Ознакомительная версия.
Млад хотел беспомощно развести руками и спросить совета у доктора Велезара, но внезапно его прошиб пот и сильно кольнуло в солнечном сплетении: огненный дух с мечом в руках - никакой не бог, всего лишь слуга бога - стоит и ждет, когда борьба сожжет мальчика. Ждет, подобно стервятнику над истекающим кровью зверем, чтобы без боя забрать предназначенную ему жертву…
Мать мальчика тонко завыла, когда Млад сказал, что тот умрет, если не послушает зова богов. Ее сестра, напротив, вскочила на ноги, сверкая зелеными глазами.
- Врешь! Нарочно врешь! Язычник проклятый! - выкрикнула она, брызгая слюной. - Не слушай его, сестрица! Он нарочно! Вспомни, что отец Константин говорил: это Господь твою веру на крепость проверяет, посылает твоему сыну соблазн дьявольский!
Млад посмотрел на доктора Велезара, и тот сел за стол, напротив женщин.
- Млад Мстиславич говорит правду.
- Как же… - ахнула мать. - Михаил-Архангел… защищает же… на небеса обещал взять…
- Тут, милая, выбирай: мертвый сынок на небесах с Михаилом-Архангелом - или живой, у тебя под боком, - доктор укоризненно покачал головой.
- Не слушай, сестра! - взвизгнула младшая, и из-под ее серого платка выбилась прядь вьющихся рыжих волос. - Верить надо! Верить, и все будет хорошо!
Млад не разделял уверенности доктора: если мальчик послушает зов, это вовсе не означает, что он останется в живых, - у него нет сил, и он… он не привык полагаться на себя. Он уповает на помощников и защитников: он не переживет пересотворения. Но все равно это лучше, чем полная безнадежность!
Бабка смотрела то на одну дочь, то на другую, а потом робко вставила:
- Может, ну его, этого Михаила-Архангела? Пусть как у людей все будет… Отец ваш покойный всю жизнь шаманил, и ничего…
- И в аду горит теперь! - фыркнула младшая. - И внуку того же хочешь? Вместо райских кущ и жизни вечной?
- Да зачем нам эти райские кущи? - неуверенно пробормотала бабка. - Лучше уж со своими, с прадедами… Родные люди - они родные и есть, в обиду не дадут…
- Мама, замолчи сейчас же! - младшая топнула ногой. - Что несешь-то? Кого слушаешь? Язычников проклятых? Они же враги Господу нашему! Они дьяволу поклоняются!
- Я бы забрал его с собой, на несколько дней… - обратился Млад к матери мальчика. - Я бы попробовал… Это очень трудно - без наставника в такие дни…
- На что наставлять-то его станешь, а? - змеей зашипела младшая. - Нашелся наставник! Поумней тебя наставники найдутся!
- Млад Мстиславич - опытный наставник, через него прошло множество шаманов, и темных и белых, - терпеливо сказал доктор Велезар матери, не обращая внимания на тетку, - ему можно доверять.
Мать только расплакалась в ответ, всхлипывая и причитая:
- Как же… в ад на муки вечные… кровиночку мою…
- Да не в ад, дура ты дура… - вздохнул доктор.
Млад склонился над мальчиком:
- Поехали со мной, парень. Тебе зовут родные боги.
- Я… я не могу… Отец Константин сказал…
- Плевать на отца Константина! - вдруг разозлился Млад. Он привык уважать чужую веру, но всему есть предел! Принести мальчика в жертву, даже не попытаться спасти ему жизнь! Запугать, мучить его столько времени, и все ради того, чтоб он не мог приблизиться к родным богам, чтоб достался тому огненному духу с мечом?
Млад поднялся, подошел к двери и распахнул ее настежь: холод ворвался в избу, перемешиваясь с душным паром и чадом свечей. Младшая выскочила из-за стола и попыталась ему помешать, выкрикивая:
- Что делаешь? Что творишь-то? Дьявола в дом пустить хочешь? Тошно тебе от божьей благодати?
- Ой-ё-ё-ё-ё-ёй! - взвыла мать. - Ой, что будет, что будет теперь!
- Не смей тут распоряжаться! Не твой дом! Антихрист проклятый! - младшая вцепилась в полушубок Млада, когда он направился к окну. Младу очень хотелось усадить ее на лавку, но он сдержался и дернул на себя створки перекошенной рамы, впуская морозный ветер, сквозняком прорвавшийся в избу. Ветер пролетел к двери, свечи затрепетали и стали гаснуть одна за другой, наполняя избу едким, пахучим дымом. Полумрак разгоняла только лампадка с дрожащим огоньком под золоченым образом: в темноте Младу показалось, что христианский бог оскалился и сверкнул глазами.
Млад склонился к лавке, на которой лежал мальчик.
- Так легче?
- Я не знаю… - шепнул тот и вдохнул морозный воздух: глубоко, полной грудью.
- Я отца Константина сейчас позову! Думаешь, нет у нас заступников? Сам Господь нам заступник! - младшая кинулась к двери, хватая по дороге фуфайку.
- Поедешь со мной? - спросил Млад у мальчика.
- Я не знаю… - лицо его скривилось: он собирался заплакать.
- Нет, парень, так не пойдет! Решай! Сам решай, никого не слушай!
- Я не знаю! - всхлипнул юноша. - Я больше не могу! Мама!
- Что, сыночка? - рыдающая мать подскочила к ребенку. - Что, дитятко мое?
Млад скрипнул зубами: он не переживет пересотворения. Если только за оставшиеся ему несколько дней не научится быть мужчиной…
- Мама, мамочка! - мальчик разрыдался у нее на груди. - Я боюсь! Я боюсь их! Они хотят меня убить!
Доктор Велезар прикрыл дверь и подошел поближе к лавке.
- Мы не хотим тебя убивать, честное слово! - спокойно сказал он и положил руку на дрожавшее от рыданий плечо.
- Не вы, - сквозь слезы выговорил мальчик. - Не вы… Бесы, бесы в белом тумане! Они хотят меня убить и забрать в ад!
- Это не бесы. Это духи, - доктор оставался бесстрастным. - Перестань плакать и решай: будешь ты шаманом, как твой дед, или останешься умирать здесь, с мамками и тетками. Ну?
Невозмутимый голос доктора возымел действие: мальчик поднял на него глаза, полные слез.
- Поезжай, Мишенька, - вдруг сказала из-за стола бабка, - поезжай. Что ж напрасно мучиться-то? Отец Константин только разговоры разговаривает, а вылечить тебя не может.
Мать прижала сына к себе изо всех сил.
- Как он поедет? Куда? Кто за ним ухаживать будет, кормить-поить? Он же шагу ступить не может, ложку в руках не держит!
- Ну? - доктор не слушал женщину и говорил только с мальчиком. - Решай сейчас, немедленно. Ты едешь или остаешься?
- А я умру, если останусь? - лицо мальчика дернулось.
- Ты умрешь, и твой Михаил-Архангел заберет тебя к себе… - ответил Млад, - уж не знаю, то ли на небеса, то ли в райские кущи…
Мать взвыла с новой силой.
- А если нет?
- А если нет - тебя ждет пересотворение. И тут все зависит от тебя: если хочешь жить, если будешь сильным - останешься жить.
- Я хочу жить, - угрюмо сказал мальчик и отстранился от матери.
Глава 2. Проповедники и духи
Возница свистел, гикал, шевелил кнутом, и тройка неслась по Волхову галопом - лед прогибался и кряхтел под ударами копыт. Месяц тускло просвечивал сквозь морозную дымку, окутавшую землю. Мальчик рядом с Младом глубоко дышал, ворочался и постанывал - Млад старался не дотрагиваться до него и не смотреть в его сторону.
Ознакомительная версия.
