– Ты думаешь, что я не знаю? – с легкой усмешкой поинтересовался отец и протянул свою пиалу слуге, чтобы ему налили еще кумыса.
Юноша мгновенно отреагировал. И чуть поклонившись, налил вкусного напитка из серебряного кувшина. После чего спешно удалил, дабы пополнить кувшин, который вроде как опустел.
Еще немного поболтали.
В пустую, в общем-то.
Сын увещевал отца в том, что тот и так понимал. Пугал очевидными вещами…
Давлет-хан и «без сопливых» вполне осознавал то, какая угроза нависла над ним. Столько провалов подряд. Это непростительно. Требовалось срочно сходить куда-нибудь в успешный набег и взять богатую добычу. Чтобы снизить накал страстей.
Но куда?
В Тулу? Там крепкая крепость и Ахмет со своими ребятами. А Андрей уж расстарался и снарядил их добро. Даже если туда сунуться можно кровью умыться. Добыча же выглядела довольно сомнительной.
Дальше прорываться? На Москву? Например, через Рязань. Можно. Но рискованно. Тем более, что эта война между Сигизмундом и Иоанном явно подходила к концу. Появление Андрея со своим легионом всех заставило притихнуть. Так что Царь может очень приличные силы собрать и выставить против хана. Может даже с участием легиона. А с конницей Андрея встречаться ему совсем не хочется. Наслышан уже о том, как лихо она выступила под Киевом и Оршей. Да и раннее приходилось сталкиваться. Зубастые ребята.
Куда еще?
В Литву? Снова выхватить от Сигизмунда? Понятно, шляхта изрядно побита Андреем. Но она все еще сильна и многочисленна. И если делать туда поход, то, без всяких сомнений придется вновь с этими неприятными людьми столкнуться. Хотя, конечно, рейд по южной Литве был интересным вариантом.
Где еще можно пограбить?
К черкесам идти себе дороже, как и дальше по восточному берегу Черного моря. В Молдавию ныне также опасно соваться. Там война закончилась. И можно очень неприятно встрять. Особенно если эта дрянь, Михримах, своевременно отреагирует…
Вот и выходило, что идти то особенно и некуда. Разве что снова попытаться пройтись по югу Литвы. Пока войска сидят на севере. Но… в общем, нужно подумать. Крепко подумать.
Вернулся слуга с кувшином кумыса.
Хан как раз допил последний глоток из пиалы и вновь ее протянул ему. Тот, как и должно, охотно ее наполнил. И…
Что-то Давлет хана заставило напрячься. Что-то не так…
Он скосился на этого слугу и посмотрел ему в лицо. Глаза бегали. А руки слегка подрагивали, отчего носик серебряного кувшина выплясывал затейливые фигурки. Вон, выступила капля пота на лице и скатилась на подбородок. Хотя была не так уж и жарка.
Давлет видимо слишком долго и слишком внимательно смотрел на этого слугу. И тот не выдержал. Он отступил на несколько шагов. И, споткнувшись, упал, уронив серебряный кувшин.
– Вот бестолочь, – с досадой произнес хан, глядя на вкусный кумыс, что разливался по каменным плитам.
Слуга же продолжал отползать.
«Странно», – пронеслось у него в голове.
В глазах слуги читался не просто страх, а ужас. Он словно смерть свою увидел. Хотя хан раньше никогда его не обижал. Да и вообще был достаточно лоялен к своим ближним слугам.
Давлет хотел было уже отпить свежего кумыса, но… замер…
Взгляд сына.
Он выдавал его с головой. Кумыс – отравлен. И хан, с насмешливой улыбкой вылил этот напиток тонкой струйкой. А потом произнес шутливо:
– Ой… пролился…
Но дальше все пошло не так, как ожидал Давлет.
Спутники сына откинули полы халатов. И выхватили висящие там тяжелые рейтпистоли.
Секунда.
Они их взвели.
И сразу почти что слитный залп.
В упор.
Шагов с десяти.
Отчего личная охрана хана опала. Бахтерец не держал пулю рейтпистоля. Во всяком случае – в упор.
Мехмед же подошел ближе. В его руках также лежали эти тяжелые пистолеты. Пара. Он их еще не разрядил.
– Сынок… – тихо прошептал Давлет.
– Надо было тебе пить кумыс. Просто бы тихо заснул.
– Что ты делаешь?!
– Степь уважает только силу, отец. Видит Аллах – я пытался тебя уговорить. Но ты не хотел меня слышать…
С этими словами он навел на отца пистоль и хладнокровно нажал на спусковые крючки. Сначала из одного «ствола», а потом, из второго, добивая бьющегося в агонии хана. Бывшего хана…
* * *
Баязид Сулейманович переводил взгляд с одного открытого сундучка на другой. Серебряные монеты. Много. Красивые. И такие привлекательные.
Пальцы последнего наследника Султана Сулеймана подрагивали от возбуждения. Этих денег вполне хватало, чтобы собрать большое войско и попытаться отбить старые владения отца. Хотя бы их часть…
– Мой Султан понимает твою скорбь, – произнес уже немолодой мамлюк. – И надеется, что эта скромная помощь поможет тебе освободить от неверных владения своего отца. Мы, правоверные, должны помогать друг другу.
Баязид едва сдержался от усмешки.
Он прекрасно знал о планах Андрея завоевать Египет, чтобы восстановить там судоходный канал в Красное море. Мамлюки, видимо, тоже о том были осведомлены. А успехи новой волны крестоносцев, осадивших Иерусалим, намекал на то, что все угрозы нового Императора Рима совсем не так призрачны, как кому-то хотелось бы подумать.
– Если Андреас вернется, то… вряд ли я устою. Вы сами с ним сталкивались в бою и знаете – он силен.
– Очень силен. – согласился представитель мамлюков. – Но Андреас завяз в северной войне. Ты думаешь можно так быстро завоевать такие огромные владения? О нет. Там война затянется на десятилетие или даже больше. Слишком много городов.
– А если его поддержит Тахмасп?
– Он сейчас будет занят, – криво усмехнулся посланник. – Правоверные Шейбаниды совершили успешных налет на его восточные пределы. Взяли много хороших коней, женщин и прочей добычи. Они почувствовали вкус победы. И нашли сочувствие, поддержку в наших сердцах. Так что… – развел он руками, многозначительно улыбнувшись, – Тахмаспу будет чем заняться.
Баязид кивнул, принимая ответ.
Он все прекрасно понимал.
Египетская династия мамлюков пыталась выжить. Для чего им требовался союзник в Малой Азии. Достаточно непримиримый дабы мальтийские рыцари не могли далеко отлучаться от своих владений. И крестоносцы бы оказались вынуждены драться на два фронта. Ради чего они платили. Много платили.
Эти два сундучка… это целое состояние.
Теперь Баязид мог нанять даже многоопытных персидских кызылбаши к себе на службу. Там хватало разных, в том числе недовольных. Недовольные всегда и везде имелись.
В Константинополе сидела только его сестра.
Поговаривали, что она являлась наложницей Императора. И не только родила от него дочку, но и ждала нового ребенка. Если это так – с ней не договорится. А змея она первостатейная. Скорее всего найдет толкового командира для обороны столицы, если уже не нашла. Гарнизон там имелся вполне приличный. Андрей постарался. Он не зря сразу не бросился на север. Прикрывал тылы. В то время как орудий для взлома стен не было уже у самого Баязида. И взять ему их было неоткуда.
А как поступят вассалы Андрея, живущие в Малой Азии? Перейдут ли они на сторону Баязида? Или ему придется воевать и с ними? А может осада Константинополя и не нужна? Взять себе под руку большую часть Малой Азии и примирится с Андреем, став его союзником в войне с мамлюками? Ведь ему сама по себе Малая Азия не нужна.
Варианты.
Их было много.
Баязид Сулейманович думал.
Напряженно.
Наконец он многозначительно улыбнулся и произнес:
– Я благодарен вашему Господину за помощь. Правоверные должны всегда поддерживать друг друга в этой войне…
* * *
Андрей не скучал.
Он пытался пристроить к делу людей, которых привела ему супруга. То есть, на базе своего старого легиона и пополнения разворачивал два новых. Для чего смешивал в подразделениях новичков и стариков.
Новобранцам он не доверял.
Мало ли? Одно дело тренировки и совсем другое дело – война. Старики же прошли уже огонь и воду, и медные трубы. И верили в своего Императора едва ли не абсолютно. Почти как в божество. И он верил в них, твердо зная – не подведут.
