Зоя.
— У них баланс другой, — спорит с нами конкурсантка.
— Значит, затупить их надо! — прекращает прения Ким, ещё помня удар мячом, хоть ему и слегка по макушке досталось.
Короче, отправили её пока. Итак, вместо четырех часов по плану убили всю субботу на этот отбор.
Ещё угораздило остаться у Люды ночевать. Родители улетели на юг, а мы засиделись за написанием конкурсного эссе для неё. Одна финалистка в конкурсе уже есть — это Людмилка. Вернее, две есть. Овечкин давеча намекнул мне на талантливую знакомую — дочку своего друга, которая учится в институте Цветных Металлов местном. Илью, который будет в жюри Кировского района города, где находится этот вуз, я уже проинформировал.
Обычно я получал два поцелуя за встречу, в начале и в конце, но тут, чувствую, парочкой не обойтись. Хотя Люда стелет нам порознь, мне на диване, себе — на раскладушке. Но она мне нравится, и решаю сегодня форсировать события. Уговорил её полежать со мной. Временно, конечно, для удобства общения. Сначала поболтали немного в темноте, потом начинаю приставать, и, когда дело доходит до раздевания, Люда отрывает мои руки от себя и, уходя на раскладушку, говорит:
— Не надо, Толя, тебе же ещё служить!
Чуть не ляпнул, что уже отслужил своё. Да и вообще не собираюсь! Несправедливо будет два раза служить.
«А две молодости — справедливо?» — стыдливо шепчет совесть.
Затыкаю её. Ещё и Александра меня динамит последнее время! Вот зачем я остался? Только раздраконил себя.
Утром Люда на меня старается не глядеть, но заботливо готовит завтрак — блины с медом, маслом и со сметаной. Чудо как хороши, куда там вчерашним пирожкам.
— Эх, повезёт кому-то с женой, — сыто вздыхаю я и тут же пугаюсь своей откровенности.
Я же ей не говорил о своих планах прожить жизнь удалого холостяка. К счастью, подружка это восприняла как комплимент или шутку.
— Вот! Цени! Тебе может так повезти, — смеётся кулинарка.
Я ей тоже нравлюсь. Голову морочу девушке. И ведь не стыдно. Хотя, лучше я, чем этот кобель Роберт. У него новый фингал, не знаю, кто поставил, Айдария вроде говорила, что он приставал к замужней.
Учёба катится по накатанной, плюс тренировки пять раз в неделю у меня, и подготовка к празднику. А ещё мы организовали четыре секции в школе — легкой атлетики, бокса, настольного тенниса и гимнастики! Последнюю согласилась вести Людмила, которая год назад бросила спорт, будучи уже КМС по спортивной гимнастике. Зарплата в четверть ставки всего, но я попросил девушку, она не отказала.
— Толя, к нам завтра из Дома моделей одежды гости приезжают, номера я им заготовила, машину горисполком выделит, — информирует меня на переменке между занятиями Ира Моклик.
— Угу, и кто эти бедолаги? — решил пошутить я.
— Модельер Зверев, — отвечает Ира, — и модель Соловьёва.
— Тот самый? — пугаюсь я.
— Ой! Вру! Зайцев, а не Зверев! Сын Вячеслава Зайцева, — поправляется, сверившись со списком, Ира.
И, не заметив моей оговорки, говорит:
— Нет, сын его, тот самый Зайцев разве бы поехал?
Я облегчённо вздыхаю, и тут мой лоб покрывает испарина. Я не предусмотрел парикмахеров для конкурсанток! А что там Ира ляпнула про Зверева?
Гостиницу им заказали «Красноярск», разумеется, самую лучшую в городе, была там бронь от горкома — два номера одноместных. Еду посмотреть на столичных штучек вместе с шикарно выглядящей Александрой и исполнительной Ириной. Илья пытался упасть на хвост нам, но я отправил его контролировать установку последней детской площадки.
Хотя, через час Илья вернётся — ему сегодня ещё гостей развлекать весь день.
— Эта коллекция демонстрировалась на всемирной выставке ЭКСПО в Цикубо, японском городе, вот только шестнадцатого сентября она закончилась, — рассказывал, а вернее хвастался, парень лет двадцати пяти с восторженно горящими глазами. — Разумеется, только часть моделей мы вам дадим, посмотрю ещё на кого, что подойдёт.
— Уверен, наши матрёшки, как узнают, что им нужно будет одеть, кипятком ссать будут от радости, — кивнул головой я, а Егор (так звали молодого модельера) засмеялся.
Я уже нащупал правильную линию поведения с этим парнем — я исполняю роль грубоватого и страшноватого провинциала, а он, типа, из компании богов, что делают этот мир краше. Поэтому наше общение, что называется, задалось с самого начала. Мои грубые, а местами и неприличные, фразы хорошо ложились на его внутреннее ощущение того, что он сейчас привёз луч света в наш холодный край, прямо, как Прометей огонь.
— Жаль, отборка пока не завершена, — сетую я. — Люди у нас долго раскачиваются, сейчас уже пробовали не принимать новые заявки, но не тут-то было! Завалили жалобами. Вот ещё пару дней плотно финалисток смотрим и потом уже отдадим в ваши руки.
— Сегодня у нас пятнадцатое? Пары недель для пошива хватит, а вот походке на подиуме надо учиться. Ты уже общался с Татьяной Евгеньевной?
Эту манекенщицу лет тридцати пяти я мельком видел при встрече в холле. Симпотная. Можно пару раз…
— Она замужем, не знаешь? — спросил я.
— Ой, умру! Толя! Ты не знаешь, кто к тебе приехал? — валялся на своей кровати Егор не в силах сдержать смех.
— Соловьева, манекенщица, бывшая, наверное, баба, тридцать плюс, ниче так ещё, — не понял сеанса лечения смехом я.
— Тридцать восемь ей! И это жена…Да не буду я тебе говорить! — ржал москвич, начиная мне нравиться всё меньше и меньше.
— Ладно, раз замужем, замнём тему, — недовольно машу рукой я, немного выбиваясь из образа дурачка-провинциала.
— «Вокзал для двоих» смотрел? «Собаку Баскервилей»? Или «Жестокий романс»? — пытал Егор.
— А, это где Гузеева, что ли, играла? Смотрел! — припомнил все три фильма я, особенно фильм с будущей телеведущей из «Давай поженимся» понравился. Фильм про Шерлока Холмса тоже видел.
— Гурченко, что хуже? Ты что, вообще актера и режиссера Михалкова не знаешь? — наконец стал серьёзным пацан.
— Нет, мы тут все темные! У нас как сухой закон ввели, так мужики пить бросили, вышли из тайги и спрашивают: — «A куда дели царя-батюшку?», — огрызнулся шуткой я.
И зря, так как московский гость опять завыл от смеха. Короче, нифига это не Соловьева, вернее, Соловьёва в девичестве, а так она Михалкова.
