Прошли тридцать минут, которые, казалось, никогда не кончатся.
Густав Вильгельм выбрался из воронки и огляделся. Крепости больше не было. Кое-где все еще высились небольшие участки стены, но в целом в руинах лежало все, что только могло лежать. Ну и воронки… казалось, они были везде.
Он снял с головы парик, почерневший от грязи, и попытался его вытряхнуть. Безрезультатно. Впрочем, ему это было и не нужно. Густав Вильгельм хотел себя хоть чем-нибудь занять, хотя бы такой глупой и бесполезной работой. А эти страшные корабли потихоньку снялись с якорей и двинулись в сторону Невы, вероятно, намереваясь повторить свой успех в Ниеншаце. Разве что от кавалькады, что сопровождала канонерские лодки, отошли две малые галеры и устремились к Ореховому острову. Вероятно, чтобы добить остатки гарнизона.
В то же время. Копенгаген
Король Дании встревоженно вышагивал по залу.
Сведения об исходе Минского сражения будоражили его воображение. Карл мертв, как и большинство руководителей коалиции. Из-за чего разразилась натуральная истерия династических кризисов, поразившая побережье Балтики. Единственным руководителем коалиции, пережившим то сражение, оказался Станислав Лещинский, который не отличался особыми талантами. Кроме того, он бился в панике, собирая войска всеми правдами и неправдами. Страшный русский медведь его так напугал, что даже сто двадцать тысяч штыков, собранных со всей округи под обещания чуть ли не небесного царствия, не внушали ему уверенности…
– Посол России Петр Шафиров! – возвестил секретарь, слегка перепугав своим голосом датского короля, явственно так вздрогнувшего.
Недолгая церемония приветствия закончилась очень быстро, так как Фредерика просто распирало от любопытства.
– Ты был там?
– Увы, – покачал головой Петр Павлович.
– Жаль, очень жаль. А что, говорят, у царя появились новые пушки совершенно разрушительной мощи?
– Его личное изобретение, – с довольным лицом кивнул Шафиров. – А еще очень интересные винтовки. Замечательная вещь, скажу я вам. Что в бою, что на охоте. На пятьсот шагов прицельно бьют!
– Ого! А пушка?
– На три морские мили примерно. Причем снаряжается она исключительно бомбами с ударным запалом. Как о землю ударилась, так и взорвалась без промедления. Разрушения от такого взрыва совершенно чудовищные. Говорят, что шведские батареи они просто смахнули как назойливых мух с плеча.
– Потрясающе! А продаст ли их брат мой Петр?
– К сожалению, этих пушек и винтовок пока очень мало…
– Но в будущем, полагаю, подобное станет возможно?
– Разумеется, – кивнул Шафиров. – Однако я не могу ничего конкретного вам обещать.
– Вот как? Но вы ведь пришли на аудиенцию не просто так?
– Мой Государь Петр Алексеевич предлагает Дании вернуться в лоно союза. Англия и Голландия в этот раз не помешают.
– Вы уверены? – подозрительно покосившись, поинтересовался Фредерик.
– Во-первых, они вовлечены в серьезную войну с Францией. Настолько, что в сложившейся обстановке не рискнут сталкиваться еще и с Данией. Ведь у нее довольно внушительный флот. А им и французов за глаза хватает. Во-вторых, их объединяющая сила – Вильгельм – почил несколько месяцев назад, так что теперь Англия и Голландия не объединены личной унией. То есть могут действовать самостоятельно. В-третьих, в войну со Швецией вступил Петр – надежный торговый партнер Амстердама, владеющий немалой долей Голландской Ост-Индской компании…
– Все это домыслы, – скептически отметил король.
– Ваше величество, я прибыл к вам после консультаций с нашими голландскими партнерами. При соблюдении Данией определенных условий, они вмешиваться не станут.
– Вот как? Тогда это становится действительно интересно, – оживился Фредерик.
– Именно поэтому Петр и предлагает вам вернуться. Вы ведь хотите окончательно подчинить себе Гольштейн-Готторп? В случае победы над Швецией, которая теперь уже очевидна, он обещает вам эту землю в наследное правление.
– А Скорне?
– К сожалению, голландцы настаивают на том, чтобы датские проливы контролировали как минимум два государства. Тем более что вы присоединяетесь к коалиции в тот момент, когда совершенно ясно, кто победил в ней.
– Карл погиб, его армия разбита, но не Швеция.
– Это вопрос времени, – пожал плечами Шафиров. – Впрочем, решать вам. Петр рассчитывает, что ваш флот позволит скорее разбить шведов. Но это не значит, что он не сможет ее окончательно разбить без вас. Правда, в этом случае вы не получите герцогство…
– Я не сказал нет, – лукаво улыбнувшись, парировал король.
– Разумеется, – кивнул Шафиров. – Понимая сложность вашего финансового положения, мой Государь предлагает вам сделку. Ведь вам нужны деньги на войну, не так ли?
– Я весь внимание.
– Полагаю, вам известно, что Датская Ост-Индская компания находится на грани разорения.
– Да, она переживает не лучшие времена, – грустно произнес Фредерик.
– Восемьдесят две тысячи талеров долга, который с каждым годом увеличивается. И никаких шансов его погасить нет. Для нужд Дании просто не нужно такого объема товаров, который позволял бы компании не нести убытки. А торговля с другими странами затруднена из-за конкуренции с более оборотистыми Ост-Индскими компаниями. По нашим оценкам, Датская Ост-Индская компания в дальнейшем будет только ухудшать свое положение.
– Допустим. И что вы предлагаете?
– Мой Государь предлагает выкупить компанию в свою личную собственность.
– Но ведь компания принадлежит не мне. Как я получу с этого доход?
– Вы, как король Дании, можете санкционировать процедуру банкротства. Государь же не только обязуется покрыть все долги компании, то есть упомянутые восемьдесят две тысячи талеров, но и выплатить лично вам еще двести тысяч, если после процедуры банкротства компания вместе со всем движимым и недвижимым имуществом отойдет ему.
– Каковы сроки платежей? – оживился король.
– Упомянутые двести восемьдесят две тысячи талеров я уполномочен передать вам сразу после выправления всех документов. То есть эти сроки упираются в скорость работы законников, ибо деньги у меня с собой.
Нужно ли и говорить, что не прошло и недели, как Петр Павлович Шафиров расстался с обозначенной суммой, получив в свои руки с максимальным радением выправленные документы.
Спустя три недели. Амстердам
– Итак, господа, – произнес секретарь, начав совет директоров Голландской Ост-Индской компании. – К нам поступило предложение от царя Петра, представленное нашим гостем – господином Шафировым. Прошу вас, – он кивнул Петру Павловичу.
