атакой первостихий.
Я уже был довольно близко к основной махине тьмы, когда в неё ударила золотая сфера, буквально взорвавшись святой магией. Она выплеснулась и захлестнула собой едва ли не половину чёрной туши. Раздался безмолвный вопль, который чуть заставил меня выпустить меч и схватиться за уши. Спасла только тьма, что приняла этот удар на себя. Отчего растеряла большую часть своей силы.
А дальше святая магия начала в буквальном смысле растворять монстра, в тех местах, где попала на него. Начала разъедать, словно сильнейшая кислота, открывая внутренности, в которых и находилась скверна. Вот теперь стало понятно, откуда столько силы в этой дряни. Скверна окутала себя защитой из тьмы, которую практически уничтожил удар Вениамина. Открывая для меня доступ к скверне.
Вот теперь можно пускать в дело совместную технику света и тьмы, уверен, что такого количества скверны хватит, чтобы поднять уровень магической энергии в радиусе сотни километров. Даже не придётся никого искать. Правда, сперва нужно уничтожить тёмного многонога.
Первый мой удар прошёл мимо. Тварь каким-то образом смогла повернуться неповреждённой частью и защититься при помощи кокона из тьмы. Тёмная первостихия и здесь оказалась на высоте. Но только не против святой магии.
Вениамин не успевал создать ещё одну столь же мощную сферу, но этого и не нужно было. Хватило небольшого луча, что ударил за пару мгновений до того, как ещё одна моя техника достигла твари. И на этот раз она смогла пробиться сквозь защиту, нырнув в средоточие скверны.
Одновременно с этим по мне ударило сразу несколько щупалец, вновь отправляя в полёт. Но это уже было неважно. Процесс был запущен. Я начал ощущать резко подскочивший уровень магической энергии. И поспешил нарастить защиту, прекрасно понимая, что последует дальше.
Сперва тёмная туша покрылась трещинами, из которых начал вырываться свет, а затем рванула. Да так, что снесло всех и вся, что находилось на площади.
Мимо меня пролетел мужик, уже без коня. Конь летел следом за ним. Да и летел не в полном составе, а развалившись на несколько крупных фрагментов. Летели лавочки, останки фонтанов и урны. А следом за ними катилась мощнейшая волна магической энергии, которая уничтожала оставшуюся целой плитку. И посреди этого буйства стоял один крайне упёртый старик, появившийся там невесть откуда.
Пётр Аркадьевич стоял, раскинув руки и запрокинув голову назад. Его тело окутывало золотое свечение, под которым ярилось неистовое голубое пламя. Истинная сила Багратионов сейчас боролась с последствиями уничтожения огромного количества скверны.
Уверен, что в Каире бьётся в конвульсиях основное тело псевдопервоосновы. Такого удара она ещё не получала ни разу.
За один присест мне удалось уничтожить больше скверны, чем было уничтожено во время освобождения столицы. Но ещё слишком рано радоваться. Сперва необходимо убедиться, что никто не пострадал. Видел я только Багратиона и делать выводы о его состоянии пока слишком рано.
А вот остальных я даже не видел. Могу только сказать, что с Ярославом всё в порядке. Уничтожение скверны если и коснулось его, то уже в довольно ослабленном состоянии. Это даже пошло парню на пользу. Его энергетический запас немного увеличился.
Основная ударная волна спала, и энергия начала распространяться более организованно. Хоть в эпицентре взрыва её было по-прежнему гораздо больше, но постепенно она начинала равномерно распределяться за пределами города.
— Никогда бы не подумал, что встречусь с подобным. Что это вообще было? Откуда такая магическая мощь? — спросил у меня Пётр Аркадьевич, оказавшись рядом.
Он не только смог выстоять в эпицентре чудовищного взрыва, но и умудрился подзарядиться от него.
— Я уничтожил скверну. А её здесь было очень много. Теперь магический фон в определённом радиусе будет гораздо выше нормы. Понятия не имею, как долго это продлится, но для всех отличная возможность стать сильнее. А мы сможем гораздо быстрее завершить печать, ради которой и прибыли в Монголию.
— Это получается, что вот так каждый раз после уничтожения скверны?
— Только если её количества достаточно. Здесь было очень много. А в Каире гораздо больше.
— В таком случае я бы точно не хотел находиться там, в тот момент, когда ты её уничтожишь.
Старейшина Багратионов не сомневался, что мне удастся это сделать, за что я был ему благодарен. Но его слова дали мне пищу для размышлений. Размышлять буду, пока ищу Сёму, Ярослава и Вениамина. Ведь я действительно даже не могу представить, какая мощь вырвется после уничтожения основного тела скверны. Если здесь сложились все близлежащие постройки, то там будет уничтожен весь город? Столь сильная ударная волна, а следом высвободившаяся магическая мощь, без проблем сможет смять защиту любого архимага. И я здесь не исключение.
Получается, что для меня уничтожение скверны может стать билетом в один конец. Да и не для меня одного. Туда точно не стоит соваться без мощнейшей группы поддержки. Это будут все Авраамовы, сильнейшие бойцы имперской инквизиции и вполне возможно, что представители мировой инквизиции. Только эти люди способны дать достойный отпор скверне и её миньонам.
И этот отпор может стать последним в нашей жизни. Поэтому обязательно нужно что-нибудь придумать. Каким образом уничтожить скверну и обезопасить себя?
Пока я не видел ничего, что могло нам помочь. Возможно, Граитулт, но с демонами точно не стоит ожидать ничего хорошего.
Ярослава я нашёл благодаря нашей связи, там же обнаружил и Сёму. Оба были в относительном порядке. Защита моего адъютанта выдержала не только удары щупальцами тьмы, но и последствия падения. Его тело также не подвело. Единственное, что пострадало — это его гордость, которую потом ещё и прихлопнуло ударной волной.
Ярослав в этом плане справился гораздо лучше. Он смог не только погасить ударную волну, но и обратить её себе на пользу. Став ещё на несколько шагов ближе к ступени тёмного повелителя.
А вот с Вениамином вышло всё куда хуже. Своими атаками он смог мне помочь, пробиться к скверне. Только выложился для них слишком сильно и не хватило энергии на защиту. После взрыва его, так же как и нас всех, снесло с площади, но без защиты даже тело архимага мало чем отличается от тела пустого.
Вениамин пробил собой
