— Парагваю достаточно и рынка Южной Америки, — пожал плечами магнат. — Разве что, вы сами уговорите казаков продать вам дефицитный товар.
— Возможно, если вы согласитесь сильно снизить оптовую отпускную цену, — сразу приступил к торгу английский спекулянт.
— Цену казаки запросят очень достойную, — разочаровал ожидания заморского дельца парагвайский магнат. — Однако поверьте — безопасность королевства того стоит.
— Маленький Парагвай смеет угрожать Великой Британии? — надменно прищурив глазки, вскинул подбородок важный лорд, пытаясь достать гордым взором бесстыжие глаза рослого казака.
— Великий Парагвай предлагает бесценный товар, за весьма скромную плату, — холодно глянул сверху исполин.
— Ах, сеньор Ронин, я решительно не понимаю, о чём вы толкуете, — вновь растянул лживую улыбочку на тонких губах англичанин. — Как говорят русские: «тут без пол–литра не разобраться». Предлагаю на минутку приостановиться и выпить по бокалу марочного аргентинского вина.
Струан поднял руку и щёлкнул пальцами, призывая барражирующего по залу официанта с подносом, уставленным бокалами с вином.
— Эй, малый, какое здесь аргентинское? — поискал взглядом среди рядов сгрудившихся бокалов Струан.
— Сеньор желает белого или красного? — услужливо прогнул спину лакей.
— Думаю, для пьянки с вождём анархистов больше подходит красное, — искоса глянув на степного варвара, обряженного в цивильный костюм, шутливо выбрал напиток англичанин.
— Тогда, сеньоры, ваши в центре, — официант осторожно вынул из плотных рядов бокалов нужный и с почтением передал в руку дипломату. Затем извлёк точно такого же цвета второй и вручил высокому гостю.
— Сеньор Ронин, предлагаю выпить за одержанную казаками случайную победу, — торжественно поднял бокал на тонкой ножке льстивый доброжелатель.
— Случайную? — не понравилась формулировка атаману, задумчиво разглядывавшему игру света сквозь хрусталь заполненного красным вином бокала.
Никаких видимых примесей внимательный взгляд узреть в рубинового цвета напитке не мог, однако Алексей глядел на содержимое бокала колдовским взглядом. Ещё с времён своей лекарской практики в Макао, Сын Ведьмы научился распознавать мельчайшие примеси в растворах. То, что в вине был размешан яд, сомнений у казацкого шамана не вызывало, однако химический состав оказался ему незнаком — очень редкий яд, и в совершенно мизерной дозе. Очевидно, он предназначен убивать медленно.
— Конечно, случайную, — пренебрежительно скривил губы военный аналитик, — ибо казакам повезло, когда они в первый же день войны сумели уничтожить весь воздушный флот Боливии. Ведь согласитесь, сеньор Ронин, останься у противника хотя бы часть истребителей, и тихоходные автожиры вспыхивали бы в небе, как спички, а дирижабли — горели бы китайскими фонариками. Ещё казакам подфартило, что спонсоры из Америки не успели перебросить в Боливию новую эскадрилью истребителей, а из Европы — дальнобойные противоаэростатные пушки, которых в избытки осталось после Первой мировой. Ведь никто в цивилизованном мире и предположить не мог, что казаки отважатся применять в современной войне устаревшие дирижабли и стаи дребезжащих фанерных махолётов.
— Надо было включать фантазию, — усмехнулся казацкий атаман, — раз против русских воевать пошли.
— Русские варвары всегда воюют не по правилам, — возмущённо обвинил англичанин. — Казаки не рискнули вступить в открытую схватку, а принялись бить исподтишка, заманивая в непролазные дебри.
— Это называется партизанской тактикой, — поучительно поднял указательный палец войсковой атаман. — Наши предки эту науку ещё Наполеону преподавали, да видно, европейцам урок пошёл не впрок.
— Чакская война — грязная, — фыркнул англичанин. — Нет чести в такой победе. Казакам повезло с погодой и дикой природой. Предоставленные боливийцам танки, бронемашины и полевая артиллерия не смогли продраться сквозь кустарниковые дебри Гран–Чако. А если бы эти, вдвое превосходящие по численности, войска вторглись в Парагвай со стороны Аргентины, то Асунсьон пал бы в ходе первой недели боёв.
— Ну да, с дикой природой парагвайца повезло, — рассмеялся Алексей. — Только вот условия на войне были для всех одинаковы. А на счёт Асунсьона, так на кой чёрт вам сдалась столица, когда вся нефтедобыча располагается в Гран–Чако?
— Отрезать Парагвай от внешних рынков, чтобы придушить конкурента, — дёрнув плечом, не стал скрывать шкурного интереса представитель английской нефтяной компании.
— Узко мыслите, сэр дипломат, недальновидно, — криво усмехнувшись, укорил парагвайский магнат. — Похоже, военная английская разведка совсем уже мышей не ловит.
— На что вы намекаете? — насторожился дипломат.
— На следующую мировую войну, — ошарашил войсковой атаман.
— Уж, не с партизанами ли Парагвая? — удивлённо подняв брови, скептически фыркнул английский лорд.
— С японскими самураями, — ещё больше удивил казак. — Япония уже оттяпала Маньчжурию у Китая. Следом неизбежно падут его центральные провинции. Затем черёд дойдёт до стран Юго–Восточной Азии. А там уж и до жемчужины короны английской империи загребущие руки самураев дотянутся. Разве ваши шпионы ещё не разведали о планах японцев по захвату Индии? Ведь контакты с индийскими повстанческими организациями у них уже налажены. Сэр, неужели вы проспали тихое начало Второй мировой? Или, как адмиралы русского царя Николашки, английские лорды считают военный флот Японии никчёмными плавающими корытами с жёлтыми обезьянами на борту. Так японцы уже показали русским, да и немцам, кто в Жёлтом море хозяин — подгребли под себя военно-морские базы обеих зазнавшихся держав. Дождётесь, что и в Индийском океане поднимется флаг с японским солнцем. Кстати, Австралии, с близлежащими островами, сия участь тоже уготована.
— Да-а, Япония опасный противник, — склонив голову на бок, проворчал Струан. — Но каким боком тут Парагвай? Казачья республика расположена далеко от театра будущих боевых действий.
— В том и преимущество, что далеко, — поднял указательный палец Алексей. — Наши морские коммуникации с берегами Англии и Америки свободны от кораблей вражеского флота. Парагвай сможет беспрепятственно снабжать обе державы горючим. Ведь и Америка не останется в стороне от войны за колонии в Юго–Восточной Азии.
— Горючего у нас и своего достаточно, — опрометчиво отказался от сотрудничества англичанин.
— А если морские пути с Ближнего Востока окажутся тоже под угрозой? — зная, что англичане считают добываемую в чужих станах нефть своей, возразил Алексей. — К тому же, парагвайцы предлагают не сырую нефть, а высокооктановый бензин.
— И как он изменит ход боевых действий на море? — заподозрил какой–то новый подвох опытный дипломат.
— Зато он изменит войну в воздухе, — опять удивил казак. — Всем уже очевидно — грядущая война станет войной моторов. В Японии, по данным нашей разведки, к началу войны будет создан многочисленный флот авианосцев, ибо без них невозможно захватить господство в небе над районами, удалёнными от континентальных баз. Однако если мотор самолёта ещё можно изготовить не хуже, чем у противника, то вот с особым видом топлива дела куда сложнее. А ведь от качества бензина сильно зависит мощность мотора. Тут уже не спасёт захват образца чужого двигателя и его прилежное копирование, тут надо добывать технологию производства топлива. И смею вас заверить, уважаемый коллега, что секрет производства высокооктанового бензина казаки будут хранить надёжно. Уж парагвайская контрразведка слывёт самой эффективной. Такой секретности на производстве, как на военных заводах Парагвая, в мире нет.
— У Парагвая и разведка сильнейшая, — тяжело вздохнув, вынужден был признать прискорбный факт завистник, и задумался вслух: — Значит, мировая война уже незаметно началась, и гонка вооружений будет только ускоряться. А почему бы русским казакам не предложить высокооктановый бензин Советскому Союзу, ведь львиная доля внешней торговли Парагвая идёт с коммунистами?
