка, примитивная граната. Сейчас ситуация изменилась. Носимая реактивная установка с системой наведения, способная сжечь танк и низколетящий вертолет. Современные системы минирования. Пятилинейные снайперские винтовки, способные поражать одиночные цели на расстоянии до двух километров — от их пули не спасал ни один бронежилет. Ночные и термооптические прицелы — все это доступно на мировом оружейном рынке, были бы деньги. А у наркомафии они были.
Но это еще цветочки. А как вам такое — создается интернет-сайт. На нем — призывы к братьям, живущим по ту сторону границы — то есть в Северо-Американских Соединенных Штатах, — помочь сражающимся в Мексике против североамериканского нашествия. Тут же — рецепты, как совершить акт саботажа. Тут же — страница, где размещаются интернет-ролики с короткими видео «героев-повстанцев». Смешно? Ничуть — за последний год на юге САСШ — двадцать семь случаев саботажа на железной дороге, три из которых закончились крушениями, больше ста случаев поджогов. Поджигали машины военнослужащих, поджигали их квартиры, которые они снимали рядом с военными базами. Обычно задачей обеспечения военных жильем занимались частные домовладельцы — они строили рядом с базами целые кварталы, арендная плата за которые точно соответствовала довольствию «на поднаем жилья», выдаваемому в вооруженных силах. Теперь, после начавшихся поджогов и погромов, многие выражали желание жить на военных базах, а строить там могли только по государственному контракту, а его еще надо объявить и провести. А это деньги, и деньги немалые, военная кампания становится все дороже и дороже. И сколько ни пытались уничтожить этот проклятый сайт — он просто уходил на другие сервера, «зеркалился». Появлялись новые сайты и форумы, в Youtube все страницы забиты роликами про Мексику и южные штаты САСШ. Вот подорвали бронетранспортер. Вот обстреляли блокпост. Вот перебили патруль. А вот — саботажника нашли на заводе General Dynamics. В Канаде! На линии по производству «Страйкеров»! Он тупо собирал машины так, что они выходили из строя. А откуда он, интересно, такого набрался?
Чума. Самая настоящая…
— В ваших словах не заметен патриотизм, господин Уайт, — ехидно заявил сэр Джеффри, — ведь ваш президент призвал нацию сплотиться перед лицом угрозы.
Уайт махнул рукой:
— Играем…
Добили на грине — оба виртуозно, снова Уайт чуть отстал по красоте удара, но мячик скатился в лунку, а это главное…
Пошли к следующей лунке.
— Какого рода вам нужен пиар?
— Обычный. Интервью. Передачи.
— Направление?
— Персия. Польша.
При втором названном государстве Уайт с любопытством уставился на британского разведчика:
— Это уже интересно. Можно узнать подробности?
— Пока нет. Могу сказать лишь то, что господин Костюшко[131] был бы вами доволен.
Интерес Уайта был не бескорыстен. В Северо-Американских Соединенных Штатах очень силен лоббизм, лобби определяет очень многое. Особенно в Конгрессе. А у поляков очень сильное лобби, поляков в Штатах вообще было много. Если операция будет направлена на отторжение Польши от России — значит, польские лоббисты помогут выбить дополнительные ассигнования на борьбу с терроризмом и на создание Министерства безопасности Родины. Помогут с дополнительными полномочиями для министерства. В Северо-Американских Соединенных Штатах восемнадцать специальных служб и правоохранительных органов, о терактах 9/10 не сообщила, не смогла их предупредить ни одна из них. Джон Уайт видел Министерство безопасности Родины этакой «разведкой разведок», организацией, которая будет стоять над всеми прочими службами и, главное, с правом контролировать их и проверять эффективность их деятельности.
