Альберт скакал без передышки, но, достигнув знакомого перекрестка, придержал коня и крепко задумался. А надо ли проникать в замок через подземный ход или лучше ехать к подъемному мосту перед воротами? Непонятна была логика Николаса. Зачем ему что-то скрывать от своей челяди? Не проделки ли это Крушаля? Однако если это действительно указание Николаса и оно имеет вескую причину, нарушение может привести к непредсказуемым последствиям. В итоге, как следует подумав, Альберт решил свернуть в лес пораньше и подойти к замку с северного склона, выполняя указание агента, с тем чтобы спешиться у входа в подземелье.
Однако спешиться пришлось уже в лесу: уж очень досаждали ветки, и Альберт, продвигаясь в сторону замка, невольно задумался, как поступить с конем. Отпускать его на все четыре стороны не хотелось, учитывая возможные осложнения с перемещением в будущее, а привязывать было жестоко, потому что в случае, если лошадь ему больше не понадобится, она может стать добычей волков.
Размышления прервал треск сучьев, и мимо пробежал кабан, а за ним, чуть погодя, пронеслись два гончих пса, защищенные от клыков кабана кольчугами и нагрудниками. Вслед за ними на поляну выскочили пригнувшиеся к гривам лошадей всадники в охотничьих коттах и с копьями наперевес. Увидев Альберта, они натянули поводья и остановились.
– Что ты ищешь здесь, госпитальер? – спросил один из них, в самых богатых одеждах. – Я Жан де Бертье – владелец этого леса.
'На ловца и зверь бежит', – подумал Альберт, поняв, что подземный ход не понадобится. Только вот странно было, что Николас вдруг решил поохотиться.
– Послушайте, Николас… Это я, Альберт, – негромко сказал он. Негромко, потому что ловчие потихоньку обступали его.
– Я, кажется, сказал, что я Жан де Бертье! Ты плохо слышишь, госпитальер?
Альберт растерялся. Было совсем непонятно, как дальше действовать и что говорить. Историк очень надеялся, что Жан де Бертье вдруг рассмеется и заговорщицки подмигнет. Но барон подмигнул не ему, а кому-то сзади, и в тот же миг на затылок мнимого госпитальера обрушился удар, поваливший его на землю. Однако историк остался в сознании, хотя и плыло все перед глазами. Он чувствовал, как его перевернули на живот и вяжут руки сзади веревкой.
– В темницу его! – сказал Жан де Бертье. – Не похоже, чтобы это был госпитальер. Привяжите к кольцу, я с ним позже поговорю.
Альберта перекинули через седло собственной лошади и повезли, а он глядел мутным взором на переступающие по листве копыта. Судя по всему, попасть в замок предстояло все-таки через главные ворота, вопреки наставлению Крушаля. Кажется, Альберт начинал понимать, зачем его убеждали воспользоваться черным ходом. Либо Николас оказался хитрее, чем Альберт мог предположить, и не собирался давать ему свободу действия – ведь теоретически историк мог участвовать в ритуале и связанным, – либо это был не Николас, а настоящий Жан де Бертье, владелец Курсийона. Однако развить тему не удалось, потому что кровь прилила к голове, и мысли спутались.
Стукнул упавший мост, поднялась с визгом решетка, и Альберт оказался во внутреннем дворе Курсийона, где его и сняли с лошади под хохот и улюлюканье дворни. Когда же Альберта поставили на ноги, придерживая, чтобы не упал, раздались крики:
– Так это же англичанин! Тот самый капитан, который стоял здесь с гарнизоном!
– Вот как… – протянул Жан де Бертье. – Надо будет разузнать, что он делал в моем лесу, да еще в одежде госпитальера. И это почти через неделю после того, как всех англичан отсюда выгнали. Значит, предусмотрительность меня не подвела.
Альберта повели вниз по переходу и остановили у каменной лестницы в нижнее подземелье. Латник отпер железную калитку, и они спустились вниз, прошли знакомым коридором, и конвоиры подвели его к деревянной двери с зарешеченным окошком, через прутья которого можно было разве что просунуть руку. Один из сопровождающих перерезал веревку, стягивающую руки за спиной, и толкнул Альберта в темницу, не озаботившись даже тем, чтобы снять с него доспехи. Тонкий луч света проникал в квадратную амбразуру в верхней части стены.
Альберт немного пришел в себя и уже мог размышлять. Итак, Жан де Бертье – это Николас или нет? Похоже, что нет, и это совершенно спутало Альберту все карты. 'Хорошо хоть, к кольцу не привязали', – подумал он, садясь на солому.
Через час пришел Ришо. Он принес кружку с водой и хлеб. В нижней части двери открывалось маленькое окошко, куда все это и было просунуто. Затем Ришо встал у клетки, маленький и седой, и Альберт ждал, что же тот скажет.
– Как видите, Жан де Бертье не в курсе… – произнес наконец Ришо.
– Я заметил, – сказал Альберт. – И мне даже показалось, что к будущему он не имеет никакого отношения.
– Наблюдательность вас не подвела, – Ришо замялся. – Дело в том, что Николас – это я.
Хотя и витало смутное безотчетное подозрение на этот счет в голове Альберта, но все же удивление было сильным.
– Однако… Но зачем было обманывать?
– Тому есть свои причины… Я еще приду вечером и все расскажу, а сейчас мне надо идти.
– До вечера меня здесь запытают!
– Нет… У хозяина гости, пирушка, а садистских наклонностей я за ним не наблюдал, наоборот, от вина он добреет. Так что сегодня вам ничего не грозит. До завтра гости не разъедутся. Я же раздобуду ключ от камеры, и мы проведем ритуал возвращения.
– Ночью?
– Поздно вечером. Думаю, до этого времени ничего не случится, – обнадежил Ришо, оторвавшись от решетки. – А вы располагайтесь, отдыхайте, чувствуйте себя как дома. Если захотите кофе или чай, позвоните горничной, – и лицо его перекосилось гнусной ухмылкой.
– Остряк! – злобно выкрикнул Альберт, но услышал в ответ лишь удаляющееся хихиканье Ришо. Историк зло подумал, что, возможно, именно в силу гадкого характера Николас вселился именно в мерзкого алхимика Ришо, а не в хозяина замка, человека сурового, но, кажется, не злобного. А Ришо, то есть Николас… впрочем, еще неизвестно, кто он, может, это все вранье.
Однако алхимик был прав: до вечера Альберта никто не потревожил. Ришо же вернулся, как и обещал.
– Итак, вы хотите знать, почему я тогда себя не раскрыл? Тогда надо рассказать с самого начала о моем появлении. Предысторию вы знаете и в курсе, что мне никак не удавалось вернуться в свое время. К счастью, я знал о существовании манускрипта, который мог помочь моему возвращению, и я догадывался, где тот может находиться. Но в Париж я сам отправиться не мог по ряду причин. Во-первых, мне было страшно удаляться от зеркала – только ваш поход убедил меня, что это возможно. Во-вторых, путь до Парижа действительно опасен, как и все дороги Средневековья – сами, наверное, убедились. Ну а с моей комплекцией и моим положением в обществе пускаться в такой путь и подавно не следует. Эх, как же я жалел, что не оказался в теле Жана де Бертье! Но, пришлось его использовать для своих целей. Я описал барону манускрипт и сказал, что если он его раздобудет, то я сделаю много золота, основываясь на тайных формулах. Было непросто убедить его отправиться в Париж, но тут высаживаются эти англичане, и барон сам решает ехать на север!
– И почему нельзя было об этом сказать еще тогда, когда я только появился в замке прошлого? – спросил Альберт.
– Сами понимаете, позвонить барону и справиться, как там дела с манускриптом и все ли в порядке с ним самим, я не мог, но тут появились вы. И я решил использовать вас для приобретения документа. Как запасной вариант. И на всякий случай решил не раскрывать себя при первом знакомстве, а начал приглядываться. Однако приглядеться как следует мне не удалось, потому что вы очень быстро уехали, и совсем не туда, куда бы мне хотелось. Я-то планировал подержать вас недельку в замке и, если не объявится барон, убедить отправиться в Париж следом, – тут алхимик по-свойски подмигнул. – Уж не беспокойтесь, я бы вас переодел, продумал вам легенду и снабдил необходимыми инструкциями. Но, как видите, барон все-таки вернулся, и с манускриптом, так что теперь нам остается только отправиться вместе в наше время. Сегодня комната с зеркалом занята гостями, а завтра вечером они уедут, и мы приступим.
– Отчасти мне ясно, – сказал Альберт. – Но почему вы не предупредили меня через Крушаля, что Жан де Бертье и вы не одно и то же лицо? Вы поставили меня в опасное положение.
– Как это не предупредил? Я же передал, чтобы вы воспользовались подземным ходом.
– Я и собирался им воспользоваться. Кто ж знал, что владелец замка будет охотиться поблизости вместе с гостями? Однако зная, что он настоящий, при встрече я повел бы себя осмотрительнее.
– Всего не предугадаешь… Я и сам в опасном положении. Манускрипт мне привезли, теперь я должен делать из дерьма золото. Не мог же я объяснить барону, что его просто использовали. Это бы его обидело.
