- Не совсем, Михаил Николаевич, - Соймонов видел, что тесть слегка подшофе, но совершенно искренне не мог его понять, хоть и старался.
- Сейчас объясню. Видишь эту шпагу? - показал Капитонов на стену.
На стене действительно висело золочёное, явно наградное офицерское оружие чуть ли не позапрошлого века.
- Знаешь, Василий, я ведь первый моряк в роду Капитоновых, но далеко не первый военный. Только мой отец, Николай Степанович, был преподавателем истории в гимназии. Все остальные предки служили России с оружием в руках. Это шпага моего пращура Афанасия Ивановича Капитонова. Премьер-майора Фанагорийского гренадёрского, батюшки Александра Васильевича, полка. За штурм Измаила пожалована. В нашем роду всегда старшему сыну передавалась. Понял теперь?
- Извините, но... - лейтенант слегка замялся.
- Бери! Нет у нас сыновей, и не будет. Своему передашь. Не отдам я эту шпагу "немцу". Пусть он и старший мой внук. Не отдам! Не оценит и не сбережёт. Владей и храни! - у сурового морского волка повлажнели глаза. - На!
Василий с благоговением принял шпагу, взялся за раззолоченный и покрытый голубой и белой финифтью эфес, осторожно выдвинул оружие, посмотрел на украшенный клинок, полностью вытащил его из ножен и приложился к стали губами.
- Можете не сомневаться, Михаил Николаевич, мой сын с честью будет владеть этой шпагой. Обещаю! И благодарю за доверие.
- Вот и молодец! Пошли уже к нашим женщинам.
Ирина Сергеевна, увидев Соймонова с семейной реликвией в руках и понимающе, с одобрением кивнула мужу. И продолжила выполнять роль хозяйки дома:
- Прошу на места пока кофе не остыл, сейчас Алёна пирожные принесёт. Василий, тебе со сливками?
- С ромом! - поспешил встрять в разговор Капитонов, - Моряк всё-таки у тебя зять, а ты ему сливки предлагаешь.
- Благодарю, Ирина Сергеевна, - вежливо улыбнулся лейтенант, - я предпочитаю чёрный.
- Ликёр? - предложил тесть.
- Вот ликёры совершенно не признаю. С вашего позволения ещё коньяку.
- Правильно! Молодец! Ликёры - дамам.
- Вась, ты коньяком-то не увлекайся, - встряла Ольга, - нам ещё к Капитолине Анатольевне сегодня.
- Оленька, я разве пьян хоть чуть-чуть? - удивился Василий.
- Пока нет, но на улице-то жарко.
Мужчины переглянулись и засмеялись.
- Доча, ты не знаешь, что такое по настоящему "жарко". Жарко, это когда в тропиках копаешься в трюме. А на улице - слегка тепловато. Комфортно и приятно. Успокойся, будет твой муж трезв и бодр. Особенно после нашего кофе с материными пирожными.
Визит плавно катился к завершению, и вскоре чета Соймоновых простилась с родителями Ольги.
- Не беспокойся, доченька, все вещи я пришлю к вам завтра, - пообещала Ирина Сергеевна на прощанье.
Встреча с Капитолиной Анатольевной плавно перетекла в её проводы в Рязань. Смысла задерживаться в Петербурге мать Василия не видела, раз уж сын с невесткой всё равно уезжают, так что в гостинице у Соймоновой молодожёны провели каких-то полчаса и, к ближе к вечеру, все трое уже тряслись в пролетке к Николаевскому вокзалу.
- Василий, ты уж не геройствуй там особенно, хватит уже, и так вся грудь в орденах. А ты у меня один остался, - мать всегда останется матерью, её не будут волновать судьбы мира и даже своей Родины больше, чем жизнь своего ребёнка. Тем более, если одного она уже потеряла...
- Мам, ну не уйдёшь от судьбы в морском бою. От снаряда не спрячешься. Только Господу ведомо кто погибнет, а кто жить останется. А нам следует выполнять свой долг и приказы. И надеяться на ваши с Оленькой молитвы.
- Каждый день молиться буду, Васенька, уж можешь быть уверен, - на глаза Капитолины Анатольевны навернулись слёзы.
- Ну, мам! Ну не надо. Жив я и здоров. Умирать не собираюсь, особенно теперь, - лейтенант нежно прижал к себе за плечо жену.
- Ой! Чуть не забыла! - всплеснула руками Соймонова-старшая и стала судорожно копаться в сумочке.
А женская сумочка уже тогда была "чёрной дырой", в которой пропадает всё. На поиски ушло минуты три, и, в конце концов, на свет был извлечён фиолетовый бархатный футляр.
- Держи, дочка! - свекровь протянула футляр Ольге. - Второй век как в нашей семье по женской линии передаются. Твой отец Васе шпагу подарил, а я тебе - их. Открывай, не бойся, не выпадут.
Щёлкнула крышка и как будто два сгустка крови полыхнули светом в глаза Ольги. Рубиновые серьги невероятной красоты покоились на чёрном атласе. Василий тоже заглянул через плечо супруги и узнал камни, которые мать носила только по большим праздникам.
- Капитолина Анатольевна! Спасибо огромное! - Ну, совершенно роскошный подарок. Прямо неудобно даже.
- Да чего неудобного. Традиция у нас в семье такая. Носи. И Васеньку моего...
- Мам! - не выдержал Соймонов, - Перестань в самом деле! Вот опять плачешь... Ну не на кладбище же меня провожаешь. Война и есть война. Но я тонуть не собираюсь, броня у нас хорошая и толстая, а японских кораблей осталось - кот наплакал. Разобьём их за пару месяцев, и все тревоги кончатся. Не плачь!
- Ладно, ладно, сынок, - женщина уже утирала слёзы, - не буду.
- Приехали, ваше благородие! - подал голос кучер, и двуколка остановилась.
До отправления поезда оставалось ещё около получаса, и это время провели сначала на перроне, в ожидании, а потом в купе первого класса, которое мать лейтенанта занимала одна. Слёзы, поцелуи... Поезд тронулся.
- Какая у тебя замечательная мама, Вась! - Ольга чмокнула мужа в щёку и лукаво улыбнулась, - Не удивительно, что я полюбила её сына.
А ещё через день, молодая чета, с того же вокзала, отправлялась во Владивосток. То есть не сразу во Владивосток, конечно - сначала в Москву, где, в ожидании очередного подходящего поезда нужно было провести более суток, но конечный пункт назначения был очевиден.
Весь предыдущий день Василий носился по служебным и личным делам, утрясал вопрос с багажом, дал телеграмму своему другу, ревизору "Пересвета" мичману Денисову, чтобы тот подыскал квартиру для Ольги к их приезду. Тактично убеждал тёщу, что такого количества меховой одежды её дочери не понадобится - зимы в Приморье достаточно мягкие, а место для багажа не безразмерное. В общем - сплошные хлопоты и, как говорится, "никакой личной жизни". Ну почти никакой. Но каждую свободную от служебных и бытовых проблем минуту молодожёны старались быть рядом, буквально не отходя друг от друга ни на шаг. Вот только на то, чтобы нормально выспаться времени уже не хватало, что, впрочем, и неудивительно - ведь иногда реальность бывает лучше самых волшебных снов.
