Ознакомительная версия.
– А как иначе они должны поступить с тремя лицами, явившимися ниоткуда, без документов, да еще и в голом виде?!
– Что?! – возмутилась кандидат исторических наук. – Как это – в голом виде? Почему?
– На этот вопрос пусть лучше Григорий Соломонович ответит, – сказал Волков. – Это его епархия.
– Тут ничего страшного нет, голубушка, – сообщил доброжелательный Григорий Соломонович. – Николай Иванович немного преувеличил. Не в голом, конечно. Хотя вначале получалось, что именно в голом.
– Что-то я ничего не понимаю, – признался Углов. – Объясните, пожалуйста, понятней.
– Сию минуту, – сказал научный руководитель проекта. – Помните, я вам говорил, что в прошлое отправитесь не вы сами, а ваш генетический код? Соответственно, код может быть только ваш, никаких добавочных кодов одежды – всяких там брюк, юбок и рубашек – мы отправить не можем. Иначе получится, как в одном фильме, где к изобретателю телепортации в камеру залетела муха. Таким образом, получалось, что путешественники во времени прибудут на место в костюмах Адама и Евы. Что, конечно, не очень удобно. В конце концов, нам удалось частично решить эту проблему. Удалось создать одежду – вернее, пленку, – которая дублирует генетический код путешественника, как бы сопровождает его. То есть на вас будет нечто вроде тонкой оболочки, похожей на полиэтиленовую. И это все.
– Ничего себе! – воскликнул Углов. – И как же мы в этой пленке будем работать? Проводить следственные действия?
– В пленке вы, конечно, ничего проводить не будете, – успокоил его научный руководитель. – Будете и одеты, и обуты. Мы все продумали.
– А, то есть вы забросите в прошлое группу обеспечения? – догадался капитан Дружинин.
– Никакой группы обеспечения! Вы сами себя обеспечите. Конечно, с помощью царствующего дома.
И, видя недоумение на лицах будущих «следователей во времени», Григорий Соломонович пояснил:
– Мы решили, что будет удобней, если процедура вашей «заброски» произойдет в одном из помещений Зимнего дворца, а ныне Государственного Эрмитажа. Ваши, Екатерина Дмитриевна, коллеги подсказали, что в середине XIX века в этой комнате хранилась одежда, которой в данное время не пользовалась семья императора. Хранилище весьма обширное, особенно хранилище женской одежды, предназначенной для императрицы Александры Федоровны. Сам-то Николай, как известно, был в одежде неприхотлив. Там, в кладовой, вы оденетесь и обуетесь. А затем проследуете в комнату самого Николая. Он в эти дни, как свидетельствуют хроники, будет находиться в забытьи, так что вас он не увидит. Там, в его комнате, пользуясь императорской печатью и гербовой бумагой с царским вензелем, вы изготовите себе самые лучшие рекомендательные письма. Да и деньгами, наконец, разживетесь – Николай их хранил, судя по воспоминаниям современников, просто в ящике стола.
– Как же мы изготовим эти письма? – спросил Углов. – Что, самого Николая разбудим и заставим писать? Так он, скорее всего, не захочет…
– Зачем же беспокоить тяжело больного человека? Для этих целей у вас имеется специалист по почеркам капитан Дружинин, – ответил ему полковник Волков. – Мне говорили, что капитан не только определяет любой почерк, но и с легкостью его копирует. Верно, Дружинин?
– Да, это я могу, – кивнул капитан. – У меня в наборе для этого и ручки разные есть, и карандаши…
– А вот этого не будет, – покачал головой Григорий Соломонович. – Забыли, что я говорил? Никаких вещей! С собой вам взять ничего не удастся: ни ручек, ни отмычек, ни оружия. Все добудете на месте.
После этой фразы наступило молчание. Члены «группы заброски» сидели, осмысливая услышанное. А затем неугомонный капитан Дружинин задал новый вопрос:
– Простите, я не понимаю… Если вы думаете, что императора убили, то не лучше ли предотвратить убийство, а не расследовать его? Почему не заслать группу на несколько дней раньше? Когда убийца еще не начал действовать. Выявить его и… нейтрализовать.
– Я так и знал, что кто-нибудь выдвинет такое предложение, – усмехнулся Григорий Соломонович. – Ответ на него очевиден. Я даже не буду сам отвечать: по лицу вашей коллеги, уважаемой Екатерины Дмитриевны, я вижу, что она готова вам ответить.
– Представьте, капитан, что вы остановите убийцу, – сказала Половцева, повернувшись к Игорю Дружинину. – Таким образом, император Николай останется жив. И что случится вслед за этим?
И, поскольку кандидат технических наук не спешил ответить на этот вопрос, Половцева ответила сама:
– Случится то, что его сын, император Александр, не вступит на престол в 1855 году. И когда вступит, неизвестно, и вступит ли вообще. А ведь это император, прозванный Освободителем! Осуществивший в России коренные реформы! История страны пойдет по другому пути. Это вмешательство в ход истории, капитан…
– А этого мы ни в коем случае не должны допустить, – закончил Григорий Соломонович.
Наступило тяжелое молчание. Наконец Углов произнес:
– Ну, теперь, кажется, все понятно. Нам можно идти? А то некоторые дела закончить надо… Когда, вы говорите, отправляться, 12 февраля? Сегодня первое, значит, у нас еще две недели осталось…
В ответ на эти его слова трое руководителей проекта переглянулись, потом дружно усмехнулись, и Григорий Соломонович уже собрался ответить майору, но его опередила Екатерина Половцева.
– Погодите! – воскликнула она. – Как это через две недели?
И, повернувшись сначала к Углову, а затем к Дружинину, она спросила:
– Et mes compagnons qui savent parler le francais?
Теперь настал черед переглядываться для майора и капитана. Было понятно, что кандидат исторических наук что-то спросила – но что именно? Видя их растерянность, она пояснила:
– Я поинтересовалась, умеете ли вы говорить по-французски. И, судя по вашей реакции, ответ отрицательный. Как же вы собираетесь работать в середине XIX века? С вашим языковым багажом вы только с крепостными мужиками сможете разговаривать. Да и то если будете говорить «да» и «нет». Ведь и русский язык в то время был совершенно другой. А в высшем свете основным языком был французский. Без него – никуда. Им надо изучить его, причем в совершенстве. На это двух недель не хватит!
– Вы совершенно правы, дорогая Екатерина Дмитриевна! – воскликнул Нойман. – На освоение языка – причем в том варианте, который был принят в интересующее нас время, – уйдет никак не менее двух месяцев. А ведь вам понадобится не только французский, но еще и польский!
– А это зачем? – спросил Углов.
– А затем, уважаемый Кирилл Андреевич, что смертельными врагами императора Николая являлись участники польского освободительного движения – это вам и Екатерина Дмитриевна подтвердит. И вполне возможно, что именно они погубили Николая. Эту версию вам тоже надо будет проверить, а для этого желательно знать язык. И это еще не все! А умение фехтовать? Танцевать? Ездить верхом? А знание служебной субординации того времени? Манер? Тут и вам есть чему поучиться, а уж вашим товарищам тем более. Вас всех ждет полугодовой курс подготовки. Только этим будете заниматься! И вот тогда посмотрим, готовы вы или нет.
Ознакомительная версия.
