«ой, да ладно, да мне нетрудно, на моем месте так поступил бы каждый». Ага, столько благодарностей я не выслушивал давно. Оказывается, я безответственный самовлюблённый эгоист, который развлекается всю свою вторую жизнь за его, подполковника Онегина, счет. Что это безобразие началось еще когда он работал в ЦК ВЛКСМ и был юн, неопытен и доверчив. А еще оказалось, что все эти годы я тупо использую его. Как так? Это была моя речь, произнесенная пару лет назад, когда меня не пускали в отпуск. Он что, законспектировал тогда или сохранил плёнку с записью? И вообще, я просто делал свою работу. Внедрялся в мир рэкетиров и подпольных воротил.
— Я спрашиваю, что ты наворотил?
— Как и договаривались, собрал бригаду отморозков, с которыми мне будет прилично прийти на московский рынок услуг наёмников, громил и прочих головорезов. Надо было что-то другое?
— Надо было просто быть в теме, как ты выражаешься. Походить по рядам, присмотреться к предложениям, зафиксировать покупателей.
— А я что сделал?
— А ты сначала создал спрос на свои услуги, а потом вышел на рынок с годным товаром. Всё по вашим капиталистическим понятиям. Не так?
— Старался.
— А вот верю! Если бы ты не старался, то результат был бы скромнее. Кстати, насчет твоей первой выходки. Кто мне говорил, что помахал стволом и пару раз стрельнул над головами в столярке у этого… у Гуревича?
— Я. А что не так?
— Нормально всё. Мне доложили, пол в труху был измочален. Я человечка послал посмотреть, остались ли в стене пулевые отверстия, типа убрать косяки, если есть, а он даже не смог сосчитать, сколько пуль в пол вошло. Сказал, несколько десятков. Вы там что, толпой заявились? Боевиков гангстерских насмотрелись? Сколько стволов было? — Надо колоться, а то товарищ подполковник вусмерть изволнуется, на крик весь выйдет.
— Один.
— Та-а-ак. С чем ты на стрелку приперся? Только не ври.
— ППС-43 взял, чтоб впечатлить хулиганов. Тут дело такое, когда на людей давишь сильно, прямо вот совсем дико, то они быстрее всё понимают и…
— Ты дурак, Милославский! Сейчас слух пойдет, что московские уголовники начали с автоматами на разборки ходить! А другие уголовники твой пример подхватят.
— Так я не уголовник.
— Ты уголовник, Жорж, просто непосаженный еще. Но это недолго подправить, закрыть тебя — пара щелчков пальцами. Ты вообще, чего добиваешься?
— Чтоб хоть кто-нибудь встряхнулся. Чтоб милиция уже просекла — не время сидеть на жопах, надо с криминалом войну начинать, как после войны.
— Думаешь, наверху нет никого, кто этого не понимает? Или указание сверху будет работать хуже, чем твои выкрутасы?
— Ну… Когда милиционеры просекут, что у врага преимущество в огневой мощи, может, сами начнут нормально вооружаться. А не ходить с этими новомодными резиновыми дубинками. И на курсы практической стрельбы запишутся. Ведь уже сколько лет методики обкатанные есть, а всем похрену до сих пор. И комплекс не введен официально ни в армии, ни в МВД.
— Сколько лет на тебя смотрю, столько лет удивляюсь твоей наивности, Жора. Ну не можем мы с тобой переделать натуру человеческую.
— А ментовскую? Что-то же мы можем, хоть такую вот капельку? Вот эти пятнадцать процентов, которые начали учиться, их же мы сдернули с лавки.
— Ну пятнадцать процентов, да. Хоть что-то.
— Вот. И на мировой арене об нас ноги еще не начали вытирать — тоже какой-то результат. В прошлой жизни уже такой цирк творился — хоть Корчагина поспрашивайте. Чтоб не говорить, что я вру. Я вообще не понимаю, почему вы его еще не вышелушили как кедровую шишку.
— Не понимаешь? А вроде умный. Чтоб никуда информация не пошла. Тебя прикрываем как можем, а тут еще один фигурант покатушек во времени нарисовался. Моя бы воля, я бы его вообще… Но так не делается. Тем более, что парняга умный оказался, не как один Милославский.
— В смысле?
— В коромысле, как ты говоришь. Он в отличие от тебя нормально шифруется, не бежит сдаваться представителям ЦК ВЛКСМ: «Смотрите, я из будущего!»
— Вот это поворот! Я что, неправильно поступил? ТЫ вообще соображаешь, что было бы сейчас у нас?
— Просто тебе повезло. А могло выйти совсем иначе. И пахал бы ты на дядю Сэма. Или бы они тебя выдоили и уконтрапупили как идейного врага.
— Где я, а где америкосы.
— Не шаришь. Сам же видел, сколько мы вычистили дерьма из Комитета за последние годы. Вот и прикинь, куда могла утечь инфа, как бы ею распорядились там.
— Блин. А ведь даже мысли такой не было. Настолько свято верил в комсомол и КГБ. Молился практически на вас. — Онегин от моего признания прямо скривился.
— Хорош ёрничать. Сам же всё понимаешь. Нам сейчас проще ликвидировать Корчагина, чем работать с ним. Так что цени доверие. И не проколись. А еще лучше заинструктируй парня до слёз, чтоб тоже осознал риски.
— Ага. Парню тоже под шестьдесят по фактически прожитому. Должен понимать.
— А ты должен соблюдать советское законодательство.
— Да понял я. Проведу беседу, усёк.
— Автомат ты как со склада украл? Его же отобрали у тебя.
— Дурак я что ли! Украл сразу… Новый купил. Новый — в смысле вообще с новья. Польский, кстати. Игрушка как конфетка.
— Тьфу на тебя, маньяк. Сдавай.
— Да с какого перепугу? Он уже засвечен. Тем более, пацаны думают, что у меня ППШ был. Исходят из того факта, что я полный отморозок с автоматическим оружием. Вот и пусть думают.
— И правильно думают, между прочим. У нас о тебе все того же мнения. С Корчагиным ты всё понял. По своей банде тоже.
— Э-э-э? А что по моей банде?
— Никого не грабите, можешь аккуратно их засветить, но без убийств. Я не хочу
