раз отгребёт, просто не может у неё быть ещё двадцать линейных кораблей. А пешком через всю Европу, через кучу немецких враждебных княжеств, вести войска, когда и так уже на трёх фронтах воюет, фантастика ненаучная. И ещё — Пруссия сейчас зажата между очень хорошо себя показавшим русским флотом и приличной русской армией с двух сторон её окружившей. Нет. Без союзников не дёрнется, как бы не хотелось эти земли, обещанные Августом Сильным, получить. И потом… Когда делёжка пирога закончится, Россия не будет возражать, уж Брехт позаботится, чтобы Саксония и Пруссия сцепились из-за Польской Пруссии. Даже помогать будет… Обеим сторонам. Пока те способны платить, и с них можно чего интересного попросить за помощь. Например — Данциг на пятьдесят лет. Или построить в Риге силами мейсенских мастеров фарфоровую фабрику.
А с Пруссии? А пусть янтарём расплачиваются. И семейство Кантов депортирует в Курляндию.
И теперь эти планы, когда Август сам с войском спешит в Польшу, все разом становятся труднодостижимыми. Упрётся этот любитель оперы, и что? Воевать? Бросать всё нажитое непосильным трудом?
Событие шестьдесят шестое
В мирные переговоры надо всегда вплетать мирные угрозы, тогда дело и сдвинется.
Борис Кригер
«Встреча на Эльбе» состоялась на самом деле на Одере возле деревушки Проховице. Герцог Бирон реку переходить не стал. Это мероприятие целое. Опять переправу наводить, людей топить и коней. Ещё и Единорог можно утопить, доставай его потом со дна илистого или песчаного. Русские разбили лагерь, а к будущему королю Польши Иван Яковлевич послал с небольшим отрядом графа Карла Левенвольде. Пусть дипломат свое искусство покажет, не зря же он его из Риги через половину Европы тащил. Да ещё с кучей слуг и двумя девицами на графинь не похожими.
Брехт сначала хотел заинструктировать дипломата до полусмерти, а потом передумал. Пусть делает, что хочет. Не получится договориться, всегда можно рыкнуть. Восстание ляхов спровоцировать, а то и организовать. У него сейчас в плену всякие интересные личности есть, которые легко смогут шляхту на антисаксонское восстание поднять.
Левенвольде уехал, а Брехт в палатке, изредка прихлопывая забравшегося незнамо как комара, лежал и думал, чего дальше делать. Не про ближайшее будущее, тут понятно. Сейчас войска соединятся, и они двинут на юг, на Краков. На древнюю столицу Речи Посполитой. Даже если старший брат его ещё не взял, мало ли, тоже упёртая шляхта попалась, то уж тремя корпусами, с таким количеством артиллерии, они легко этот город возьмут. Даже если половину Кракова придётся сжечь. Чёрт уже с ними с ляхами, надоели. Главное, чтобы уцелел собор, в котором коронацию проводят.
Ладно. Вот коронует он Августа, а дальше что. Что с Украиной и её гайдамаками делать? Скорее всего, придётся по городам полки Карла Бирона распределить. Крестьянское восстание вещь такая, легко может распространиться дальше и на Россию. Пётр и последующие правители довели страну до ручки, народ сильно обнищал и озлобился, и он за два года мало что успел улучшить. Больно велика страна. И больно медленно доходы увеличиваются. Что там Пётр Аркадьевич Столыпин просил — двадцать лет спокойной жизни? Чем он хуже, и ему нужно двадцать лет⁈ Ага, только сперва с Ираном разобраться, а потом с Турцией. А потом с Японией, а потом с Испанией, чтобы осознали, что Форт Росс не их земля.
Гвардию ни в Литве, не на Украине оставлять нельзя. Её нужно отвести в столицу и там наградами засыпать. А как только Волга вскроется, двигаться к Астрахани, и дальше к Решту уже по морю.
Надира нужно убирать, а не получится ликвидировать по плану с помощью Багратиона, придётся нанести ему серьёзное поражение, может даже Мазендеран назад отбить, тем более что по бумагам он России принадлежит. А для нанесения серьёзного урона персам нужны боеспособные части, а не Низовой корпус. Весь малярией и сифилисом болеющий. Всё же нужно надеяться на Багратиона и огромные длинноствольные ружья. Устранение одного Надира и переход всей полноты власти к Тахмаспу II, который не сможет управлять Ираном — идеальный вариант. Там сразу, как и после смерти Надир-хана в реале, наступит бардак с борьбой за власть, и в дальнейшем это приведёт к гражданской войне, в ходе которой Россия легко возьмёт под контроль весь Кавказ и Мазендеран, сделав Каспийское море своим внутренним практически морем. Конечно, туркмены и узбеки с казахами на востоке будут крепким орешком, но это нации не морские, им море не нужно.
— Ваше Высочество, разведчики вернулись, — оторвал Брехта от наполеоновских планов дежурный.
— Давай их сюда. — Разведчики были посланы в сторону саксонской армии, нужно же знать, решатся ли они принять его предложение и перейти Одер. Решились, видимо.
Глава 25
Событие шестьдесят седьмое
Мы не имеем права умирать,
И ко всему должны мы быть готовы.
Однажды встретились, чтоб встретиться опять
Во имя душ слияния святого.
Ольга Скай
— Блажени вси боящиися Господа, — басил епископ Охотский и Тихоокеанский Артемий.
И люди, заполнившие шатёр, переоборудованный под православный храм, так же басовито откликались:
— Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе.
— Ходящии в путех Его. — Продолжал гудеть владыка Артемий.
— Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе. — Возопили уставшие от духоты в шатре моряки и графья с графинями, эти просто возопили, так как не то, что церковно-славянскага языка не ведали, так и по-русски только пару слов успели выучить. «Бог» и «Владыко».
— Жена твоя яко лоза плодовита, во странах дому твоего. — Юрий Данилович Вильстер крестился и вместе со всеми старался басить не меньше:
— Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе.
Как-то в Санкт-Петербурге он был на процессе венчания одного из капитанов кораблей. Там в Петропавловском соборе всё было чуть торжественней, но от этого ничуть не короче. Любят русские всё же длинные и пафосные действа. А ещё вопрос тогда у Вильстера возник. В России вообще не выращивают винограда и народ просто не знает, что такое лоза. Почему не заменили на что знакомое русским. «Жена твоя яко репа плодовита».
— Имаши ли, Юрий, произволение благое и непринужденное, и крепкую мысль, пояти себе в жену сию, Автотью, юже зде пред тобою видиши? — рявкнул на адмирала отец Артемий, переименовавший позавчера Амалия в Авдотью. Не только само венчание долгое, приготовления к нему тоже на три дня затянулось.
— Имам, честный отче. — Вспомнил Вильстер, что должен отвечать жених.
— Не обещался ли еси иной невесте? — зыркнул на адмирала епископ, и народ в шатре точно так же грозно уставился на норвежца.
— Не обещахся, честный отче. — Чистая правда, вот до тридцати трёх лет дожил,
