вокруг и так хватает.
В общем, из последней четвёрки я сразу утвердил двадцатидвухлетних Степана Колычёва и Анисима Щукина. Ребята оказались совершенно разными, в том числе по происхождению. Зато оба весьма образованы и стремятся к знаниям. Здесь Савва угадал, подобрав толковых кандидатов.
А вот третий претендент, являвшийся креатурой князя Голицына, меня огорошил. Ладно, иностранец, служивший в войсках нового строя и получивший чин капитана. Ещё меньше удивил отличный русский язык, выученный варягом. Проблем в том, что товарища из Швейцарии звали Франц Яковлевич Лефорт. Я изучал биографию сподвижника и даже друга первого русского императора. И мне всегда казалось, что дяденька был с двойным или даже тройным дном.
С ходу не удалось вспомнить, почему я подозрительно относился к Лефорту. Хотя Франц отличился жёстким подавлением Стрелецкого бунта и подложил под царя Анну Монс, через которую обтяпывал свои делишки. Думаю, этого вполне достаточно для моего недоверия.
Но человек он толковый, поэтому я пока отложил решение. В канцелярии ему точно делать нечего, но можно найти иное применение талантам швейцарца.
Номер четыре же меня просто поразил. Выходец из крестьян, добившийся таких высот и умудрявшийся получить столь хорошее образование — просто уникум. Как ещё его назвать? При этом Алексей Нестеров, это имя кандидата, даже не думал останавливаться. Вот и на экзамен он напросился, желая подняться ещё выше по сословной лестнице. И даётся ему всё благодаря уму с упорством, что достойно всяческого уважения.
Человек самостоятельно изучил не только грамоту с арифметикой, но и латынь, немецкий, а ещё арабские цифры.
Вот на более удобный счёт я и обратил внимание. Но сначала вызвал Савву и попросил принести бухгалтерскую книгу, где расписаны дела имения. Прежний управляющий считал себя излишне умным, особо не обращая внимания на отчётность. Ну и вёл записи, как бог на душу положит. Нам с Салтыковым не потребовалась даже двойная бухгалтерия, чтобы вскрыть многочисленные нарушения.
Подсунув книгу Нестерову, я ожидал подтверждения своих подозрений. Но бывший управляющий князя Гагарина, смог удивить меня ещё сильнее.
— Вот список уворованного и примерная сумма убытков, — после часа изучения гроссбуха, Алексей сунул мне бумагу, исписанную мелким почерком.
Тогда я и обратил внимание, что в черновике он для быстроты использовал индийские цифры. Потому и задал вопрос, с изумлением изучая новый отчёт. Выслушав Нестерова, я дочитал бумагу и решил провести ещё один тест.
Умножение столбиков уже изобретено, в отличие от деления. Главное — мне не пришлось долго объяснять принципы, изобретённые в XIX веке. Алексей схватывал всё на лету, впитывая знания как губка. Я же понял, что глупо хоронить такой талант в канцелярии. Вернее, на должности секретаря. Ведь передо мной готовый фискал, требующий небольшой огранки.
— Завтра приступаешь к обязанностям помощника Алексей Салтыкова, управляющего имением. Он недавно получил эту должность и будет рад любой помощи. Твоя задача — привести учёт расходов Коломенского за последние пять лет. Во времени не ограничиваю, мне важен итог. Как закончишь, получишь новое дело. Постарайся меня не разочаровать.
Судя по блеснувшим глазам и едва заметной улыбке, больше похожей на оскал, Нестеров не подведёт. А ещё бывшему управляющему и остальным махинаторам пора сушить сухари.
[1] Жё-де-пом (фр. jeu de paume от jeu «игра» + paume «ладонь») — старинная игра c мячом, прообраз тенниса, в которой мяч перебивался через сетку или верёвку ракетками (первоначально руками, затем битами).
[2] Серсо (от фр. cerceau — обруч) — игра, заключающаяся в перебрасывании друг другу обруча (кольца), который следует поймать на палку.
[3] Пётр Михайлович Салтыков (умер в 1690) — сын боярина Михаила Михайловича Салтыкова, кравчий (1639—40), боярин (с 1657), троюродный брат царя Алексея Михайловича. В правление своего родственника пользовался его доверием и возглавлял многие приказы. 15 мая 1682 года стрельцы во время бунта убили его сына стольника Федора Петровича, которого приняли за Афанасия Нарышкина. Разобравшись, они отвезли тело убитого к отцу с извинениями. Старик отвечал: «Божья воля!», — и велел угостить убийц вином и пивом.
— Царица с богомолья прибыть изволила, — чуть ли не торжественно объявил, заскочивший в горницу Савва.
Если бы не насмешка в глазах, то можно принять слова дядьки за чистую монету. Тут ещё Аксинья подлила масла в огонь.
— Явилась, не запылилась! Чего так рано? Надо было к зиме возвратиться!
Смотрю, любят воспитатели Марфу Апраксину. У Феди не было чёткого понимания, что собой представляет его супруга. Он ещё вообще плохо помнил знакомство с невестой и последующую свадьбу. Для меня она чужой человек, ещё и Савва с Аксиньей морщатся. Но не выставлять же законную супругу из дома?
— Это вы так царицу русскую встречаете? — грозно взираю на насмешников, еле сдерживая смех.
— Не вели казнить! — оба воспитателя бухаются на колени.
Тролли восьмидесятого уровня, что я могу сказать. И ведь взрослые люди, но ведут себя, как подростки.
— Хватит издеваться над нашей богомолкой. Поговорю с ней позже, — машу рукой на наставников, — Савва, я сейчас доем кашу и зови Бельского.
А то верный человек, тоже раненный во время бунта, о котором я совсем забыл.
Доедая вкусную пшённую кашу, я теребил память насчёт князя. Андрей Фёдорович происходил из ярославской ветви Рюриковичей. Не надо путать их с поляками и Гедиминовичами. Боярин являлся моим стольником, был верен и пострадал во время бунта. О чём я благополучно забыл. Человек он средних талантов, но не безнадёжен и сметлив. Поручать ему приказ — занятие глупое, но что полегче вполне возможно. У меня как раз есть идея, окончательно не сформировавшаяся, но всё же. Пусть подумает и сам решает.
— Рад видеть тебя в добром здравии, государь!
Невысокий пухляш средних лет, быстро поклонился, затем перекрестился на образы. Сделал это он столь плавно, что я не смог сдержать удивления. Почему-то вспомнилось, что князь является отличным фехтовальщиком и достойно проявил себя в войнах с османами. Ещё он служил на границе, гоняя татарву со всякой сволочью.
— Я тоже рад, Андрей Фёдорович, — возвращаю любезность вельможе, — С чем пожаловал?
Здесь такое дело. Немного разобравшись в придворных делах, я решил начать сокращение штата. Не вижу смысла во всех этих постельничих, окольничих и кравчих. От охоты лучше совсем отказаться, заменив их тренировками. Никогда не мог понять пристрастия некоторых людей к убийству животных. Хочешь острых ощущений, и почувствовать себя первобытным добытчиком? Бери рогатину и иди в одиночку на медведя.