Вечер. Где-то на берегу реки Кубань
— Я рассказал тебе все, что знал… — С трудом, заплетающимся языком, проговорил бандит по кличке Сом. — Отвези меня в больницу. Что-то мне совсем тяжко…
— Погоди мальца, — проговорил Минаев.
Докуривая сигарету, Семен наблюдал, как темные, словно блестящая нефть, воды реки Кубань бежали куда-то под старастаничный мост, поблескивающий огнями вдали.
У Минаева теперь не было места, куда бы он мог привезти раненого бандита. Появляться на своей квартире он не рисковал, да и города почти не знал. Потому он и решил спуститься к реке, на пустой, далекий от жилищ, берег. Правда, место, чтобы поставить машину, он отыскал не сразу. То и дело натыкался на авто влюбленных, стоявшие то тут, то там в куширях.
Все же ему удалось найти, где остановиться. Он выбрал ровное место с обрывистым земляным берегом, поросшее низенькой травкой. Поставив машину носом к реке, стал допрашивать слабеющего бандита о Летове.
— Пожалуйста… Я не хочу умирать… — Молил бандит.
Семен вздохнул, обернулся с переднего сидения, глянул на туго стянутую ремнем ногу Сома. Она выглядела неважно. Штанина пропиталась кровью, облепив раненое бедро. Да и шину они явно передержали.
— М-да… Плохие у тебя дела, — проговорил Вадим. — Много крови потерял. Бледный весь. Как? Колотит озноб?
Потный и белый, как смерть, Сом, полулежавший на заднем сидении, слабо покивал. Семен видел, как густая испарина заблестела у него на лбу, в свете автомобильного плафона.
— До больницы ты недотянешь. Извини.
— К-как… Ты же обещал! — простонал бандит.
— Да я-то что? — Семен пожал плечами. — Это все влюбленные. Не трахайся они по всем кустам, то тут, то там, мы бы справились быстрее. А так пришлось минут сорок по этим береговым калда#бинам рассекать.
— Ты обещал… — Сипловато повторил Сом. Его губы дрожали. Дыхание было прерывистым.
С трудом сглотнув, он попросил:
— В-воды…
Семен снова уставился в лобовое. Несколько мгновений наблюдал, как течение несет речные воды. Река в этом месте была широкой, и в темноте противоположный берег получалось различить только по огонькам домов, горевших на той стороне.
— Будет тебе вода, — сказал Вадим и вышел из машины.
Потом он открыл пассажирскую дверь и выволок слабо сопротивляющегося бандита из машины. Тот пытался кричать, но силы совсем оставили его. Семен чувствовал, что тащит к Кубани без пяти минут труп.
— Ты обещал… Ты сказал, что отвезешь меня в больницу… Пожалуйста…
— Да какая тебе больница, друган? — Сказал Семен, а потом кинул Сома в воду.
Звук всплеска разлетелся по округе. Бандит несколько мгновений барахтался, пытался выплыть, но сил у него уже не осталось.
Семен подождал, пока быстро удаляющийся от берега Сом не скроется под водой, а потом сел в машину и уехал.
* * *
Сегодняшний день
— Тебе, Витя, с какой новости начать с хорошей или плохой?
— Давай с хорошей, — пожал я плечами. — Плохих новостей мне в последнее время по горлышко хватило.
Вадим помолчал несколько мгновений, вздохнул.
— В общем, наш риск дал свои плоды. Много кто и из чеченов, и из мясуховских раскололись. Заговорил также и человек посредника. Чечены, к слову, оказались просто вольными наемниками. Мелкая группировка, каких по всей Чечне пруд пруди. Промышляли грабежом, похищениями и оружием, но так, по чуть-чуть. Ни с кем серьезным они не связаны. Больше свистели, чтобы придать себе значимости, а Корастелев повелся, как лох последний. Бабки ему совсем мозг задурили.
— Корастелев? — Спросил я.
— Ну. Полковник из Майкопа. Это он распродавал оружие. Его же все поставщиком и величали. Грамотный тип. Заметал следы, как надо. Да и подвязки, как выяснилось, у него были о-го-го. Но доказательства там такие, что не отвертишься. Скандал на весь край. По части сейчас военная прокуратура шурует. А самого Корастелева взяли при попытке уехать из города. Щас сидит в СИЗО. Уголовных дел будет куча. Эпизодов тридцать. Там, в части, много кто оказался с ним повязанным.
— Рад, что не зря кровью умывался, — улыбнулся я.
— И на этого Горелого вышли, — тоже заулыбался Вадим. — Его друган, Логопед этот, раскололся. Решил сотрудничать со следствием. Походу, много че интересного расскажет, да такого, что, видать, Горелый из зоны уже не выйдет. Если прокурор докажет, что он глава преступной группы, ему лет двадцать пять дать могут. А доказательств, насколько я знаю, там хватает. В общем, Витя, ты на весь край бучу устроил. Ну не переживай. Твои заслуги не останутся незамеченными. Тургулаев замолвил и про тебя словечко перед начальством. Да и показания, что ты дал следакам, тоже роль свою сыграют.
— Да ладно уж, — хмыкнул я. — Я старался больше ради своих. Чтобы нам тут, в городе, поспокойнее жилось и работалось.
— Не скромничай, Витя, — нахмурил брови Вадим. — Не надо. Я таких, как ты насквозь вижу.
— Не уж то? — Ухмыльнулся я.
— Ну да. Это ты только отнекиваешься, мол за выгоду себе жизнью рискуешь. Что тебе работать будет проще. Но за выгоду жизнь на кон не ставят. Начерта это делать, если помереть можешь? Как тогда выгодой этой воспользоваться? Ты просто несправедливости не терпишь. Бл#дства всего этого, что вокруг развелось. Другой жизни тебе хочется. Если и не для себя, так для других.
— Глупости, — проговорил я, понимая, что Вадим, кажется, и правда видит меня насквозь.
— Ну глупости так глупости, — улыбнулся он. — Ну че, теперь плохая новость?
— Давай теперь плохую, — кивнул я.
— Короче. Человек Коратселева, которого мы взяли, рассказал, что после того, как Руслан переметнулся к нам, Корастелев отправил их сюда во всем разобраться и сделку провести. Вот только при передаче оружия присутствовали двое из полковничьих ребят. А послал он троих. Куда делся третий, мы не знаем.
— Он мог деться куда угодно, — пожал я плечами. — Почуял, что запахло жареным и свалил.
— Но остальные-то не свалили. Одного мы взяли. Другого нашли мертвым на форштадте. В машине лежал. Как раз той, что вырвалась из оцепления. Раненный он ушел, ну и погиб. Скончался потом от своего ранения. А вот куда делся третий, хрен пойми.
— Мог сбежать из города после облавы. Скорее всего, так и поступил.
— Очень может быть, — покивал Вадим. — Ну мы о нем
