с Фишером?
— Я не гражданин США. Платил налог нашему государству.
— Если бы только налоги, — вздохнул Таль. — С нас взяли на восстановление Вьетнама. С вас не брали?
— Нет. Да там и брать-то нечего. Я ведь не в Милане играл, а в Дечине. Призовые скромные, да я их там и потратил, — о том, что потратил их я преимущественно на гонорар пану Вацлаву, уточнять не стал. Это редакторское дело, не публичное.
— Между нами, Михаилами, Карпов пару раз отлучался из расположения нашей команды. Часа на три. И руководитель в штатском очень был недоволен. Отчитывал Толю, как мальчишку, кричал, что больше за границу его не выпустят. При всех отчитывал, чтобы и мы поняли и осознали. А Карпов только побледнел немного, закусил губу и кивнул. Мы-то решили, что это в знак раскаяния, а это, видно, был совсем другой знак. Себе.
Я допивал кефир. Неспешно. Куда торопиться? Здесь я один, и номер отеля не манит. Но деться-то некуда. Завтра последний тур, а послезавтра самолет до Черноземска, полтора часа лёта, и дома.
— Позвольте представить — Владимир Михайлов — Михаил Чижик, — Таль знакомил меня с немолодым джентльменом, подошедшем к столику.
— Да мы уже знакомы, заочно, — сказал новопришедший.
— Тем лучше. Ну, не буду мешать, пойду. А то получается как в сказке. Три медведя. Два Михаила и один Михайлов. Можно загадывать желание.
С Михайловым мы знакомы по журнальным делам. Владимир Дмитриевич и сам работает в разных изданиях, но нам интересно то, что он пишет остросюжетную фантастику. Мы и созвонились, мол, не желаете ли дать нам рассказ, повесть, а уж если будет роман, то лучшего и желать нельзя. Он прислал рукопись. Прочитали, и решили — берём!
И вот теперь я, как иностранный шпион, заманиваю автора в сети «Поиска». Чтобы он и впредь сначала обращался к нам, в «Поиск», а уж потом в «Науку и технику» или «Химию и жизнь».
А его интересует, как нам удалось создать журнал. Видно, сам тоже хочет.
Ну, секрета большого нет. Благоволение властей, без этого никуда. Потребность времени, без этого тоже никуда. Триста тысяч долларов изрядно помогли. Вот три источника и три составные части.
Владимир Дмитриевич подписал договор на роман, и ушел в задумчивости. Триста тысяч долларов искать, или благоволение властей? Потребность времени у него есть. Она в воздухе звенит, потребность времени в новом. Не все, правда, слышат эту потребность. Уповают на старое и проверенное.
Я посмотрел на часы. В цирк уже опоздал, так что придется идти в гостиницу.
Гостиница новых, советских времен, «Рига». Выглядит добротно, хотя и тяжеловесно.
Поднялся на третий этаж. Обычный ритуал: упражнения физические, упражнения дыхательные, упражнения ментальные, душ, телевизор… И так всю жизнь? Странствующий шахматист, кочующий с турнира на турнир? Вот как-то не тянет.
Программа «Время» о Карпове не сказала ни слова. Обрел независимость Мозамбик, в Нью-Йорке разбился «Боинг», в Индии пытаются отстранить от власти Индиру Ганди, а о Карпове молчок.
Я взял свой турнирный «Грюндиг». Настроился на «VOA». Опять авиакатастрофа, опять Индира Ганди. А, вот. Да, совместное заявление чемпиона мира по версии ФИДЕ Анатолия Карпова и Джеймса Роберта Фишера. Через десять минут обещают подробности.
Послушаем. В подробностях суть.
И я опять занялся дыханием. Медленно, плавно, гармонично. Пять вдохов в минуту.
На шестьдесят втором вдохе (не очень-то они пунктуальны) слово предоставили шахматному обозревателю «Голоса Америки» гроссмейстеру Леониду Шамковичу.
Гроссмейстер Шамкович призвал всех любителей шахмат радоваться — матч века состоится! Добавил, что ФИДЕ уже объявило, что результаты матча не признает. Но и устроители матча с самого начала дали понять, что ФИДЕ — в стороне. И двадцати процентов от суммы призовых отчислять ФИДЕ не будут. С чего бы это вдруг? ФИДЕ в ее сегодняшнем виде — малоэффективная бюрократическая организация, заботящаяся исключительно о собственном благе и не способная обеспечить достойный уровень вознаграждения ведущим шахматистам мира.
Вот тебе и весь сказ.
Я выключил приёмничек.
Вовремя: требовательно зазвонил телефон.
— Чижик слушает, — сказал я.
— С вами будет говорить товарищ Андропов, — на этот раз голос был мужской, хотя и высокий.
Я стал ждать. Минута, вторая, третья. Жду и дышу. Не мои деньги тратятся.
— Что скажете, Михаил?
— Добрый вечер, Юрий Владимирович!
— А по делу?
— Всё хорошо.
— Хорошо?
— Конечно. Михайлов отдал роман «Поиску», а это удача.
— Ты испытываешь мое терпение, — но голос сухой, ровный. Не гневается, а констатирует.
— Если вы, Юрий Владимирович, о Карпове, то ведь всё только начинается.
— Ты ожидал это от Карпова?
— Не так быстро. Думал, это случится в августе, после второго победного турнира Анатолия. Но ведь ему пригрозили, что сделают невыездным, потому ничего удивительного, что он не стал дожидаться.
— Ему пригрозили? Кто?
— Вы меня спрашиваете?
— Ага, понял. Значит, пригрозили. Ну, ну, — и, не прощаясь, Андропов разорвал связь.
То ли с воспитанием у него не очень, то ли нарочно — ставит на место.
А я и так на месте. На своем месте.
Не отходя от телефона, позвонил в Чернозёмск. В Сосновку. Соединили сразу, видно, на то у них был приказ: Чижика — соединять.
Немного поговорил с девочками. Порадовал приобретением романа, можно готовить к печати. Начнем в сентябре, закончим в декабре.
Потом лег спать. Режим — всему голова.
Здесь, в Риге, спится отменно. То ли море тому причина, то ли просто город хороший. Хотя теней изрядно, но им до меня дела мало. Незначащий чужак я для местных теней.
Итак.
Итак, Анатолий решился на контргамбит. Смело. Но и вынужденно.
Сначала гамбит разыграл Фишер — пожертвовал Карпову звание чемпиона мира. Крупная жертва, чего уж там. Но Фишер уточнял: он отказался от звания не просто чемпиона, а чемпиона ФИДЕ. Здесь тонкость, традиционно ФИДЕ считается организацией шахматистов-любителей. И мы все как бы любители. Не за деньги играем, а исключительно из интереса к шахматам. Нет, нам платят
