‑ Мне бы таких тюфяков в наряд прошлым летом. ‑ Федор Дмитриевич Телепень‑Оболенский, ходивший год назад отбивать литовцев, предался воспоминаниям.
‑ Литва мечом сильна, изрядно крови в бою пустили. Стрельцы не всегда успевают, как ворвутся литовцы в строй, только алым плещет. Да и конницей их на засаду пушечную заманить, как раз для коротышек таких работа была бы.
Основной виновник творящегося безобразия, выглядящий одновременно чуть заторможенным и чуть более трезвым, чем два его собутыльника, как‑то странно хмыкнул.
‑ Ты, боярин Федор Дмитриевич, уж прости, в вонйе ты славу сыскал разумением и доблестью, ан повезло Москве тогда. Литовец, конечно, подло ударил, ровно после смерти великого князя, а только без ума особого.
‑ Скажешь тоже, без ума, сколь мы им разумение вправляли. Ты‑то не ходил, вспомни, отчего?
‑ Неспокойно на порубежье было, а потом нас татары изрядно потрепали. Ежели б на рать московская, что Иван Федорович привел...
‑ То‑то же. Думаешь, просто так на Тулу налетали, не ведали, когда лучше ударить? А полкам пришлось крюк делать, да еще в помощь тульским немало осталось.
‑ Говорю же, ударили подло. А только давай выпьем, чтоб и дальше ума у врагов не хватало.
‑ Ну давай. Иван, уснул, что ль? ‑ братина с хлебным крепким вином пошла по рукам.
Наверное, посиделки и перешли бы в действительно пьянку, не взыграй у Федора Дмитриевича повышенное ехидство в подпитии.
‑ Давай, сталедуй тульский, просвети нас, сирых, в чем литовцы промашку дали?
‑ В том, что ударили только силой военной. Для Москвы, конечно, время тяжелое, великого князя с нами не стало. А только если бы заранее еще бояр думских перессорили хотя бы...
‑ Куда уж дальше ссорить, и так волками порой друг на друга глядят!
‑ А ежели еще к княгине своего человека подвели бы, навроде того торговца, что Иван Федорыча холопы о прошлом годе брали...
‑ Ну подвели бы, торгаш тот вывозными привелеями интересовался. Литве‑то зачем?
‑ А тут вместо привелей, зелья в пищу, такая бы драка за власть была, что могло и вовсе московское войско в поход не выйти.
‑ Не боись, берегут княгиню и княжича крепко. Люди вокруг верные, едва не половина вообще от Глинских приставлена, из Литвы еще вывезенных.
‑ То‑то и оно. Говорю, повезло, не занялся этим кто умный и подлый. Прижал бы кого из родичей вот этих вывезенных покрепче, да пообещал за исполнение отпустить, и убежище дать отравителю ‑ и кто бы останавливал? Или есть такой человек, кому приглядывать и ходы предугадывать в обязанность вменено? И при том неподкупный, и великой княгине по гроб верый?
‑ Складно брешешь. Сам метишь, что ль?
‑ Да избави господи, куда мне в этот котел? С заводом разобраться бы, а для стража такого иная голова нужна. ‑ самый молодо выглядящий из собеседников даже руки перед собой выставил, отказываясь от предположенного.
‑ Завод твой, коли б княжич в игрушку новую не уцепился, сейчас вовсю бы из рук рвали. Тебе бы измену вменили, дело недолгое, умельцы есть, напакостить‑то. Да еще пушку раздуло при стрельбах.
‑ Ну, за пушку‑то московским влетело, где это видано, труху, пыль зелейную в жерло сыпать. Медную‑то не раздуло б, просто порвало, да сколько людей начальных посечь могло.
‑ Тот пушкарь, думаю, на дыбе уже поет, отчего порох такой в запасе вообще оказался, да как он на пробную стрельбу попал.
‑ А, рубль поставлю, побоялся пушкарь, что работу потеряет, вот и решил опозорить. И опаска, верно, невелика была, железную пушку на двойном заряде порвать несложно. Про сталь мог не знать просто.
‑ Не гадай, недели не пройдет, сам всё расскажет. Хотя, думаю, о пушках и оружье еще раньше дума решит. Очень уж многим интересно стало, кому не пушки ‑ тем доспех булатный. Ежели не врешь, и вправду десяток в год на казну поставить сможешь...
‑ Для того хорошо бы казенный двор поставить. Жаль, под Тулу что ни год, наскакивают. Можно было бы даже и прибыток казне найти, если по уму дело поставить.
‑ На сторону никто пушки продавать не даст. И доспех тоже, всё казна возьмет.
‑ А куда железо не особо доброе девать? Иной раз, как с нового рудника работаешь, треть плавок, если по весу считать, только на гвозди и годна. Вот и запустить его в продажу.
‑ Как сказал‑то, запустить в продажу... словно камень бросить собрался.
‑ Так для бронного завода оно камнем и будет. И, думаю, брони булатные, тоже лучше продавать, хоть от казны, хоть от завода.
‑ А воям новым что, в тегиляях ходить? Ведаешь ли, сколь их от стрел татарских, да от сабель литовских гибнет?
‑ Уж прости, Федор Иванович, а ты бронь ту в руках держал, а вес и не вспомнишь. Много на Руси коней, что ратника в таком доспехе увезти смогут? Понимаю, сердце кровью обливается, когда на убитых смотришь, а только...
‑ А только ты, Олег, хоть и хитер, но с одной стороны. Сам же мне жеребенка от своего Перса обещал, отчего еще и коней добрых не разводить? Купить десяток‑другой в Персии, а то и вовсе табун, да поставить на казенных землях конюшни. ‑ средних лет боярин насмешливо глянул на самого молодого из отнюдь не святой троицы.
‑ Тогда бы, Иван Федорович, еще на немецких коньков глянуть. Сам знаешь, бронь у немцев тяжелая, особенно у знатных. Свести с персидскими кобылками, например, вдруг потомство доброе будет?
‑ А ведомо ли тебе, Олег, что сука, от кобеля дворового да беспородного един лишь раз помет принесшая, доброго приплода уж не дает? Ну как опохабит немец кобылу, а за нее золотом плачено.
‑ Так свести... да хоть с татарской кобылкой, может, поспособнее к переходам потомство будет. Ужели умельцев на Руси нет, кто коней разводить способен? Да и коли нет, пусть учатся. Един жеребец на большое стадо годен, вот и подпустить туда пару‑тройку на пробу.
‑ На табун. Табуном стадо конское зовется, не знал, что ли?
‑ Точно бяшешь, Федор Дмитрич, на табун. Хмель в голову ударил, вот и обозвал не по чину. Прости, и верно, я больше по железу знаю. Из кузнецов верстан.
‑ Ты мне, коваль, скажи, не порвет ли игрушку у княжича в руках? Пушку‑то одним соизволением господним только раздуло.
‑ Тут такое дело, боярин, соврал я. ‑ молодой 'кузнец' повинно опустил голову. ‑ Баял, что у меня в заводе такая же стоит, чтобы пушки ковать. Ан на самом‑то деле, над игрушкой сей я особо раздумывал, как игрушку безопасной сделать. ‑ средних лет боярин облегченно убрал руку с сабельной рукояти.
‑ Там колесо паровое, навроде мельничного, только паром крутится. В заводе такое поставить, так слишком быстрым получится. А вот ребенку в самый раз. Даже если фитиль винный до предела наверх вывернуть ‑ ну будут весла чуть пошибче ходить, и всё.
