раз обманул.
– Согрешил, но замолил. Дак о добавочке…– продолжал шептать Борис, голос которого стал более тяжёлым и сиплым, как у Клавдия.
– Ты только не попадись, а то всех прикроют.
Слава протянул Борису ключ и добавил:
– От изолятора.
– Благодарю. Я надеюсь, с нашими завтра познакомишь. – поклонившись со сложенными перед грудью руками, проговорил Борис, после чего до Славы добрался едкий запах спирта, что заставило его отодвинутся от Божка.
– Развлекайся.
Слава вскочил и сначала пошёл противоположно лестнице, к которой повернул Борис, но всё же следить продолжил и последовал за ним, до того, как он скрылся за поворотом. Скользя по стене, Божок дошёл до первого этажа и, раскачиваясь, дотащил своё тело до изолятора, один раз чуть не упав, но схватившись за скамью, нисходящего движения не продолжил и, успокоив голову, возобновил путь. Когда Слава видел, что до изолятора оставалось несколько метров, он побежал к пропускному пункту.
– Господин охранник, у нас тут случилось, проблемка произошла – дверь в кабинет ОБЖ изнутри открыть не можем. Поможете с улицы?
– Почему из этих дверей не выйдите? – неохотно пробурчал мужчина, отходя от телевизора.
– Василий Иванович очень настаивает, чтобы из кабинета. И добавил, что это обязательно для дисциплины.
– Старый маразматик. – прошипел охранник и, сняв с крючка ключ, вышел из помещения.
Встречая его у дверей, Слава закрывал собой вид в коридор и пропустил мужчину вперёд, отвлекая разговором, чтобы тот не оглядывался, но, когда первые двери начали закрываться, сам повернул голову и увидел, как Борис вошёл в изолятор. Когда дверь в кабинет ОБЖ открыли, Слава и охранник вошли в здание. Занятие велось у женщин, и мужчина вопросительно посмотрел на «небуйного», а тот уже начал толкать его к двери.
– Василий Иванович, вам я расскажу об этом позже. – крикнул Слава.
Когда под настигшее их молчание кабинета, они преодолели его ширину и вышли в коридор, охранник отбежал, тут же остановив мужчину.
– Тише, тише. – закрывая дверь, прошептал Слава.
– Вы кто? – напирая на мужчину недоверчиво экзаменовал охранник.
– От Павла Анатольевича. У него появилась мысль, что старик может приставать к девушкам во время занятия, и попросил меня проследить за ним. А вас я взял, как свидетеля, если и правда что-то будет. Но, как видите, Василий Иванович помыслы, может быть, и имеет, но в жизнь не приводит. Спасибо за помощь, и можете возвращаться к делам.
Охранник выдохнул и отвернулся от Славы.
– Передай многоуважаемому Павлу Анатольевичу, – спохватился мужчина и оглянулся, – что лучше работой бы занялся, а не посылал тебя отвлекать меня и остальных.
Охранник отправился к пропускному пункту, но Слава ухватился за его слова.
– Я совершенно с вами согласен. Представляете, когда я зашёл в его кабинет он дремал на стуле.
– Я про это и говорю.
– А в прошлом месяце он такое учинил, помните? – поинтересовался Слава, сам не зная о чём.
– Такую истерику забыть нельзя.
– А ещё главврач.
– Какая работа, такой и начальник, так что в этом упрекать его нельзя.
– Полностью с вами согласен. Вот вы, видно сразу, человек ответственный, в форме ходите, рабочее место только по рабочим нуждам покидаете.
– Моё место метр на метр, а он себе вон какой зал сделал. – подходя к изолятору, возмущался охранник. – Он там на несколько месяцев заперся, а меня еду носить заставил, хотя это не по обязанностям. Ты помнишь… Не ты ли там и лежал? – обратив пристальное внимание на лицо Славы, заметил мужчина.
– И память у вас тоже отличная.
Охранник переменил взгляд на Славу, но улыбающийся мужчина был ему приятен, так что отвёл голову.
– Смотри, наверное, снова там. – не утерпел ехидно высказаться охранник и показал на приоткрытую дверь изолятора.
– Вы его сегодня видели? – встревоженно проговорил Слава.
– Нет.
– Тогда вам лучше ему не показываться. Я когда к нему зашёл, а это было час назад, он не то, чтобы был не в себе… это слишком грубо, скорее имел неполную власть над своими эмоциями.
– И всё же я зайду.
– Если что-то взять, то я сбегаю. – попытавшись оббежать мужчину, суетился Слава.
– Нет, я сам.
Охранник хотел запечатлеть момент агрессивных наступлений главврача на камере для будущих доказательств, если таковы понадобятся, в пользу собственной беззащитности перед этим человеком, надеясь на положительный, в свою пользу, исход дела, о котором он ещё только предполагал, но знал, что в крайнем случае оно произойдёт.
– Если это так принципиально. – останавливаясь, чтобы охранник мог распахнуть дверь, сказал Слава и зашёл после мужчины.
Оба остановились, не сделав больше ни шагу. На полу лежали осколки стекла, пустые бутылки и Борис, с растёкшейся у головы кровью. Слава вскрикнул, бросился сначала к охраннику, потом в коридор и к Павлу Анатольевичу, влетев в кабинет которого и упав руками на стол, задыхаясь, рассказал увиденное. Врач посуровел и, подняв физика, бегом пошёл с ним на первый этаж, не задавая вопросов. Охранник собирал осколки, когда они вошли в изолятор, но Слава сказал, что не может смотреть и пойдёт в «Небуйную», врач уже повернулся, чтобы остановить его, но посмотрев на слезящиеся глаза и дрожавшие губы физика, ничего не сказал.
– Ты снова зря беспокоился. – усмехнулся Слава, шагая по лестнице.
– Сомневаясь в чём-то, найдёшь множество новых решений. – оправдался Интерн. – Осталась только Лиза.
– Конечно, самое сладкое последним.
– А если тот расскажет Павлу Владимировичу, что мы ворвались в кабинет? – спохватился Интерн.
– Он сейчас в таком состоянии, что имя своё с трудом выговорит. И если снова захочешь задать подобный бессмысленный вопрос, ответ на него всегда будет один и тот же, вспомни… теперь это наш девиз «Действуй по ситуации».
– А ты сегодня ни разу не чихнул. – вспомнил о прошлом недуге Интерн.
– Надеюсь, ты сказал это не для того…– Славу прервал собственный чих такой силы, что тело его резко наклонилось чуть не до горизонтального положения.
– Молодец! – иронично вскрикнул Слава, размахивая руками так, что пару раз ими же задел свои ноги. – Хорошо, что я не говорил тебе части планов, в которых я не был уверен.
– Может быть взять с поста капли?
– Нет у меня проблем с носом, отстань!
– Ладно. Ты придумал для Лизы? – в многочисленный раз услышав повторяющийся ответ, решив не задавать больше к нему вопрос, перевёл разговор в другое русло Интерн.
– Конечно, но не надейся, что скажу. Всё-таки это последний раз, так что ты, как участник менее всего вовлечённый в процесс предыдущих, а значит меньше всего чувствовавший удовлетворения, должен получить от моего гениального представления самое лучшее. Так что жди.
– Скоро?
– Это зависит не от
