Эдвардсом и Янисом. Общей темой для нас стала игра в бридж. Парни оба играть умеют, как выяснилось, более того, у них там, в Риге, и турниры проводят, по двадцать человек участников. Эх, нет четвертого игрока у нас. Пытаемся сблатовать нашу говорливую соседку молдаванку Машу. Как ни странно, та легко соглашается, хотя в бридж никогда не играла, но умеет играть в преферанс. Сидим у меня в комнате, ведь только я из всей нашей компании живу один. Маша пришла совершенно в новом образе — в белых брючках, туго сидящих на её бедрах. Но не это главное. На голове у девушки был венок из живых цветов! Это в апреле-то месяце! Мы с парнями немного обалдели. Довольная произведённым эффектом Маша с ходу заявляет:
— Знаю, играют в эту игру пару на пару. И кому я достанусь?
— Мне, — хором ответили мы.
Но это дело уже обсудили с латышами заранее. Да, я вынужден играть в паре с Виеру. Торговлю партнерше написал на бумажке. Не сложную, вроде «трефы точной», а простую, «натуральную». Показал ей вист немного. Ясно, что без толку, но четвертый игрок нам нужен.
— «Одна черва» — открываюсь после паса Эдвардса я.
Это значит, что если сейчас последует три паса от оставшихся участников торговли, то козыри будут черви и взять мне нужно будет семь взяток из тринадцати.
— «Одна пика», — отвечает Маша после паса сидящего справа от неё Яниса.
То же самое — надо взять семь взяток, но козырь пика. У меня пик нет, и я вынужден заявить «один без козыря». Семь взяток нужно взять, когда козырей нет. Маша упорная, у неё, как выяснилось потом, этих пик много, и я вынужден пасануть, понимая, что неопытную партнёршу мне не переспорить. Разыгрывает молдованка. Девять взяток, конечно, нам взять не удалось — у девушки очень слабая карта, и мы подсели без двух.
— Как вам начало работы Съезда? — завела светский разговор моя агрессивная в торговле партнёрша.
— Очень красиво и торжественно, — высказался Эдвардс.
— Да я про доклад Мироненко! Давно пора открыть глаза на все недостатки! — энергично заявила Маша. — У меня вот завтра отчет будет! Хотите почитать моё выступление?
Пришлось захотеть, ведь у девушки с собой было три экземпляра распечатанного доклада.
— Смело, — резюмирует Янис.
— Глупо, — кривлюсь я.
— Что? — аж подпрыгивает пружинкой на кровати девушка.
Стульев всего два, и Янис с Машей сидят на кровати.
— Нет, что смело — не спорю, а зачем вот это? — тыкаю я в листок.
— «Это связано со стилем работы комсомольских органов, которые ориентируются на то, чтобы хорошо и красиво отчитаться, а не отстаивать интересы молодёжи», — читает Виеру свои будущие слова. — И что не так?
— Вот ты заметила какой-то недостаток, а как исправить не говоришь, это не критика, а критиканство! — зачем-то полез в дискуссию я. — Да и почему ты за всех тут расписываешься, может у вас так, а в других местах по-другому? Ты свои личные молдаванские проблемы выпячиваешь на весь Союз. Поднимайте эти вопросы у вас на уровне республики, и решайте их!
— Молдавские, — запальчиво поправляет, перебивая меня, Маша. — Я не знаю, как исправить! Для того и ставлю проблему перед делегатами Съезда! Пусть все подумают!
— Над вашими проблемами? — тихо спрашивает Янис. — А над нашими проблемами кто будет думать?
— У тебя о достижениях ни строчки, только одно нытьё. Что, неужели всё плохо? — указываю я. — Или вот!
Резюмирую прочитанное:
— У вас на предприятии сто пятьдесят комсомольцев, а комсорг работает во вторую смену и не успевает выполнять свою работу качественно. Вместо того чтобы избрать другого комсорга или выделить ему помощников, вы хотите сделать его высвобождённым работником! Этак вообще работяг не останется.
— Ах, так! Не буду я с вами играть в эту буржуазную игру! — Маша резко встаёт, наступив Янису на ногу.
— Ну вот … поиграли, — разочарованно тянет Эдвардс.
— Жлобы! — напоследок припечатывает нас Виеру.
В дверях девушка сталкивается с …
… с Ивановой. Та тоже была в белых брючках, но на голове не венок, а шляпка. В руках коробка с тортом и небольшая сумка, заполненная не пойми чем.
— И почему это вы жлобы? — любопытствует Марина, пропустив гневную молдаванку в коридор.
— От групповухи с ней отказались! Что тебе опять надо? — я торопливо иду к двери с намерением выставить хабалку за дверь.
— Тортик принесла вам! Хей! — подняла торт над головой моя новая гостья, чтобы парням, я думаю, лучше видно было.
— Здравствуйте, — синхронно здороваются латыши.
— О, вы в бридж тут играете? — удивляется Маринка, заметив листок с системой торговли, который я приготовил для Виеру.
При этом она уже шустро сервирует стол, выставив на него, кроме торта, складные металлические стаканы и термос с чаем!
— Умеете играть? — интересуется Эдвардс, раздевая глазами Иванову.
— Да, в Польше когда жила, научилась, — тряхнув челкой, Иванова уже взялась за нож, чтобы резать торт. — Только в Красноярске играть не с кем.
— О, Польша! — закатив глаза от величия польского бриджа, мечтательно тянет Янис.
Хотя, Иванова сейчас к нему попой повернулась, ещё и наклонилась над столом, так что, мечтательность в его голосе может быть совсем от других причин.
— Да, там неплохие игроки. А ты откуда знаешь, красавчик? — улыбнулась Марина, повернувшись к Янису.
С ножом в руках она выглядела весьма эффектно!
— У нас в Таллине в этом году уже девятый чемпионат СССР будет проходить по бриджу. Командный, и туда трудно попасть. Всего двенадцать команд примут участие в финале, и мы с Янисом будем там участвовать, — ревниво сообщает информацию Эдвард, очевидно, тоже решивший побороться за внимание хитрой красавицы.
И не выгнать же её — и торт принесла, и в койку не тащит! Пай-девочка.
— Тогда, может, сыграем роберок-другой, на деньги? Толь, будешь со мной в паре? — предлагает Марина.
— Почему нет? — соглашаюсь я. — Только без денег, конечно.
Играла Иванова реально хорошо, и в первой же сдаче, разыгрывая контракт, сумела создать «сквиз» — ситуацию, когда оппонент вынужден снести одну из нужных ему карт, просто потому, что надо что-то сносить.
