и выматерился в рыжую бороду. Программа максимум не удалась. Даже программа минимум и то на тройку, можно сказать, выполнена. Блин, прицепились эти выражения Петра Христиановича. Тот всё оценивает в баллах от одного до пяти.
Французы, выбитые почти артиллерийским огнём из деревни Кобельниц, отошли за крайние дома и смогли там организовать оборону, и когда казаки всей своей огромной массой выскочили на них, то сначала получили залп в упор, а потом, умело орудуя штыками, пехотинцы даже пошли в наступление на конницу.
Не долго, правда, эта дурость длилась, казаки взяли французов в полукольцо и теснили их к ручью. Когда те оказались уже по колено в воде, то казаки отхлынули и из пистолей и гладкоствольных ружей стали расстреливать пару сотен уцелевших пехотинцев. Бедняги попытались снова сблизиться с конницей и им это удалось. Опять пошли в ход штыки и казаки падали с коней, не имея возможности достать саблей через стену штыков до французов. Всё же есть среди них атаманы, они вновь разорвали дистанцию и опять обстреляли французов. Не в силах на всё это смотреть, Ермолов взял полсотни прислуги с первой своей батареи и, приблизившись на расстояние выстрела, дал залп по вражеской пехоте. На этом всё и кончилось. Нескольких оставшихся в живых зарубили озверевшие от больших потерь и бессилия казаки.
Ермолов, выполняя приказ князя Витгенштейна, как ни восставало всё в нём, приказал отрубить найденному генералу голову и с парой раненых пленных отправить этот подарок Наполеону.
— Дайте им освободившихся коней. Нужно чтобы Наполеон быстрее получил «радостную весть», — скривившись, попросил полковник у вернувшихся казаков.
Иван Губа отдал приказ и раненых французов взгромоздили на лошадок и, огрев тех плётками, погнали в сторону холма, на котором был штаб императора.
От пленных узнали, что это точно был бригадный генерал Виктор Левассер.
Сам Алексей Петрович вновь склонился над схемой сражения.
Опять сердце звало его на северо-восток, где гремел бой, и всё то же препятствие сдерживало, легко можно получить фланговый удар от засевших на холмах севернее французов. Ермолов разослал во все стороны казачьи разъезды, чтобы понять, какие части и где находятся на данный момент. Из показаний, выбитых из пленного полковника, выходило, что сейчас чуть правее и севернее этого селения находятся гренадеры Удино и генерала Дюрока, который, по словам этого полковника — Франсуа Пуже приставлен к Удино помогать управлять гренадерской дивизией из-за ранения самого Николя́ Шарля Удино при Холлабрунне 16 ноября.
Около восьми тысяч человек. Одна из самых опытных и повоевавших дивизий. И он с 13 пушками и неуправляемыми и давно разучившимися воевать теперь уже четырьмя с половиной тысячью казаков задунайцев, несколько сотен французов успели, как бы, не на полтысячи, уменьшить число станичников. Нет. Чудес не бывает. Удино его просто раздавит. Всё же нужно двигаться в сторону Блазовец, туда, где сейчас идёт бой русских гвардейцев с кем-то из французов. А фланговый удар? Значит, по своему левому флангу нужно пустить казаков.
— Атаман. Двигаем вот сюда. Ермолов сунул Ивану Губе подзорную трубу, указав пальцем на поле покрытое целыми облаками грязно-белого дыма слева от них.
— Дорого нам обходится этот поход, а добычи чуть.
— Не пойдёшь?! — навис над крепеньким, но низкорослым, кошевым атаманом полковник артиллерист.
— Куда тут денешься. Теперь или пан или пропал. Поехали, а то всю войну проспим, — Иван Губа посмотрел на стоящую поодаль казачью старшину. — Гей, станичники, новое дело есть. Отомстим хранцузам за братьев.
Событие пятидесятое
История любит жестоко мстить тем, кто истории не знает.
Валентин Пикуль
Брехт подарки Буонопартию тоже послать не забыл. Чеченцы князя Мудара отрубили головы командиру дивизии Луи Сент-Илеру и командирам всех трёх его бригад — бригадным генералам Шарлю Морану, Полю Тьебо и Луи-При Варе. После этого обезглавили дивизионного генерала Доминика Вандамма и командующих его бригад — бригадных генералов Жозефа Шинера, Клода Фере и Жака Саветье де Кандра. Жаль не удалось в Сокольнице среди горы трупов найти дивизионного генерала Клода Леграна. Ничего, восемь голов тоже не плохо. Это явно должно взбесить товарища императора.
С вершины холма Брехт видел, что аскеры его друга Мехти схлестнулись с кавалеристами бригадного генерала Пьера Маргарона. Что можно сказать, боя он не видел, он видел, как демонстративно, можно даже сказать в наглую, его люди сейчас обирают убитых французских кавалеристов. И Пётр Христианович отлично понимал, что Наполеон сейчас в подзорную трубу наблюдал за этим. И за ним тоже. Прямо представлял Брехт, как вдавливает окуляр трубы себе в глазницу маленький император. Потом орёт на своих адъютантов, брызгая слюной. Наверное, сейчас отправит резерв. Два резерва. Может, спуститься к Мехти и встретить «мстителей», самому Мехти не справиться, скажем, с дивизией Николя Удино.
А с другой стороны, нужно идти на помощь гвардии. Побьют же. Пётр Христианович навёл трубу на кавалерию кумыков и вдруг резко перевёл её западне, увидев там движения. Ух, мать её, вовремя-то как. Из деревни Кобельниц выходили артиллеристы Ермолова и по левую руку от них шли огромной каплей беспорядочной казаки.
Справятся теперь с Удино? Восемь тысяч отборных гренадеров у французов. Нет. Тьфу. Ну, что делать-то? Эх. Придётся идти на встречу с этими товарищами. Сто процентов Удино на них двинет Буонопартий. Ну, значит, цесаревичу Константину придётся самому разбираться. И так ему помогли уже, уничтожив очень грозную силу мамлюков и конных егерей гвардии.
— Вашество! — Ванька задумавшегося Брехта дёрнул за трубу подзорную. — Смотрите.
— Вот как?! Ай-я-яй. Ваше императорское величество, ну как же так? В поддавки решили сыграть? А это же ещё гостинцы не пришли. Ну, ладно. Хотите вместо шахмат сразиться в чапаевцев, будут вам чапаевцы.
— Орлы, бегом вниз. Устроим узурпатору показательную порку. Лучших послал на убой.
Со стороны холма, как там его Зорин, Зорич, ну, в общем, со стороны холма, где засел Наполеон со ставкой своей и резервом спускались прямо в сторону мародёрствующих абреков Мехти пехотинцы. С гулькин … Ещё бы роту послал. Там им сейчас во фланг выйдет пять тысяч казаков.
— Всё. Извини, Константин Павлович, дальше сам, тут принципиальная войнушка начинается. — Брехт бросил взгляд на клубы дыма на севере. — Бернадотт, не торопись. Ты нам на троне Шведском не нужен. Самому пригодится. Твоя очередь следующая. Танки, главное выбить у французов танки.
Бригадный генерал Пьер Макон (Pierre Macon) сам лично на белом коне трусил впереди гвардии. Старой гвардии. Наполеон оставил себе только моряков, всё остальное отдал
