Дело сварганилось даже быстрее чем я рассчитывал. Но как только я вообразил, что могу праздновать победу, – пошли проблемы.
Для начала, женихов оказалось существенно больше, чем мужей… В том смысле, что женатые ирокезы не отказались воспользоваться благорасположением оголодавших теток. И человек пять-шесть из них даже решили завести себе по второй жене. (Сам дурак, надо было давать более точные инструкции Витьку. Представляю, что он там наговорил от моего имени.) Вроде все бы ничего, но поматрошенные-и-брошенные попытались учинить скандал, предъявляя претензии почему-то именно мне.
Но это было мелочью, сущим анекдотом по сравнению с остальными проблемами. Ясное дело, почти все бабы оказались уже с дитями. Я это предвидел, но не думал, что их будет так много. Пяток детишек на десяток баб, – как нам досталось после эпических битв на Реке, это еще куда ни шло. Но когда почти каждая из жен притаскивает с собой по два-три ребенка…, – их ведь тоже придется кормить!
Но хрен с ними, – прокормим! Самое ужасное, бабы просто так переходить в новую семью-племя не захотели и потащили с собой все имущество, что сумели оторвать от каменных стен или выковырять от земли… Нет, клянусь, одна тетка пыталась какие-то резные столбы из своего прежнего жилища утащить в новый дом, ссылаясь на какое-то особое родство с мастером, их вырезавшим!
И вот тут-то у меня и начались терки с Мордуем, которому родня и соседи предприимчивых вдовушек накляузничали на столь беспардонное поведение. Мордуй вызвал меня на ковер и, демонстративно угостив скисшим пивом, потребовал объяснений, возмещений и контрибуций.
Хренушки! Я заявил, что те, кто увел его баб, вообще не являются истинными ирокезами, а по большей части какие-то приблудные ребята, увязавшиеся за нами. Каждый может в этом убедиться, если взглянет на их прически.
…И кстати, – большая часть из них вообще вроде как подданные Леокая. – Это он их к нам прислал, так что иди-ка ты уважаемый двоюродный дядя Мордуй к троюродному дедушке Леокаю и предъявляй претензии ему… Ссышь? Вот тогда и ко мне не лезь со своим кислым пивом!
После этакого отпора Мордуй велел унести кувшины с кислым пивом, заменив его на более качественное и сменив заодно и тактику, – начал жаловаться на жизнь.
В ответ я тоже начал жаловаться. Потому как это с Мордуя снимается теперь бремя прокормить почти сотню голодных ртов, а на меня-то как раз все эти заботы и перевешиваются… И как мне быть-то, я не знаю, и вообще, не хочет ли он съездить со мной и уговорить баб расстаться с мужьями и вернуться в Олидику лопать жиденькую кашку с его стола?
…Не хочет? Очень жаль. А я-то уже понадеялся на лучшее.
Но, как говорится, во всем надо искать что-то хорошее. Мы ведь теперь – ирокезы и олидикианцы, становимся очень близкой родней! А разве, породнившись со мной и Лга’нхи, Мордуй потерпел какой-либо урон? Или мои протазаны и боевые рукавицы не позволили ему не только выстоять против врага, но и продержаться в голодный год, обменивая их на зерно? А разве не Лга’нхи завалил самого Анаксая, чем обеспечил безопасность тылов для Олидики? Ведь теперь благодаря подвигу Лга’нхи и моему скромному колдовству Иратуг не смеет напасть на ослабленную войной с аиотееками Олидику… А разве наше посольство не обеспечило помощь Улота?… И разве, в конце-то концов, не кормилась ли Олидика весь прошлый год моим зерном?
…Так разве родство с нами принесло Царю Царей Мордую беды и огорчения или, наоборот, помогло в трудную годину?
…Потому дорогой и великий Царь Царей Мордуй. Не надо заранее вписывать этих женщин и детей в графу «убытки». Тем более что даже обряда смерти над ними никто не проводил, так что они такие же олидикианки, как и ирокезки… Двойное гражданство, так сказать… (Есть такое колдовство.) И те вещи, которые они заберут с собой, – это ведь по сути такая мелочь по сравнению с возможностью обратиться за помощью к могучим ирокезам, неоднократно побеждавшим страшных аиотееков…
Вместе мы – сила… Так что не мешало бы Великому Царю Царей Великой Олидики подкинуть нам немножко овец для прокорма вновь прибывших теток… Уверен, останься они на его коште, до конца зимы каждая слопала бы не меньше четырех. А я готов принять по курсу, три овцы за голову… Совсем оборзел? Ну зачем же так грубо?! Я открыт для переговоров!
Прошла еще одна неделя. Одна из тех потрясающих недель, которые потом еще долго вспоминаешь как чудесное беззаботное время. Вдали от жен, больных, всяческих проблем и ответственности. С утра до вечера торчал в мастерской. А по вечерам беседовал с Эуотоосиком, выведывая из бедолаги страшные аиотеекские тайны. Даже получил от него принципиальное согласие обучить меня аиотеекской узелковой письменности в обмен на мою азбуку. Учитывая, что Эуотоосик не знает ирокезского, а значит, не сможет толком пользоваться моим секретным оружием, я счел этот договор выгодным для себя.
Ундай с Миотоем получили от меня инструкции и помощь в изготовлении более улучшенных и совершенных моделей шлема. Но сам я уже увлекся новой задачей. Проблемы с женитьбами и прочими хозяйственными делами навели меня на полезные мысли, и вместо баловства со шлемами я решил попробовать изобрести колесо. Ну да, его тут в принципе уже изобрели и до меня. Но даже у продвинутых горцев колеса их повозок представляли собой какой-то кошмар. Громадные, сколоченные из цельных досок, – каждое весило столько, что для того, чтобы сдвинуть повозку с места, приходилось запрягать не меньше двух быков.
Впрочем, были и кой-какие положительные моменты. Даже эти грубые и примитивные колеса требовали довольно точной и плотной подгонки одних деталей к другим. А значит, были мастера-шаманы, способные это сделать.
Так что я скооперировался с неким товарищем Боксуем и коллективом его учеников, и мы, усидев с десяток кувшинов пива, решили, что совместный труд пойдет нам на пользу. Пусть даже и то что я предлагаю в глазах всякого нормального человека смотрится полным бредом, – это подумать только, – колеса, состоящие сплошь из дырок!
Правда, от меня ввиду неспособности к плотницко-столярным работам требовалось лишь правильно расчертить колесо в натуральную величину, создав чертеж-шаблон, по которому будут проводиться все работы. Что, впрочем, было очень ответственной операцией, потому что точность и размеры всех частей будущего колеса определялись методом прикладывания деталей к шаблону.
Так что я привлек в помощь себе Дрис’туна и других малолетних бандитов, самодельную линейку метра двух длиной, кусок бечевы…, той самой (из волос Майкла Джексона), огромный циркуль, способный отчерчивать круги радиусом этак до метра, и все остатки знаний по геометрии, что еще не окончательно выветрились из моего мозга.
Пришлось также немало помучиться, «изобретая» угольник, способный дать прямой угол или угол на 45 градусов, малку[5], и вспоминая, как рассчитываются углы, что такое хорды, и прикидывая правильные пропорции и толщины спиц. Поскольку мои знания математики и физики, оказались более чем скудны, при расчете толщин и размеров разных деталей пришлось положиться на собственную память и художественный вкус… Я тупо пытался добиться, чтобы мой чертеж хотя бы приблизительно походил на привычные мне изображения колеса…
Вроде бы элементарщина, на первый взгляд, но даже мне пришлось повозиться, прежде чем появился готовый чертеж. Больше всего времени, кстати, заняла сама подготовка площадки для черчения. Мои оболтусы немало поелозили по земле, добиваясь идеально ровной поверхности, а потом еще и возводя над площадкой для чертежа специальный навес, чтобы зимние дожди не превратили чертеж в грязь.
А дальше-то уже было все просто. Центральная точка, от нее круг с отверстием – ступица. Затем двенадцать спиц, – охренительно занудное разнятие рассчитывать правильные углы, имея столь примитивные инструменты, как у меня. И бесконечно обходить циркулем окружность, перепроверяя правильность деления окружности на двенадцать частей. Ну и самая сложная часть – обод. Обод должен был набираться из разных плашек, вырезанных по определенному шаблону и собранных в единое колесо. Учитывая, что местные ребята еще даже пилу не знали, вырубать их топориками и чем-то вроде маленьких мотыг, на мой взгляд должно было стать настоящим кошмаром, но Боксой смотрел на все это без особого страха в глазах, – значит, будем думать, справится!
Конечно, пришлось попарить мозги. Но зато остальные шаманы, мои ученики, и даже приглашенный Эуотоосик глядели на всю эту возню безграмотного троешника как на некое колдовство и чудо… Впрочем, мне показалось, что в глазах пленника частенько мелькали искорки понимания, но может, это просто зимнее солнце так отсвечивало… или напекло мне мозги!
…Короче, работы были в самом разгаре, я уже мысленно видел, как эскадры повозок рассекают по степи, везя племя ирокезов от победы к победе с максимальным комфортом, когда наконец пришло известие – вернулся Лга’нхи, в связи с чем меня срочно вызывают на место нашего нового поселка.
