его различными припасами и продовольствием пришлось серьёзно обдумывать каждую мелочь. Но прежде, для придания кораблю устойчивости, на самое дно загрузили балласт в виде чугунных брусков, которые укладывали впритирку друг к другу, от одного борта к другому. Поверх брусков засыпали мелкий камень. А чтобы балласт не перекатывался из стороны в сторону во время качки, трюм сделали переборками и разделили на отсеки, заодно и получить пробоину не страшно. Заполниться только один отсек водой, плавучесть останется.
В носу корвета устроили водный трюм, здесь находился весь запас пресной воды, рассчитанный на долгое морское путешествие. Нижний ряд бочек, до половины зарыли в каменный балласт и наполнили их водой. Часть бочек водного трюма заполнили провизией: вином, маслом и солониной. За водным трюмом, между крепежом фок и грот-мачты, был устроен отсек для хранения канатов и запасных верёвок для такелажных снастей, древесины коль ремонт понадобиться. Около грот-мачты, прямо по центру корвета, поставили новое Сбынькино изобретение, насос для откачки воды за борт со дна трюма. Сразу за ним погреба, в которые уложили провизию и боеприпасы. Дно этих погребов засыпано песком, чтобы впитывать влагу. Над трюмом кубрик, где будут спать матросы и храниться крупа и мука для еды.
Наиболее насыщенной жизнью стала верхняя орудийная палуба. Тут у нас 12 пушек, а возле них расположатся сами канониры с личными вещами в рундуках и гамаками для сна прямо у лафетов пушечных. В носовой части верхней палубы, устроили камбуз - корабельную кухню.
Над верхней орудийной палубой – бак возле фок-мачты, шканцы вокруг грот-мачты и полуют за бизань-мачтой – это всё те части палубы, которая уже всеми ветрами морскими обдувается.
За фок-мачтой на юте установили ростры - подставки для двух шлюпок и запасного рангоута.
Большой шпиль - это ворот такой для выборки якорей, между гротом и бизань-мачтой. С другой стороны, от грот-мачты малый шпиль, который необходим для подъема всяких тяжестей. В случае дальнего похода, между малым и большим шпилями соорудим клетки для живности: кур, уток, гусей, поросят.
В кормовой части корабля ют, тут расположилась кают-компания, место проживания и штаб для совещаний со старшими матросами, за большим дубовым столом. По бортам шторами отделили две миниатюрные капитанские каюты с койками.
Трёх мачтовый красавец корвет, с 56 метровой грот-мачтой в центре, весь опутанный канатами и верёвками такелажа. Он казался сейчас нереальным исполином, возвышаясь над норманнскими драккарами и даже нашей яхтой.
- Сейчас обкатаем на нем, побольше матросов, найдём все недостатки и будем делать следующим фрегат.
Мастерские Коваля установили на корвет 16 пушек и огневую мощь яхты довели до 6 орудий. У нас просто пушек больше свободных не было, а то напихали бы. Подумал
- Если в бухте будет несколько кораблей и по более этих, то зачем нам большие крепостные стены. Достаточно пару фортов на входе, для удобства работы артиллерии, а сюда теперь итак никто не сунется.
Мы спешили, а точнее я, обойти до наступления настоящих холодов окрестности, сделать пробный поход по большой воде, выйти из рижской бухты в Балтийское море. Дать почувствовать отрокам себя настоящими морскими волками. Загрузив припасы, на месяц плаванья, отправились двумя кораблями в сторону будущего Стокгольма, сейчас его ещё нет, но это на противоположной стороне от нас. Переплывем море и обратно, а пока там должна быть деревушка Стадсхолмен, кажется. Возвращаться задумал, забирая восточнее, сделав небольшой крюк. Если всё пойдёт по плану, то в октябре должны воротиться.
В самом конце августа вышли в Рижский залив на хорошем ходу, оба корабля шли на боковом ветре. Корвет первым, под управлением воеводы морского приказа Яромиром, за ним яхта с новым капитаном Чеславом, из самых смышлёных отроков. Я пытался определить на что годны мои знания, как кораблестроителя. Моряки «Волчьей стаи» стремились доказать мне и себе, что они самые лучшие в мире, а Тимошка просто был на седьмом небе от счастья оттого, что собой взял и юнгой назначил.
Удавалось идти, делая более 11 узлов и это точно позволит обогнать любой из норманнских драккаров, чувствовался и приличный запас по нашим скоростным возможностям, думаю и 15 узлов под силу, но это потом, а пока моряки ещё путались в исполнении приказов капитана и неловко управлялись с оснасткой корвета. Тимошка, изображая знатока, успевал подсказывать и потешаться над неумехами. К вечеру добрались до большого острова, заграждающего выход из нашего залива. Выбрали с Яромиром довольно уютную бухту на ночёвку, каменная гряда защищала от сильного ветра с Балтики.
Бросили якорь. Когда заходили на стоянку, приметил уплывающую лодку с местными, наверно рыбаков перепугали.
- Если всё сложиться более-менее нормально, то стоит на обратном пути исследовать этот остров, тут и зверьё должно водиться.
Трюмы ещё полны едой и водой, так что задерживаться не стали, как только рассвело, подняли паруса. Нам сопутствовал хороший ветер и поход, который я задумывал совершить за неделю, имея смутные представления о точных расстояниях, уже к вечеру приобрёл очертания нового острова, сплошь покрытого корявыми маленькими соснами. Кажется, тут в моём будущем какой-то заповедник и до противоположного берега Балтийского моря остается совсем немного. К обеду следующего дня я в серьёз рассчитывал увидеть его.
Всё время переживал поймать свою морскую болезнь, но мои особенности, должно быть подаренные Перуном и волчицей Ракшей, позволили не оконфузиться перед моряками. Зато, как бывалые потешались над новиками, шатающимися по палубе с зелёными лицами. Впервые видел Тимошу таким осунувшимся и подавленным, с тех пор, как выручил его на подоле Волкова. Всю дорогу от большого острова он провисел на фальшборте шканцев, уделывая корвет рвотой и очень просился высадить его на остров-заповедник, погулять.
Соваться в сумерках дальше, я испугался и правильно сделал. Утром наша экспедиция уперлась в рифы, гряду торчащих из воды камней или маленьких островков, вовремя замеченных марсовым. Пришлось долго обходить, забирая всё западнее от намеченной точки. Напороться килем на камни то ещё приключение, с возможно смертельным исходом.
Вот и он скалистый берег, весь изрезанный фиордами — узкими и извилистыми заливами, глубоко уходящими в земли, откуда приходят норманны. Заходить в эти лабиринты, не зная точных карт, чистое самоубийство. Потому и я решил понаблюдать издали, в трубу подзорную, а утром домой.
Пришло время подумать, с Яромиром и Чеславом обсудить всё.
Устроили на корвете совет. Поход дал много тем для размышления и самая главная, как общаться между кораблями, на большой скорости не
