Креси играла с ним, как кошка с мышкой. Она воплощала собой неотвратимость рока: потусторонний, дикий взгляд и сладострастная хищная улыбка на губах. Пока Адриана наблюдала за схваткой, рыжеволосая фурия ударом отбила палаш мушкетера и полоснула его по плечу.
Тот потерял равновесие, споткнулся и упал на спину. Креси замерла, дав ему возможность подняться.
Мушкетеру было около тридцати пяти лет, ему не хватало энергии и яростного напора молодости. Он поднялся с искаженным болью лицом и бросил на землю палаш.
– Хватит, ты уже наигралась мной, – проворчал он. – Я лучше отдам свою душу Господу, а с тобой, ведьма, больше драться не хочу.
– Как вам будет угодно, сударь, – ответила Креси и в ту же секунду вонзила клинок прямо ему в сердце. Мушкетер содрогнулся, страшный крик вырвался из его горла. Тело задергалось, будто пыталось соскочить с пронзившего его клинка. Руки бились, как крылья. Но скоро агония прекратилась, испустив дух, он затих.
– Вы не ранены? – как ни в чем не бывало спросила Креси у Адрианы, вытирая свой окровавленный палаш об одежду поверженного мушкетера.
– Нет.
Креси бросила беглый взгляд на поле битвы и недовольно хмыкнула, увидев мертвую лошадь Адрианы.
– Ему следовало объяснить вам, как пользоваться пистолетом, – обронила она.
– Вы убили его. – Адриана никак не могла прийти в себя от только что увиденной ею сцены.
– Да неужели! – огрызнулась Креси. – Сейчас я вам, мадемуазель, кое-что покажу. – Она схватила – будто пять острых зубов впились – Адриану за руку повыше локтя. Когда Адриана догадалась, куда ее волокут, она попыталась вырваться, но у Креси была мертвая хватка.
Один из мушкетеров был еще жив. Прерывисто дыша, он слабеющей рукой скреб землю, пытаясь ухватиться за траву.
– Ну что? – выкрикнула Креси.
– Да, это я его ранила, – едва слышно выдавила Адриана. Она задыхалась от запаха горелой плоти, тут же перед глазами встали груды обгорелых тел на охваченной огнем барже.
– Вот именно, – подхватила Креси. Она чуть наклонилась к Адриане и обеими ладонями обхватила ее лицо. – Спрячьте сострадание и печаль в глубинах своего сердца и помните: если бы не вы их, то они бы вас убили. Именно за этим они сюда и пожаловали. В этом поединке повезло не им, вам. Не вас, вы убили. Понимаете, убили вы, а не вражеская армия, или палач, или ваш телохранитель – вы.
Адриане невыносимо было видеть, как мучается в агонии умирающий.
– Разве ему нельзя помочь? – простонала она.
– Можно. Хотите посмотреть как?
– Нет.
– Тогда отвернитесь. – Креси наклонилась и поцеловала Адриану в лоб. Затем развернула и подтолкнула в спину – прочь от умирающего. И уже в следующее мгновение хриплое дыхание затихло.
– А теперь в путь, нам нужно проехать еще несколько миль.
Адриане не удалось совладать ни с одной из оставшихся в живых лошадей: испуганные и разгоряченные, они не дались в руки. Она вновь оказалась в одном седле с Креси. На этот раз Адриана сама, по доброй воле, крепко обхватила Креси руками. После стольких увиденных смертей она испытывала непреодолимую потребность ощущать живое и теплое человеческое тело.
Ей очень хотелось, чтобы на месте Креси оказался Николас. Но… Тело у Креси было как у дикой кошки – тугое, гибкое. «Наверное, у Николаса такое же тело», – подумала Адриана. Прижавшись к Креси, она чувствовала – спасена, и надежда робким теплом согревала душу. Но Адриана знала, что на самом деле ей следует остерегаться этой женщины и ее странной, почти сверхъестественной силы. Тело Адрианы пульсировало в такт биению сердца Креси, и Адриана ощущала, как открывается перед ней бесконечный космос жизни.
И все же с большей радостью она бы прижималась к Николасу. Лучше бы чувствовать биение его сердца, слиться с его жизнью. В ушах продолжали звенеть его последние слова. Никогда еще Адриана никого не любила. Нет, ей нельзя любить Николаса. Сейчас не время для любви. Но чувства не подчинялись рассудку.
– Как это вам удалось? – спросила Адриана, стараясь перекричать ветер, со свистом бивший в лицо. Ей хотелось разговором отогнать неприятные мысли и страшные картины, которые, подобно шипам тернового венца, терзали голову, проникали болью в самую душу.
– Что удалось? – переспросила Креси.
– Победить мушкетера.
– Я просто делала то, чему меня научили в юности.
– Но где? Откуда у вас такая невероятная сила?
– Невероятная?! – Креси чуть обернулась к Адриане. – Вас это удивляет? – Она гортанно засмеялась. – Мужчины тоже удивляются, когда я на них поднимаю руку.
– Но как вы достигли…
– Эта сила всегда была со мной. Это еще один мой природный дар.
– Похоже, природа щедро вас одарила, – пробормотала Адриана.
– Каждому дается то, что он заслужил, – отрезала Креси и тем самым поставила точку в разговоре.
Адриана поняла намек и неохотно сменила тему.
– Можно узнать, куда мы едем? – спросила она.
– В одно из поместий герцога, – ответила Креси. – Там для нас приготовлено все необходимое, чтобы благополучно вернуться в Версаль. И, кроме того, у нас появится море свидетелей, готовых подтвердить, что вы провели время в поместье.
– Что это за интрига, Креси? В какую игру я вовлечена?
– Сама до конца не знаю, – ответила Креси. – Чуть позже я расскажу вам все, что мне известно.
– Вы знаете, кто пытался убить короля?
– Нет.
«Она отвечает не задумываясь. Правду говорит или спасает привычка лгать?» – подумала Адриана.
Лошадь вынесла их из леса и резвой рысью пошла по открытой холмистой местности. Плотные облака затянули небо, и прорывающийся сквозь них солнечный свет редкими желтыми пятнами ложился на колышущееся зеленое поле пшеницы. Казалось, будто ангел прошел здесь и оставил свой след.
У Адрианы ныло сердце: «Жив ли Николас? Если с ним все в порядке, то он уже должен был нас нагнать».
– Послушайте, Креси, ведь вы могли разговорить Фацио и без моей помощи, – нарушила молчание Адриана. – Зачем я была нужна на этом бале-маскараде?
– Вы единственная, кто способен понять, что он говорит, и вовремя задать ему нужный вопрос. Кроме того… – Креси замолчала. – Вы должны знать, что я никак не ожидала, что наш выезд станет таким опасным. Если бы я могла представить это, я бы никогда не предложила такой план. Я думала…
– Что вы думали?
– Что эта поездка вас по-настоящему развлечет. Мне казалось, что вам нужно немного развеяться.
– Почему вас так волнуют мои нужды?
Креси молчала очень долго, и Адриана сочла, что она пропустила ее вопрос мимо ушей. Но Креси сбавила ход лошади до шага – лошадь вся была покрыта пеной – и снова заговорила:
– Мы познакомились с вами совсем недавно. Но до этого я видела вас много раз – в своих снах, в провидческих видениях. И там мы всегда были подругами. Я поступаю так, как чувствую, а чувствую то, что рождается в моей душе. Вы понимаете меня?
– Вы действительно видите будущее? И то, что вы видите, всегда сбывается?
– Откровенно говоря, сбывается не все, но почти все.
– Если у вас нет полной уверенности в своих видениях, зачем же вы все убеждали меня выйти замуж за короля?
– Правда в том… – Креси вновь замолчала. – Простите, Адриана, я не могу вам этого сказать, я дала клятву сове Афины.
Креси поставила еще одну точку, вернее, многоточие в их разговоре. Но Адриана не хотела мириться с неведением, в которое ее все время возвращали. Она хотела добиться правды, хоть малой доли, но правды.
– Не хотите говорить об этом, давайте о другом. Вы утверждаете, что грядет ужасная катастрофа. Что это за катастрофа?
– Апокалипсис: все охвачено огнем, море поднялось и встало стеной, с небес вода льется не переставая, на земле – голод, чума.
– А на небе? Что вы видели на самом небе?
– Комету. Комета всегда предвещает страшные бедствия.
– Комета, которую вы видели, стояла в небе точкой или перемещалась?
– Перемещалась – и очень быстро.
Адриана тяжело вздохнула.
– Креси, у вас есть ответы на все вопросы, я была не нужна.
– Нет. Видеть и знать – не одно и то же. Вы можете объяснить мои видения?
– К тому времени, когда я качала работать с Фацио, он уже рассчитал траектории движения двух тел и искал способ, как заставить эти траектории пересечься. Для первого из этих тел у него было готово абсолютно точное уравнение траектории движения, а для второго – нет. Для того чтобы тела притянулись друг к другу, необходимо знать гармоническую природу каждого. Это знание дает возможность выстроить между двумя телами некое подобие моста. Мы называем этот мост медиатором.
– Но если не известна гармоническая природа тел, то нельзя создать и медиатор? – перебила ее Креси.
