Стоило группе солдат чуть отдалиться от колонны или укреплённого лагеря, как из ниоткуда возникали «зелёные призраки» и поголовно истребляли отряд смертников. Обычно из разведчиков никто не возвращался, только слышались панические крики и суматошная стрельба. И чаще всего тела солдат исчезали бесследно, крупные поисковые отряды находили лишь следы крови на земле и россыпи стреляных гильз. В тех исключительно редких случаях, когда бои случались ночью, потом в свете дня иногда обнаруживали изрешечённые пулями трупы своих солдат, при этом в некоторых телах находили… короткие стрелы! Следопыты из числа боливийских индейцев шептались, что возле лагеря постоянно кружат орды неуловимых призраков. А ещё на земле замечали отпечатки собачьих лап, хотя лая безмолвных псов войны никто не слышал.
— Я согласен с вами, Отто: наличие в казачьих отрядах сторожевых собак объясняет невозможность незаметно прокрасться мимо парагвайских патрулей, — задумчиво глядя в окно штабной палатки, согласился с доводом командира дивизии генерал Кундт.
— Вражеские индейцы ещё и любые наши минные ловушки обходят, — обиженно шмыгнув носом, пожаловался фронтовик, а затем из вещмешка вытряхнул на стол добытые разведчиками трофеи.
— Хорошие у казаков ищейки, — похвалил то ли индейцев–следопытов, то ли их дрессированных собак, генерал Кундт, затем повертел в пальцах вражеские стреляные гильзы, взял в руку короткую индейскую стрелу. — Гильзы пистолетные, похоже, — от автоматических «парагваек», а стрела — арбалетная, только облегчённая. Из такого оружия, автоматчики из засады в чащобе кустарников за считаные секунды выкосят высланный разведотряд, а индейцы бесшумно выбьют ночью наш дозор стрелами. Боливийским командам егерей не удастся противостоять казакам, вооружённым скорострельными автоматами, малошумными арбалетами, да ещё и со сторожевыми псами в составе боевых групп. — Дорогой Отто, не тратьте понапрасну личный состав на проведение патрулирования дикой местности — ограничьтесь боевым охранением походных колонн и перевалочных лагерей.
— Так и делаем, — тяжело вздохнув, пожал плечами полковник. — Ещё мы расчищаем от кустарника полосу вокруг лагеря шириной в три сотни метров, чтобы диверсанты не подползали по ночам вплотную к палаткам. Жаль, что в штатном вооружении пехотной дивизии не предусмотрено наличие средств для минных заграждений.
— Доктрина стремительной наступательной войны не предполагает постановку минных полей, — нахмурившись, процедил сквозь зубы генерал, однако, понимая подстерегающую опасность внезапных контратак, распорядился: — Согласно правилам полевой фортификации, периметр базового лагеря необходимо укреплять высоким земляным валом и деревянным палисадом, прикрывающим палатки от обстрела со стороны зарослей кустарника.
— Парагвайские дикари воюют не по правилам, — криво усмехнулся полковник. — В Гран–Чако нет фронта в классическом понимании. Наши войска вынуждены вслепую двигаться короткими перебежками по тонким нитям грунтовых дорог. Сквозь зелёную пелену кустарника мы не видим противника, а казаки отслеживают каждый наш шаг. Нельзя ли как–то отогнать постоянно нависающие над головой назойливые парагвайские дирижабли?
— Пока из–за океана прибудут обещанные американцами новые самолёты, война в Гран–Чако будет уж завершена, — тяжело вздохнув, отмахнулся от безнадёжно запаздывающей помощи Кундт. — Так или иначе, но завершена.
— Противник не принимает ближнего боя и, при первом же сильном нажиме пехоты, поддержанной артиллерией и бронетехникой, оставляет позиции, — не совсем понял причины пессимизма генерала полковник. — Войска движутся, не намного отставая от утверждённого штабом графика. К началу осени боливийская армия займёт западную часть Гран–Чако, все нефтеносные районы.
— А мы к этому времени потеряем на минах и при штурмах многочисленных заградполос все танки, бронемашины и половину артиллерии, — грустно усмехнулся генерал Кундт. — Скажите, Отто, вам удалось захватить у казаков хотя бы одну противотанковую пушку?
— При угрозе обхода с фланга или прорыва линии окопов, казаки быстро отходят на следующий рубеж, — развёл руками полковник. — У них за спиной чистая дорога. Мы успеваем заметить лишь пыль из–под колёс автотягачей и лёгких грузовичков. Отход основных частей прикрывает группа автоматчиков, которая потом, просачиваясь сквозь тыловые минные заграждения, растворяется в чащобе кустарника. Обычно, казаки предпочитают покидать позиции ночью, а когда вынуждены отступать в светлое время, то прикрываются плотной дымовой завесой и заградительным обстрелом из скрытых в тылу батарей лёгких миномётов. Преследовать противника, прошмыгнувшего сквозь минные заграждения, огрызающегося пулемётным и миномётным огнём, наша пехота не в состоянии. На дороге закопаны мины и фугасы, да тут ещё, каждый раз, налетают стрекочущие воздушные тачанки. У казаков отлично работает радиосвязь. Зря утверждала разведка, что дешёвые парагвайские радиостанции очень слабы.
— Рации у казаков, действительно, маломощные — годные только сквозь кустарник перекрикиваться, — презрительно скривив губы, фыркнул генерал. — Однако никто не предполагал, что в небе будут постоянно дежурить дирижабли с аппаратурой ретрансляции сигналов. Оказывается, пузатые тихоходы способны не только проводить воздушную разведку сверху, но и обеспечить надёжную дальнюю связь по всему фронту.
— Да, истребительная авиация нам сейчас бы сильно пригодилась, — со вздохом посетовал командир дивизии. — А что там с нашим запросом о пополнении транспортных средств? Ведь солдатам приходится тащить провиант и боеприпасы на своём горбу, как во времена римских легионеров.
— Новых автомобилей много не обещаю, а гужевого транспорта будет в достатке — интенданты собирают по всей Боливии, — улыбнувшись, ободряюще похлопал по плечу старого фронтового друга генерал. — Во всяком случае, дорогой Отто, не хуже, чем в эпоху древних римлян.
— Вот только лошадей и мулов нам кормить здесь нечем, а отправлять живность на выпас в кишащие индейцами окрестности нельзя, — горестно вздохнул седовласый ветеран, но затем криво усмехнулся и махнул ладонью: — Эх, пусть караваны идут, и хотя хищные казацкие стрекозы всё равно не дадут нам долго выгуливать по дорогам скотину, зато свежим мясом будем обеспечены на регулярной основе.
В то время, когда старые германские вояки дружески общались в штабной палатке, по другую сторону фронта происходила похожая беседа бывших однополчан. Алексей решил навестить старых боевых товарищей и собрал в штабном блиндаже командование заградительного полка.
— Николай Евгеньевич, как идут дела в казачьих частях? Успеваете пятиться от противника?
— Воюем почти без потерь, — усмехнулся полковник Вольдшмидт. — Огрызаемся весьма результативно. Стройбат анархистов споро готовит запасные позиции. Инженерная техника показала высокую производительность: окопы и блиндажи тыловики делают качественно и быстро. Электромобили автоколонны тоже не подводят, заряда батарей хватает докатиться до следующей линии обороны. Там и пароэлектрогенераторы у нас дымят, чтобы вражеская артиллерия не дотянулась. Первичную обработку ран у казаков проводим в полковом лазарете, затем отправляем в глубокий тыл: легко раненных вывозим автотранспортом, по грунтовой дороге; средней тяжести — скоростными катерами, по притокам реки Парагвай; тяжёлых — санитарными автожирами, по воздуху. Однако урон нам наносит лишь полевая артиллерия боливийцев, да и то незначительный. Был бы приказ — мы с оборонительной позиции вообще бы не отступали. Миномётным огнём накрыли бы открытые артиллерийские позиции, а пехоту придавили пулемётным огнём из дотов.
— Сергей Александрович, танкетки с броневиками не страшат? — прищурив глаз, напомнил о самой грозной силе врага войсковой атаман, обращаясь уже к командиру полковой артиллерии.
— Их слабая техника вязнет в кустах, как сапог в болоте, — презрительно фыркнув, отмахнулся подполковник Щетинин. — Из–за плотной завесы зелени, громыхающие железяки ползут к нашим позициям вслепую. Артиллеристы расстреливают пыхтящих неуклюжих зверюг, как охотники подраненных кабанов в густом кустарнике. Редко кому удаётся доковылять до расчищенной полосы вдоль линии окопов. Если бы ещё, среди противопехотных мин, установить противотанковую минную сеть, то у врага вообще бы никаких шансов не осталось.
