Просто эти обычаи и эта мораль, передвигаются куда-то в графу "для своих", потому как все вокруг лишь рабы аиотееков, а к рабам, нормы принятые меж свободных людей не относятся.
Мы же, - рабами точно не были. - Об этом говорили и наши доспехи, и копья в руках, а главное, - готовность умереть подтверждая свое право на свободу. Неудивительно что аиотеек растерялся.
- Закон гостеприимства, - продолжил давить я . - Так же говорит, что защита жизни и сохранность имущества гостя, - это вопрос Чести для хозяина. - Но я никогда в жизни не поверю, что аиотееки, о чьей силе и благородстве я слышал так много даже на противоположном берегу моря, - не знают что такое Честь! Или вы не хозяева этого города, и мне надо говорить с кем-то другим?
...О, не надо слов, по твоему лицу я вижу что вы тут хозяева не только города, но и всех земель вокруг. - Так скажи же мне, благородный воин, - кто, и с какой целью тебя сюда послал? Ибо я вижу что тут происходит недоразумение, способное нанести огромный ущерб Чести аитееков, опозорив их в глазах самого Икаоитииоо. Не могло ли так случиться, что тот кто позвал тебя сюда, - хотел навредить аиотеекам?
Аиотеек шмальнул в меня этаким пронзительным взглядом, явно не символизировавшим о желании стать моим лучшим другом. Но...! - Молодец, сдержал свои чувства, и рвущиеся из горла слова, при себе. Затем бросив внимательный взгляд на жрецов, стоящих на палубе нашего корабля, и на кучку городских прутоносцев, снизошел до ответа.
-... Я Масииаак, - служу бесстрашному и великому оуоо Коонгивоосику, из рода Желтых Камней. Которого Большой Совет Родов, поставил править городом Аоэрооэо. - пробормотал аиотеек. А затем видимо решив что коли уж начал говорить, надо договаривать, - добавил уже куда более твердым голосом. - Он послал меня сюда, чтобы навести порядок.
...Ну да, конечно же, после всех этих слов о гостеприимстве и чести, не скажешь ведь при такой толпе свидетелей, что тебя послали убить и ограбить гостей. А "наведение порядка", можно толковать по всякому.
- Это очень достойна и благородная миссия, о великий воин. - Горячо заверил его я. - Но кто тогда вон те люди что пришли сюда вместе с тобой, размахивая прутьями?
- Э-э-э, ой... Я Лаакраак из старой семьи Таайк, что живет в городе со дня основания Храма, и присматривает за гончарными рядами. - Откровенно испуганно проблеял главный прутоносец, под кинжальным огнем сосредоточившихся на нем взглядов.
- И зачем ты здесь? - Уточнил я, потихоньку подгребая под себя председательские функции.
- Чтобы пресечь беспорядки... - Совсем уж неубедительно ответил бедолага.
- Среди убитых есть твои родичи? - Опять надавил я на него, почти не сомневаясь в ответе. От этого Лаакраака, так и пованивало большими деньгами, и я сильно сомневаюсь чтобы "присматривая" за гончарными рядами, он сам, хоть раз коснулся бы пальцами глины. ...То же мне, - "коллега" нашелся. - Типичный рэкетир.
- Э-э-э... Нет. - Пряча глаза в землю и даже покраснев, ответил Лаакраак.
Мужик явно попал между молотом и наковальней. - С одной стороны, стоял кто-то из аиотееков, заваривших всю эту кашу. Но с другой стороны, - Храм.
Пойдешь против аиотееков, - умрешь от копья. Пойдешь против Храма... Ну вот не знаю, какими там угрозами могли оперировать жрецы. Но судя по роже этого доблестного прутоносца, - конфликта с Храмом, он опасался не меньше чем, конфликта с аиотееками. Так что нежелание вставать ни на одну из сторон было не просто написано, а просто-таки вырублено зубилом на его лице.
- Так зачем же ты сюда пришел? - Удивленно спросил хитрый медицинский дедок Догоситаак, вынырнув откуда-то из-за моего плеча, и очень удачно производя контрольный выстрел. - Под взглядом жреца, - Лаакраак, то бледнея, то краснея, то вообще зеленея, окончательно сдулся и выпал в осадок.
- Эта пристань, и жилища на ней, принадлежат моей семье. - Едва не теряя сознания, проблеял он.
- Но эти люди, - не твои родичи? - Уточнил я. А потом, словно бы мне пришла в голову замечательная мысль, добавил? - Но может быть, они ваши работники? - А коли так, твоя семья должна заплатить за тот ущерб что нанесли ее люди гостям Храма. А у нас ведь много раненных, и даже есть двое убитых. ...Это были очень родовитые люди, - родственники Царей, и даже мои лично. - Надеюсь у твоей семьи хватит богатств чтобы расплатиться за их смерть. Иначе нам придется потребовать плату кровью! ...Много ли у тебя родни?
- Нет-нет... - Поспешил откреститься от такой радости Лаакраак, - Я совсем даже не знаю этих людей.
- А-а-а. - Довольно протянул я. - Так значит, ты наверное узнал, что кто-то нападает на людей, которые заплатили деньги твоей семье за право пользоваться пристанью и сараем, и поспешил нам на помощь!? ...Так можешь не волноваться, - мы справились сами.
Мы даже будем свидетельствовать перед Храмом и почтенным Наместником Коонгивоосиком, чтобы они простили тебя и твой род. ...Ведь ты сильно подвел их, позволив неизвестно откуда взявшимся плохим людям, убить своих гостей прямо в твоем доме.
...Ведь этот вот дом, ты говоришь принадлежит тебе? ...Ай-ай-ай... Большой грех!!! Я бы на твоем месте, завтра же с утра, поспешил в Храм с большими дарами, ибо, насколько я знаю, - Икаоитииоо очень строг с теми кто вольно или невольно нарушает Закон Гостеприимства!
Да и Наместнику, за обиду, надо заплатить достойную виру. Мы же, готовы удовлетвориться малым, только для того, чтобы иметь возможность, вернувшись домой, сказать родичам убитых, что взяли за их смерть достойную плату. ...Но ты все-таки постарайся, чтобы эта плата действительно была достойной!
- Да-да... Несомненно... Прямо с утра... - Начал бормотать Лаакраак, поспешно пятясь куда-то назад, и стараясь не смотреть на строй аиотееков.
- Что ж, достойнейших воин Массииаак. - Снова обратился я к аиотееку. - Как видишь, к нам со стороны Лаакраака из старой семьи Таайк, нет никаких претензий. И он подтвердил, что это абсолютно чужие люди напали на его гостей, и даже готов отдать немалые богатства, чтобы замолить свою вину перед Икаоитииоо, Наместником и нами.
Так что, - если у тебя больше нет к нам никаких вопросов, мы можем мирно идти каждый своим путем.
- Аиотеек внимательно посмотрел на меня. - Вопросов он возможно и не имел, но сказать наверняка хотел бы многое. Причем не столько языком, сколько жалом своего копья.
Однако, - какие бы инструкции ему не дали, - повода для дальнейшей конфронтации явно не было. Так что пробормотав себе под нос что-то недоброе, он пропел своим воякам команду возвращаться назад.
- Ух... - Пробормотал я, устало усаживаясь на гребную скамью. - Пока обошлось, но сдается мне, это только первый раунд.
